Истории из жизни реальных людей
До конца карантина оставалось тридцать дней
Как же меняется отношение людей к ситуации в зависимости от обстоятельств! Вот сказали бы нам еще три месяца назад, что: «Идитека вы все в отпуск на полтора месяца, побудьте с семьей, пообщайтесь, езжайте путешествовать, расслабьтесь там! А мы зарплату вам платить будем, и отпускных еще сверху отсыпем, и детей ваших поддержим, а уж о стариках ваших и говорить нечего, — в три раза пенсию поднимем, так что не переживайте, все хорошо с ними будет! Аривидерчи, оревуар, пока! Ждем вас с загаром и магнитиками!» И я вас уверяю, эти недели пролетели бы как одно мгновение! Но это — все сказка, дальше жизнь начинается
День первый.
Кот по кличке Жуть все еще не может придти в себя от ошеломляющего известия о том, что карантин продлили на месяц. Отказывается даже от нежнейшего ягненка в подливе. Мы весь день ведем себя тихо, стараемся не тревожить кошачью пошатнувшуюся психику.
День второй.
Весь отведенный лимит времени на он-лайн конференцию гуглили со студентами симптомы коронавируса. Узнали, что болеем бессимптомно.
День третий.
Мужу позвонили с работы и предложили продолжить трудовую деятельность. Таким счастливым я его давно не видела. С утра побрился, погладил рубашку, начистил ботинки и рванул к двери, но был остановлен моим диким воплем: «Куда пошел Стоять! Тебе только завтра на работу, иди обедать!»
День четвертый.
Муж оставил меня таки одну с двумя детьми. И котом. Весь остаток дня ходила как потерянная из угла в угол, не зная, как рассказать об этом родным. Только набралась решимости, как вернулся блудный отец. Довольный, отдохнувший, порозовевший. Принес детям гостинцы и мне букет тюльпанов. «Не печалься, родная», — говорит, — «И тебя когда-нибудь выпустят!» И достает из широких штанин бумажку. «Смотри», — и размахивает ею передо мной как тореадор перед быком красной тряпкой, — «Мне дали то, что сделает меня свободным! Аусвайс называется!» Пропуск в счастливую жизнь рассматривали всей семьей. Особенно понравилась красная нарядная ленточка поперек с жизнеутверждающим названием. Креативненько смотрится.
День пятый.
Вы смотрели фильм «День сурка» в день сурка Мы смотрели. Не рекомендую.
День шестой.
Кот лично по утрам зачеркивает черным маркером числа на календаре. На вопрос, зачем портить интерьер, ответил, что это вычеркнутые из его кошачьей жизни дни. Пришлось напомнить, что у него их девять. Надулся, ушел в кладовку, пропустил обед.
День седьмой.
Я уже почти смирилась с тем фактом, что мужа снова нет дома. Научилась вкручивать лампочки и переподключать роутер. Прогрессирую. Еще немного и смогу заменить протекающий кран.
День восьмой.
Супруг вернулся с работы погрустневший и сказал, что теперь будет работать посменно: два через два. Кран починил сам. Видимо, стать сантехником мне не суждено. Ну и слава богу.
День девятый.
Дети окончательно разнесли квартиру. На семейном совете пришли к выводу, что делать ремонт уже бесполезно, нужно сносить все до основания, а затем мы наш, мы новый мир построим А, это не отсюда.
День десятый.
Воспитательница в родительском чате спрашивает, все ли у нас хорошо. Дружно отвечаем, что давно мечтали о такой прекрасной возможности побыть с детьми, шлем счастливые смайлики, сердечки и рожицы детей, перемазанных краской, фломастерами и мукой. Один только папа Святогора прислал рыдающий смайлик и кружку пива. Все сделали вид, что он ошибся чатом.
День одиннадцатый.
В новостях настоятельно рекомендуют держать дистанцию в полтора метра. Сварила гороховый суп, дистанция образовалась сама собой. Сижу, пишу рационализаторское предложение в Минздрав.
День двенадцатый.
Сегодня сообщили коту шокирующую новость о том, что это — не его квартира. Уже третий час трындит по Скайпу с психоаналитиком, жалуется на жизнь. Психоаналитик плачет. В доме — стойкий запах валерьянки. Это мы пьём. Переживаем. Думаем внести кота в завещание, чтобы сгладить его душевную травму.
День тринадцатый.
Пришли к выводу, что пора заниматься спортом, иначе рискуем не пройти в дверь, когда разрешат выйти. Начали с самого простого утренней зарядки. Встали, ноги на ширине плеч, руки в стороны, устали, закончили упражнение, пошли завтракать.
День четырнадцатый.
Все идет по плану. Наше психическое состояние стабильно и его можно выразить следующим образом:
Тррр чача
Тррр хаха
Тррр вумбам
Тррр хаха
Дулунга нами нади
Хафанана
Анана кукарена
Шалалала!
День пятнадцатый.
Жуть повадился гулять на балкон. Решила узнать в чем дело, устроила слежку. На подступах перехватила его с плакатом, на котором когтями было выцарапано: «ПАМАГИТИ!» Отобрала, сделала строгий выговор с занесением в личное дело. Оставила без ужина. Нечего позорить семью.
День шестнадцатый.
Освоили римское приветствие. Теперь, вынося мусор, здороваемся с соседями как знатные патриции.
День семнадцатый, восемнадцатый, девятнадцатый.
«В жизни обязательно должны быть паузы. Такие паузы, когда с вами ничего не происходит, когда вы просто сидите и смотрите на Мир, а Мир смотрит на вас» Читаю просветленного учителя недвойственности Карла Ренца. Много думаю. Домашние шепчутся за моей спиной. Выпросили у кота телефон его психоаналитика.
День двадцатый.
В доме закончилась валерьянка. Кот научился заваривать чифир. По утрам на кухне занимает место повыше, прихлебывает бодрящий напиток и поет «Владимирский централ», уныло смотря в окно. Мы тихонько подпеваем.
День двадцать первый.
Сегодня забыли взять чек на кассе. Домой пробирались по одному, короткими перебежками. Долго петляли по проходным дворам, запутывали следы. Гречка и колбаса не пострадали. Чувствуем себя партизанами, успешно вернувшимися с боевого задания. Вечером выпили за Победу.
День двадцать второй.
Сегодня провели очищающий ритуал. Выкинули телевизор. Хотели с размахом, из окна, но в последний момент передумали. Когда несли его на мусорку, соседи аплодировали нам с балконов. Полегчало. В доме запахло весной.
День двадцать третий.
По очереди ходим в ванную. Просто поорать. Там акустика лучше.
День двадцать четвертый.
В доме закончился антисептик. Муж ушёл на промысел. Вернулся с коньяком. На логичный вопрос: «Что за хрень», ответил, что коньяк дешевле и тоже, при желании, может сойти за дезинфицирующее средство. И даже внутрь можно употреблять.
День двадцать пятый.
Раньше играли с мужем в карты на раздевание, теперь на то, кто пойдет выносить мусор и в магазин. Я постоянно проигрываю. Муж оказался жуликом. Разочарована.
День двадцать шестой.
Воспитательница в чате намекнула, что, возможно, скоро снимут карантин и пора уже учить стихи о лете и мастерить поделки из подручных материалов. Обрадовались, что не выбросили ракушки с позапрошлой поездки на море. Лягушка получается не царевна, конечно, но для работы трехлетки сойдет. А то, что ей помогала криворукая мама, мы, конечно, никому не расскажем.
День двадцать седьмой.
Покупка туалетной бумаги уже не вызывает такого восторга и трепета как раньше.
День двадцать восьмой.
Дети пытались научить кота лаять. Подопытный впал в истерику, заорал, что его еще никто так не оскорблял и закрылся в ванной. Из-за двери слышны сдавленные всхлипы и завывания. «Опять звонит психоаналитику», — поняли мы. Втайне надеемся, что кот не расскажет ему про ошейник из бельевой веревки. Психоаналитик успокаивал кота подозрительно долго и сожрал весь трафик. Скотина. Сами решайте кто.
День двадцать девятый.
Сегодня провели с подругой видеоконференцию по Zoom. Встреча прошла в теплой и дружественной обстановке. Напились в хлам.
День тридцатый.
Позвонили родители и ошарашили новостью, что завтра снимают карантин и можно будет выйти на улицу! Мечемся по квартире, собираем вещи, как будто у нас в четыре утра самолет. Пытались вспомнить, каково это гулять, но не смогли. Решили отложить сборы на завтра. Так и не смогли заснуть ночью.
Первый день новой жизни.
Встали с петухами, искупались, надели все чистое. Столпились у входной двери, боимся открывать, а вдруг дезинформация Услышали на лестничной площадке гомон людских голосов и поняли, что все, карантин закончен, можно выходить! Гурьбой вывалились из квартиры, даже забыли запереть дверь. Кот перекрестился, сказал: «Есть все-таки Бог на свете!» и заплакал от счастья.
Выйдя из подъезда, упали на колени и стали целовать родную землю. С трудом справившись с нахлынувшими эмоциями, рванули по старой, проторенной дороге в магазин. Купили торт, и побежали к бабушке с дедушкой в гости. При встрече долго не могли разомкнуть объятия. Потом сидели до темноты, пили чай с тортом, разговаривали, глядя друг другу в глаза и чувствовали себя абсолютно счастливыми
***
Вполне возможно, Жизнь нам специально подкинула это испытание, чтобы мы, наконец, смогли осознать, как важно иногда быть рядом, ближе, чем на расстоянии вытянутой руки. И какое же это удовольствие — смотреть любимым людям в глаза. И счастье — искренне обнимать родителей.
Чаглуш