ДОКТОР КЛАВДИЯ

…Земля содрогается от взрывов, и сухая кора падает с брёвен перекрытия на операционный стол. Трудно поверить, но в этом аду идёт хирургическая операция, идёт борьба за жизнь. Две «тени» в белом врач и сестра склонились над бескровным, обессиленным телом: «Так, пулевое ранение правой кисти, осколки в голени и бедре. Знаю больно. Потерпи, потерпи, родной, всё будет хорошо» Это уже пятнадцатый раненый за последние сутки, больше половины тяжёлые. Артобстрел закончился, скорее наверх глотнуть свежего морозного воздуха. Лицо, словно гримом, покрыто сажей от единственно возможного источника света коптилки, в грустных серых глазах отражается огонёк от папироски вестового. «Клавдия Власьевна! Доктор! Капитан Псарёва, ещё одного принесли!» зовёт санитарочка. Всё. Пора к операционному столу
В ночь с 22 на 23 июня 1941 года в Курске была гроза. Тяжёлые капли дождя барабанили по крыше общежития медицинского института, а студенческие сердца готовы были разорваться в унисон с раскатами грома. На стенах и в шкафах висели костюмы и платья для выпускного бала, но в эту ночь они оказались никому не нужными. Спать не ложились, шептались по углам о всякой ерунде, боясь даже подумать о завтрашнем дне.
23 июня мы должны были сдавать государственный экзамен, с грустью вспоминает Клавдия Власьевна Псарёва. Но после того как объявили о начале войны, было уже не до этого. Многих наших ребят в первый же день вызвали в военкомат и отправили на фронт. Остальные студенты экзамен сдали, но ни о каком выпускном бале и речи не могло идти, вместо него был проведён митинг. Говорили о скорой победе, клялись на верность Родине, обещали защищать её, не жалея жизни. Такая вот получилась у нас клятва Гиппократа
Местом службы новоиспечённого врача Псарёвой стал военно-полевой госпиталь 1926, сформированный в Старом Осколе в стенах геологоразведочного техникума. Начальник госпиталя Василий Семёнович Абельдяев, «в миру» заведующий туберкулёзным отделением Центральной районной больницы, пополнение принял с радостью. Молодую докторшу здесь знали ровно год назад вместе с другими студентами из Курска она проходила практику в Старооскольской ЦРБ. Главный хирург госпиталя Александра Григорьевна Абельдяева времени на «раскачку» не дала, сразу же поставила к операционному столу.
Хорошо помню свою первую самостоятельную работу, рассказывает Клавдия Власьевна, мне достался солдатик со «слепым» ранением в предплечье, входное отверстие от пули есть, а выходного нет. Страшновато было, но справилась я хорошо. Опыт тогда приобретался быстро, так что через месяц мне уже поручили руководить отделением. В помощники определили сельского врача пенсионного возраста. Милейший, скажу я вам, был человек, но вот в хирургии не смыслил абсолютно, так что проку за операционным столом от него было немного. И вот ещё что интересно обмундировали нас тогда по мере возможности, иначе говоря, кому что досталось. Наши худенькие медсёстры и врачи «щеголяли» в разношёрстной форме и огромных сапогах 45-го размера. Впрочем, не до красоты тогда было.
В октябре 41-го года госпиталь Клавдии Псарёвой был переброшен в город Верхняя Тавда Свердловской области. Дорога на восток оказалась долгой то и дело пропускали воинские эшелоны, сутками стояли в тупиках, было холодно и голодно.
На одном из перегонов от «буржуйки» отвалилась труба, загорелась теплушка с матрасами и одеялами, сильный пожар пришлось тушить, не останавливая состав. Впрочем, горели потом часто и в Прибалтике, и в Белоруссии, и в Польше, а ещё тонули вместе с медицинским имуществом в ледяной воде
Урал встретил старооскольцев жгучими пятидесятиградусными морозами. Тыловой жизни, пусть даже и холодной, порадоваться так и не пришлось. Не успели разгрузить вагон, приходит новое назначение Волховский фронт.
В январе 1942 года мы уже оперировали раненых в Вологде. Это было страшное время. В наш госпиталь поступали защитники блокадного Ленинграда, рассказывает бывший военврач Псарёва. Это были живые скелеты с глубоко запавшими глазами, с взглядом, молящим о помощи. Сотнями их переправляли через Ладожское озеро и направляли к нам. Спали мы тогда по 2-3 часа в сутки. Отдыхом назвать это было трудно, так как лежали мы вповалку по несколько человек на одной кровати, не раздеваясь. А потом снова в госпиталь работать до изнеможения. Бывало, врачи падали от усталости прямо у операционного стола. Этот кошмар продолжался долгих шесть месяцев.
Мерно стучат колёса, в вагоне дымно, но зато не холодно. Военно-полевой госпиталь 1926 колесит дорогами войны: Волховский фронт, 3-й Прибалтийский, Ленинградский, 2 й Белорусский Время в пути редкая возможность выспаться. Впрочем, спят здесь не все. В тусклом свете керосинки над листком бумаги склонилась русая девичья голова. На плечах офицерские погоны, а посмотришь в лицо удивишься: лет двадцать с «хвостиком». Она пишет домой, а это, несомненно, гораздо важнее сна
Я, наверное, рождена была такой сильной и выносливой, улыбается Клавдия Власьевна. Наша мама родила восьмерых детей, но лишь трое из нас выжили я, брат и сестра. С раннего детства приходилось работать в поле, пасти скотину, ходить в школу за семь километров. Жили мы в деревне Шевяково Курской губернии, в ветхой бревенчатой избе, крыша которой постоянно протекала. В конце двадцатых годов нашу семью объявили кулацкой лишь за то, что имели мы корову и пять соток земли. Чудом избежав Соловков, отец вынужден был переехать в Донецкую область, а, устроившись, «перетянул» и нас. В городке Верхнем Лисичанского района я окончила семилетку и в четырнадцать лет уже работала почтальоном. Днём таскала огромные сумки с газетами и письмами, а вечером училась на рабфаке. Почему я вдруг решила стать врачом Папа мой очень болел тогда, сказывались болячки, полученные им на фронтах первой мировой войны, а у мамы был ревматизм и порок сердца. Мне казалось, что, получив медицинское образование, я смогу помочь близким людям.
В 1936 году Клавдия Псарёва успешно сдала экзамены и поступила в 1-й Московский медицинский институт, однако уже через месяц из-за денежных проблем была вынуждена перевестись в Курск. Стипендию по тем временам студенты получали скудную всего тридцать рублей, так что по ночам героине нашего рассказа приходилось дежурить в одной из городских больниц. Так и привыкла она много работать и мало отдыхать.
За годы войны через наш госпиталь прошли более тридцати тысяч раненых бойцов и командиров, и почти все они были возвращены в строй, рассказывает Клавдия Власьевна Свою первую боевую награду орден Красной Звезды я получила в 1944 году, когда за моими плечами было более тысячи сложнейших хирургических операций. Я уж не говорю об обработке ран и перевязках. К тому же, лечить приходилось не только тела, но и израненные войной души. Помню, как успокаивала одного молоденького солдатика-казаха, у которого не было обеих ног. Он просто жить не хотел, отказывался от пищи, перевязок. Я ему: «Сделают тебе хорошие протезы, пойдёшь учиться в институт, будешь ещё и на танцы ходить», а он отвернётся лицом к стене и молчит. Ничего, ожил скоро Я ведь сердобольная очень, мне так тяжело было смотреть на их страдания, хотелось помочь изо всех сил.
«желаю Вам счастья, здоровья. Всего больше о том, чтобы с дальней Польши вернуться домой. В день 8 марта уважаемой доктору Клавдии. Двораковский П. Н.» (орфография сохранена) такие тёплые послания получала от своих бывших пациентов капитан медицинской службы Псарёва. День Победы она встретила на Висле в польском городе Торунь.
На крыльцо школы, в которой располагался наш госпиталь, выскочил телефонист и кричит радостно: «Товарищи, победа! Победа!» Мы так долго ждали этого, а всё равно известие оказалось неожиданным. Все кинулись друг друга обнимать, такая пальба поднялась! До самого октября мы находились в Польше, однако работы было уже не очень много, поэтому появились и выходные дни. И вот что удивительно все, как по команде, начали болеть. Усталость, накопленная за четыре года войны, больше не хотела ждать и выплеснулась на нас настоящим «девятым валом». У меня и ещё одного врача обнаружили первые признаки туберкулёза. Начальник госпиталя Василий Семёнович Абельдяев дружил тогда с одним польским фермером, и тот с радостью согласился забрать нас к себе. Дом его располагался в пригороде Торуни, в вековом сосновом бору. Почти месяц мы валялись на травке, дышали хвоей, пили парное молоко и читали «Войну и мир». В строй я вернулась окрепшей и с тех пор о туберкулёзе даже не вспоминала
Жизнь постепенно налаживалась, катилась по мирным рельсам. Не было больше ночных бомбёжек и артобстрелов, в палатах не лежали вповалку и не стонали раненые. Летом 1945 года Клавдия Власьевна побывала в Берлине и оставила свой автограф на стенах Рейхстага. Говорит, гуляли по улицам германской столицы, чувствуя себя настоящими победителями. Например, когда советские военные входили в вагон трамвая или в чудной двухэтажный автобус, то, независимо от наличия свободных мест, немцы вставали, а садились лишь после того, как устроятся наши.
К исходу осени военный госпиталь 1926 перевели в Старый Оскол и вскоре расформировали, большинство врачей вернулись на свои «довоенные» рабочие места. Клавдия Псарёва ещё несколько месяцев находилась в резерве, но после победы над Квантунской армией и ей предложили демобилизоваться. К тому времени родители её уже умерли, а брата и сестру ещё предстояло разыскать. Вот так и оказалась бывший военврач снова в Старом Осколе.
В моей трудовой книжке всего одна послевоенная запись о приёме на работу: «Центральная районная больница», удивила нас Клавдия Власьевна. Правда, хирургом работать мне больше не довелось все места оказались заняты. Предложили стать рентгенологом, раздумывала я недолго и после четырёхмесячных курсов возглавила рентгенологическую службу ЦРБ. Мы обслуживали не только наш район, но и половину населённых пунктов Курской области. Бывало, за день пропускали более сотни допризывников. Многие мои коллеги из тех, кто не был на фронте, иногда говорили: «Ой, я уже переработала целых пятнадцать минут!» А мне было просто смешно, ведь я привыкла работать и день, и ночь.
Двадцать лет трудилась Клавдия Власьевна Псарёва врачом-рентгенологом, ещё три десятилетия посвятила физиотерапевтическому отделению, преподавала в медицинском училище, участвовала в работе народного контроля, в общем, ни минуты покоя. Не могла, да и не хотела жить по-другому эта хрупкая, но очень сильная женщина, тысячу раз победившая смерть.
Клавдия Власьевна Псарёва ушла из жизни 24 мая 2009 года…
Автор:

Источник