В тот год зима пришла в июне

Школьный двор, ближайшая аллея, площадка перед магазином и «курилка» на углу дома все было засыпано хлопьями и комками тополиного пуха. Мальчишки из девятого Б поджигали его и спорили, у кого огонек зайдет дальше. Мальчишки из одиннадцатого А наблюдали за этим с чувством вселенского превосходства. Девчонки курили. Курили и ели мороженное.
— А помните, как в восьмом к новому году готовились волна смеха прокатывается по аллее, задевая случайных прохожих.
— А как пиво Димон притащил, как нас физик тогда…
— Ах-ха-ха! И биологичка, помните, с этими горшками и хомячком! новая волна затихает чуть раньше прошлой.
— А сейчас вот июнь, а как будто конец января, — Леночка выбрасывает палочку от мороженного в мусорку и, тяжело вздохнув, направляется к остановке.
Июнь в тот год правда был очень уж нежно-снежным. Девчонки забавно чихали и терли носы, а мальчишки смеялись. Даже старый физрук забывал про свои нормативы, отменял эти «восемь кругов вокруг школы», и говорил: «А теперь просто поиграйте, мячи в подсобке, ключи в замке». И ребята носились по полю, забыв про ЕГЭ и вступительные, а девчонки, отбив все пальцы в попытках красиво суметь в волейбол, рассаживались на турниках как птички, щебетали о чем-то своем, девчачьем.
— Ань, а Витька-то че
— Да че Витька! Смотрит только, и та записка на четырнадцатое.
— И все
— Угу.
— А сама че
— Я Не. Ну хотя не знаю, может на выпускном… Анечка мечтательно улыбалась, представляя себя в легком салатовом сарафане, а Витьку в джинсах и в белой рубашке с наброшенным на руку пиджаком.
И как она в какой-то удачный, красивый момент, непременно под музыку, едва доносящуюся из актового зала, скажет: «Ой, что-то мне холодно». И он тогда подойдет, и накинет ей на плечи пиджак, и еще быть может…
Сказочно снежным был тот июнь. Сказочно нежным. Площадка перед школой незаметно раскрасилась именами, датами, признаниями, посланиями. «Выпуск 2004» — и беленькое сердечко. «11 Б, 2004 год» — и знакомые инициалы А.В., Г.М., Е.К. + Я.П. и другие. «Анна Семеновна, мы вас любим» — заглавными синими на потрескавшемся асфальте, с хлопьями белого, легкого снега пуха. И информатичка будет теперь улыбаться каждый раз, выглянув в окно. И физик будет, ему тоже видно. А потом к этим надписям прибавятся другие, а третьи сотрутся, асфальт ведь никто не сменит.
Мальчики и девочки буду сначала часто приходить в школьный двор, будут много встречаться. Будут с радостным и немного щемящим чувством пересказывать истории школьных дней и делиться новыми.
А потом перестанут.
Как перестанут жечь пух на аллеях, кидаться снежками, бить втихую горшки с цветами, бегать по кругу, играться в мячик. И в словах и в мечтах станут взвешенней, осторожнее. Спокойней и рассудительней. Кто-то уедет, другой потеряет кого-то на время.
Кто-то совсем уйдет.
Очень быстро уйдет этот старенький, лысый, сентиментальный физрук. А за ним поспешит директриса. Кое-кто, к сожалению, уйдет слишком рано. Так, как Витька ушел, не оставив даже… Или напротив, оставив чуть больше.
И девочка женщина Аня будет сидеть на подоконнике, обнимая пиджак, и рассказывать уличным фонарям об июне, который впервые запах для нее январем. А девочка женщина Лена, выкидывая в мусорку палочку от мороженного, вспомнит вдруг биологичку, цветочные горшки и многострадального хомяка. И будет ходить весь день, улыбаясь и глупо хихикая.

Источник