Почти в небе

Существует масса профессий, можно сказать героических. Совсем недавно я выделил авиадиспетчеров среди всех врачей, пожарных, пилотов и многих других. Ведь люди даже не задумываются, что без разрешения диспетчера пилот не включит двигателя, а многие и вовсе не помнят об этих парнях.
Как-то по особенному взгляд остановился на снимке, где мы с другом держим в руках большого сома. На фотографии обоим двадцать пять, хотя может сложиться впечатление, что рядом со мной мой отец. Да, работа предполагает стрессоустойчивость, но морщинки и седина, словно лакмусовая палочка показывают цену невозмутимости.
В диспетчерской, как и в кабине пилота, нет внештатных ситуаций, но никто и не задумывается, что ошибка диспетчера страшнее ошибки пилота. Помню, как Артём впервые работал с аварийным бортом, точнее обрывки его рассказа об этом. Тогда сидели компанией и кому-то приспичило послушать о самолётах. Странно, в памяти совершенно не сохранилось, что там стряслось с самолётом. Только образ самого Тёмы, сжатого словно пружина, что-то диктующего, не отрывающего взгляда от монитора.
Чрезвычайные происшествия редкость, но мне от одной мысли о такой ответственности делается жутко. Исходя из рассказов Артёма решил, что каждое такое происшествие по умолчанию включают временные метаморфозы: всё происходит за минуты, решения принимаются за секунды, кажется будто прошли часы, а цена всему годы жизни.
Странно мне, что о диспетчерах так мало. Не хочу умалять заслуги пилотов, но их труд вряд ли стоил бы результатов, не будь труда этих парней в вышках над аэропортами. Хотя что я могу знать Моя профессия не подразумевает героизма ни в каком виде.
Вот совсем недавно я сидел и слушал, как Тёма вновь вёл аварийный борт. Внезапная неисправность двигателя, потеря мощности, большая скорость снижения, до аэропорта не дотянуть. Причём случилось, как обухом по голове, судно только вошло в его зону ответственности, минута и сообщение о поломке.
Тёма, казалось, говорил на едином выдохе, параллельно просчитывая абсолютно всё. Разумеется он был не единственным диспетчером, но был настолько сконцентрирован, что остальным оставалось лишь замереть в ожидании развязки. Пятнадцать минут на поиск благоприятного места посадки, расчёта траектории с поправками на погодные условия и контроль посадки.
Пот, капающий с кончика носа. Вены, вздувшиеся от напряжения. Глубокий вдох, когда сделано всё и остаётся лишь надеяться на навыки пилотов. Такие короткие, но такие важные пятнадцать минут, чтобы сделать всё, чтобы спасти всех.
После окончания оживлённого диалога наступила тишина. Пара секунд и из динамиков с облегчением звучит: «Сели! Удачно». — только Артём не слышит, как не слышит и аплодисментов, гремящих в диспетчерской. Совсем седой парень двадцати восьми лет обмяк, откинувшись на спинку офисного кресла.
Я прокручиваю в голове эту историю, рассказанную его коллегой на панихиде, глядя на снимок, где мы держим сома. Я думаю о цене за стрессоустойчивость. Думаю, что из всех героических профессий, люди слишком мало выделяют авиадиспетчеров.
Автор: Mr. Varvar

Источник