Врача, врача

 

Врача, врача Было это в конце 80-х. Давали как-то в ТЮЗе одного из областных центров нашей необъятной презамечательнейший детский спектакль. Спектакль был веселым и легким, как раз то что надо

Было это в конце 80-х. Давали как-то в ТЮЗе одного из областных центров нашей необъятной презамечательнейший детский спектакль.
Спектакль был веселым и легким, как раз то что надо для субботнего утреннего сеанса. Плохо выспавшиеся после пятницы родители, зевая, наблюдали за происходящим, в то время как дети были в восторге от незатейливого юмора комедии положений.
И был в этом спектакле совершенно простой, ничем не примечательный эпизод. Главный герой падает в обморок, кто-то кричит «Врача! Врача!», прибегают медсестра и два санитара с носилками. Медсестра громко спрашивает: «Где здесь больной!» Ей показывают лежащего на авансцене главного героя, после чего та достает огромный шприц (таким обычно пробки из ушей вымывают), прикручивает к нему здоровенную иглу (острие от фехтовальной рапиры) и вкалывает эту конструкцию внутризаднично пострадавшему. Один из санитаров как бы не выдерживает столь изощренных методов терапии и сам падает в обморок, в отличие от героя, который тут же подскакивает и, вместе с другим санитаром, уносит слабака на носилках за кулисы. Все. Эпизод исчерпан.
Здесь дети обычно заливались громким смехом, а родители продолжали зевать в ожидании окончания всего этого субботнего безобразия.
Но жизнь имеет привычку вносить свои коррективы даже в безупречную драматургию. В ту субботу актриса Леночка, которая уже имела двухлетний опыт инъекций главному герою, почему-то не явилась на спектакль. То ли заболела, то ли не смогла отойти после пятницы. Суть в том, что ее не было, и режиссер принял судьбоносное решение: доверить столь ответственную роль стажеру Кате.
Надо сказать, Катя в свои 17 лет выглядела на все 25, была девушкой довольно крупной и развитой не по годам. Но важность такого положения вещей ускользнула от режиссера, а Мельпомена, видимо, была уже не в состоянии что-либо изменить.
Итак, спектакль начался, дети в восторге, родители зевают — все идет своим чередом.
И подходит время нашего эпизода. «Врача, врача!» — слышится крик, на сцену выбегает Катя со шприцем и 2 санитара.
Выяснив, кто больной, Катя достает шприц и, видимо, в творческом порыве вкладывает в инъекцию всю свою силищу. Рапира пронзает насквозь защитные накладки под джинсами «больного» и входит ему в филейные части.
Бедолага издает сдавленный крик «Мля-а-а-а», как удав Каа, попавший хвостом в капкан, и практически теряет сознание. Зал замирает. Что же дальше
«Санитары», не будь дураки, быстро укладывают пострадавшего на носилки и уносят за кулисы, а Катя стоит в ступоре, со шприцем в руках и смотрит в затихший зал.
Перепугалась она сильно и теперь не может сдвинуться с места.
И тут за кулисами приходит в себя наш в задницу раненый. Он начинает довольно громко обсуждать ближних родственников Кати, а также выдвигать предложения, связанные с извращенными формами сексуальных контактов, в которые рекомендует всем немедленно вступить с Катей, режиссером и самим театром.
Это был первый спектакль, на котором ржали только родители. Чтобы публика так хохотала, я никогда не слышала! Театр сатиры курил бамбук, по сравнению с провинциальным ТЮЗом. И когда уже кто-то из актеров догадался увести заступоренную Катю со сцены, публика рукоплескала.
«Браво, бис!!!» — кричали восторженные зрители, но виновники сего торжества так и не вышли на сцену.
Главный герой, прихрамывая на обе ноги, еще долго гонялся за Катей по всему театру, но так и не догнал.
А спектакль попросили перенести на вечернее время.
Из сети

 

Источник

 

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *