Часть первая. Наивность
Скажи мне, откуда бегут наши тонкие ноги,
Насколько устали мы чувствовать зыбкость дорог
А помнишь, как кто-то сказал что мы боги…
(Ю-джин)
Умри! Годи-Тодди призывает тебя!!!
Бога, кому бога, недорого…
Валлах, валлах! Ля илляхи Ресуль…
Святы Двойники, чтимые в «Трёх Кубках» и…
Ин номине Матрица, эт Нео, эт Тринити Санта…
Сжечь! Сожгите свою семью во имя Молоха и получите спасе…
Бога! Кому бога, недорого!!!
Во имя Великой Интоксикации и сыновей её Алкоголя, Каннабиса, Кокаина! Героина отца их…
Вы хотите поговорить с нами об Ияухаве Вы точно хотите поговорить! Нет, вы хотите!..
Умрррри!..
Ля илляхи..
… поговорить об Иуяхуве!
Эрато любит вас! Раздень…
Сжечь!!!
Перепишите своё имущество… Ой, вы хотите погов…
Бога! Кому личного бога, недорого!!! Бога, недорого…
****
Я не впервые на Рыночной площади. Раньше я, как и любой из граждан Города, бывал там в надежде обрести нравственные ориентиры, силу и цель. В многоликой карнавальности Рынка богов они безумцы и просветлённые, пройдохи и идеалисты, несущие любовь и несущие смерть отчаянно, шумно и настойчиво предлагали необозримо широкий выбор божеств, их даров и путей спасения. Несколько раз я поддавался на особо изощрённые и заманчивые предложения, вполне соответствующие моим предпочтениям, но со временем находил какие-то изъяны и снова шёл на Рынок.
Покойный дед сказывал, что когда-то на вопросы бытия и самопознания ответы искали в книгах. Но я не очень-то верил. Старик о каких-то диковинных «философах» говорил (даже слова такого не слыхивал). Он не зря был «лишённым голоса», наш старик…
Я просиживал недели а библиотеке, но ничего подобного не находил. Словом, я приближался к сорокалетию, когда гражданин обязан по закону определиться с богом, которого будет чтить. А устоявшихся предпочтений всё ещё не имел.
Но изучение многих вероучений пошло мне на пользу я научился их сравнивать между собой. Дед называл это сравнительным анализом, старый чудила.
****
Однажды в ночь звездопада, которая бывает раз в месяц, какая-то из звёзд, видимо, принесла мне озарение. Я обрёл свою истину и понял, что на Рынке мне нужно быть не покупателем, а продавцом.
Моей истиной стала идея Равновесия: мысль о том, что разные взгляды могут мирно сосуществовать, а не быть в противостоянии, вызывая войны во всём мире, кроме нашего Города. Город был вне игры, отсюда лишь исходили идеи в другие страны, где реализовались.
Я долго готовился, будучи уверенным в успехе своего предприятия. Копил деньги для уплаты пошлины, набирался решимости говорить перед огромной массой людей, подбирал наиболее точные фразы и убедительные доводы. Я был счастлив в осознании своего новаторства (дедово словечко) и величия открывшейся мне правды.
****
Я не сказал ни слова даже близким друзьям. Их у меня не так много двое всего. Питер из ордена Алкоголя, школьный товарищ. Братья этого ордена редко бывали трезвыми и не имели большого уважения среди горожан, но я любил слушать его веселые рассуждения о тщетности усилий и радостях опьянения.
Как-то хотел вступить в их ряды, но тяжёлое похмелье поутру отвратило меня от этой мысли.
Лилит, адептка Немезиды. Именно из них набирали Карающих, и Лилит успешно делала карьеру на этом поприще. С Лилит я познакомился в Библиотеке, где мы провели вместе много дней. Карающих уважали и боялись. Ведь закон в Городе был суров, казни проводились публично.
Часть вторая. Расплата
Кого вешают, того не исправляют, а исправляют через него других.
(Мишель де Монтень)
Я уплатил пошлину и был пропущен на Рынок. С проповедников брали вдесятеро больше, чем с ищущих. Крики и песнопения, имена богов и посулы пророков слились в единый гул, будто был запущен блок рекламы на всех каналах одновременно из сотен динамиков.
Я достал приготовленный рупор и, стараясь перекричать соседей (и подражая им), завопил:
Равновесие! Я принёс вам идею Равновесия! Мы можем прекратить войны! Любовь и смерть будут собирать свою жатву без вражды! Весь мир будет свободен от вражды…
Мои старания не пропали даром, скоро вокруг меня стал образовываться немалый круг внимающих, и горожане, и гости были падки на новое, на что я и рассчитывал.
Вопросы сыпались один за другим. Я успешно отвечал не зря же готовился целых полгода!
Правда не будет войн! Прекрасно!!!
Я, адепт Мораны-Смерти буду волен жениться на жрице Эрато!!
Моя торговля во Внешнем мире станет безопасной! Браво, пророк, я пойду за тобой!
Меня переполняли гордость и воодушевление. Несмотря на некоторую охриплость, я готов был продолжать. Взгляд выхватил из толпы ошеломлённую и улыбающуюся физиономию Питера…
Правда, были и недовольные лица. Пророки-конкуренты и их сторонники подошли ближе, чтобы услышать, что за новый Бог так быстро завоевал популярность толпы. Внезапно один из неофитов вопросил:
А Равновесие… Это имя нашего Бога!
Равновесие не бог! Равновесие не религия…
****
Полумрак камеры вполне способствовал раздумьям, но собраться с мыслями я не мог. Болело все тело. Вспомнились безумно испуганные глаза друга, рев избивающих меня, торжество на лицах Пророков Рынка, сдававших меня патрулю Карающих. И голос Питера: «Да не знаю я его! Третий раз повторяю!»
Дверь отворилась бесшумно. Лилит вошла, молча села на пол, скрестив ноги. Вдох, выдох.
Почему ты не посоветовался со мной Я Карающая, я в курсе всех юридических тонкостей. Да и какой болван не знает, что на Рынке богов можно продав… проповедовать лишь религию!
Она заплакала, но продолжила срывающимся голосом:
Ты грубо нарушил законы Города. Тебе предстоит покаяться перед судом. И сказать, что произошла ошибка. Что Равновесие твоё это имя бога, или что Безымянный бог посылает его как дар. В общем, что это религия! Так ты отделаешься тюрьмой. И когда-то, может быть, сможешь эту религию вновь проповедовать.
Я никогда не любил её так, как в тот момент.
Лилит, прости. Равновесие не религия. И не может быть ею. Наверное, это философия, о которой говорил мой старик.
Я боялась, что этот лишенный гражданских прав безумец испортит тебя. Философия одна из религий Старого мира. Её боги, кажется, Сократ, Кант… ещё кто-то, не помню.
Пусть. Мне нет разницы, Лил. Никакой бог не открывал мне истину. Я сам придумал…
Замолчи!!! Откажись от этих слов! Прошу, ради меня, ради нас!
Знаешь, я сейчас понял. На Рынке нет никаких богов. На Рынке только пророки.
****
Я буду сожжён на костре. Недалеко от злополучного Рынка. Как глупо получилось. Но после фразы «я сам придумал», записанной прослушкой в камере, всё стало бесполезно. Моё покаяние не примут, даже пожелай я покаяться.
Я уже прикован к столбу. Вокруг Карающие и немногочисленные зеваки. Среди них Питер и один юноша из тех, кто хотел пойти за Равновесием. Лучше бы они ушли. Бледная, закусившая губу Лилит. И тощий палач с факелом в руке. Но внешний жар не растопит лёд, который я впустил в своё сердце. К тем, кто не принял Равновесия, придут с Хаосом.
С Рыночной площади доносятся знакомые выкрики:
Умри! Годи-Тодди призывает тебя!!!
Бога, кому Бога недорого…