Сегодня ранним утром заявляется доча моя, и, состряпав озабоченную физиономию, вещает:

— Ах папА… Что ни день, то новые ужасы! Указом парламента решено всех домашних животных, за исключением аквариумных рыб, предоставить в районное отделение полиции на освидетельствование. Для оформления некоего спец-паспорта! Процедура состоит из фотографирования питомцев в фас и в профиль, а также снятия отпечатков лап… В противном случае участковый уполномочен изымать незарегистрированных «хвостов» до выяснения!. Займись этим папа! Я в колледж. Целую! Пока!
Надо отметить, что в моём жилище обитают два полоумных кота. Позвонив на работу и сообщив в деталях всю важность предприятия, как законопослушный гражданин, я начал действовать.
Наскоро побрившись, испив кофию и одев штаны, побрёл я в подвальное помещение изыскивать специальную сумку для возможности безопасной транспортировки котов, и ограждения оных от негативных явлений окружающей среды мегаполиса. Прокопавшись в кромешной тьме с четверть часа, уронив на себя какой-то старый пыльный чемодан и мешки с различным (весьма в жизни необходимым) трихомудием, наконец-таки я нашёл то, что искал.
Вымывшись, переодевшись, пропылесосив спец-сумку, и вновь испив кофию, я начал спецоперацию по излавливанию котов, которые узрев ненавистную им с детства тару затарились по углам и притихли. Напрасны были все уговоры и посулы! Пришлось снова включать пылесос и, шаря под диванами и шкафами, определять таким образом место их локации. Коты сопротивлялись, громко орали и в полицию ехать не желали. Минут через сорок, измаявшись и вспотев от погони, мои трясущиеся и исцарапанные руки застёгивали молнию на сумке, из которой презрительно взирали на меня четыре огромных, печальных глаза.
Приняв душ, заново переодевшись, и опять-таки испив кофию, я взял тару с котами и направился к выходу. Поездка в автобусе сопровождалась заунывной котячьей балладой, заглушая ещё более заунывную, льющуюся из динамиков » Отель Калифорнию». В гражданах, ехавших на работу, такой дуэт эстетического чувства не вызывал и умиления не предполагал испытывать.
Прождав в приёмной полтора часа я наконец зашёл в кабинет зам-начальника и, поставив ему на стол сумку, с уже охрипшими от стенаний котами, саркастично-торжественно произнёс:
— Вот, господин начальник…Это вам!.
Откинувшись на спинку кресла, и часто заморгав поросячьими глазёнками, начальник выдавил:
— Ну спасибо конечно, уважаемый… А вы от кого
— От хрена моего ! — не выдержал я, и высказал всё, что думал о парламенте, и его маразматических указах, о всех реформах и законодательстве вообще, и в частности.
Часа три меня и котов продержали в клетке до выяснения личности. Слегка оштрафовали, сообщили о моём буйном нраве на работу, и, описав содержимое сумки и карманов, отпустили на волю. Домой, грустный и задумчивый, я шёл пешком.
На столе я нашёл записку, на которой нервическим почерком моей развесёлой доченьки было начертано «С первым апреля, папа! Я пошла гулять».
Заварив успокоительных трав, я сидел в кресле, а возлегающие на фортепиано коты, смотрели на меня и в их прищуренных глазах ясно читалось «Ну что лопух…Съел»
Взяв на руки чрезмерно лохматого сибирского кота Кузю, я нервно стал вычёсывать его специальной щёткой. (Говорят успокаивает) . Вычесав приличный ком котячьего пуха, я посмотрел на него и мне подумалось: «Ах доча, доча, благо что ты не аллергик, а то бы я связал тебе пожалуй… НОСОЧКИ».
Автор:

Источник