Истории из жизни реальных людей
Привычная утренняя врачебная пересменка. На третьей койке лежит улыбчивый молодой парень, приветливый, с большим лбом, как у ученого.
Его можно выписать после того, как придёт отрицательный результат на Covid-19, сухо произнес стажер, работавший в ночную смену.
Мы прошли еще 15 палат. Ничего особенного, все как всегда отсыпающаяся наркоманка, несколько паникеров с легким насморком и старичок с шикарной, несмотря на уже довольно преклонный возраст, шевелюрой.
Мы с подругой М. решили выпить традиционный утренний кофе. Без него никак, может такой день выдаться, что и росинка в рот не попадет. Устроившись удобно у окна и, наблюдая за важно разгуливаюшей вороной, мы вспоминали нашу жизнь, ведь почти двадцать лет на врачебном поприще рука об руку. Разное бывало, много чего можно обсудить.
Нашу веселую трапезу прервал вызов медсестры: «Один из врачей, срочно подойдите к больному из третьей палаты!» Мы обе тут же встали, оставив на столе недопитый кофе, и побежали, обгоняя друг друга.
Тот самый улыбчивый парнишка сидел на кровати, подкашливая и жестикулируя, он пытался показать, что ему трудно дышать. В считанные минуты мы уже завезли его в палату интенсивной терапии, на ходу подключая к мониторам. Показатель кислорода в крови начал падать, значит, легкие не справляются. Все было как в фильме: быстро надели кислородную маску, начали готовить к ИВЛ (искусственная вентиляция легких).
Давай дадим шанс, может, раздышится, шепнула М. И тут дверь с грохотом распахнулась в «шоковую» ввезли еще одного пациента.
Отек легкого, спокойно произнесла Р., одна из опытнейших медсестер, еще старой закалки, чья грамотность и спокойствие всегда вызывали мое восхищение. «Хорошо, что нас двое», подумала я и перешла к новому пациенту.
Я не сразу узнала старика с шикарной копной седых волос. Он хрипел и стонал, обливаясь потом и хватая воздух открытым ртом. Не надо было быть опытным врачом, чтобы распознать отек легких. В течение минуты старичок был окутан проводами мониторов, медсестра Р., не дожидаясь моих указаний, готовила весь арсенал внутривенных лекарств. Как закон парных случаев, у него тоже падал показатель кислорода в крови.
Я громко скомандовала:
Готовимся к интубации.
При этом Р. застыла в какой-то неестественной позе.
Мы должны его перевести на искусственную вентиляцию, прокричала я, повышая тон.
Наши взгляды пересеклись, и Р. твердо и демонстративно громко сказала:
У нас остался только один аппарат ИВЛ, и он должен быть для него, она ткнула указательным пальцем в сторону парнишки.
Было ощущение, что меня окатили ледяной водой. Мой взгляд перебегал со старичка на парня и обратно.
Как же так Почему, именно сейчас, и именно я, должна выбрать, кто останется жить Так не должно быть, нет! У меня нет разрешения вот так за несколько минут подписать кому-то смертный приговор! Почему судьба так несправедливо поступает
Старичок, как будто считывал мои мысли, несмотря на свое тяжелое состояние. Он погладил мою руку и прошептал:
Ты, доченька не переживай, я красивую жизнь прожил, а он еще молодой, ему семью надо, детишек сильная одышка не позволила ему договорить, хотя я и без слов все поняла.
Мы влили в вену все, что прописано в протоколах. Но это бесполезно, понимала я, и наконец, когда было можно оставить больных под присмотр мониторов и медсестер, вышла.
На улицу я вылетела, еле сдерживая слезы и задыхаясь. Кто создал эту жизнь, где нет справедливости В каком медицинском учебнике это написано! Кто придумал такое!
Я взывала к небесам, как будто бы кто-то мог дать мне ответы! Лишь только огромная пальма, растущая напротив входа в приемный покой больше, чем я здесь работаю, кивала мне в ответ
Я не знаю, что такое молитва, и вообще не умею молиться. Я всегда была атеисткой, но во мне рождалось такое огромное желание, просьба, даже сама не знаю, к какой силе Природы. Я просила за двоих, одинаково близких и родных, чтобы не один из них выжил, а оба…
Кто-то нежно дотронулся до моего плеча, и сияющие глаза М. вернули меня к действительности:
Пойдем, покажу тебе кое-что.
Мы зашли в палату интенсивной терапии. На подушке отдыхала шикарная шевелюра, и из-под кислородной маски на меня благодарно смотрели блестящие от слез глаза старика…
Автор: