Истории из жизни реальных людей
Было себе царство-государство. Царство как царство, с лесами, полями, реками, с царем и народом. Но имелась там одна особенность — любили в нем все на дракона валить. Почему в стране бардак Дракон, тварь поганая, устроил! Почему поля не паханы Дык, дракон, сволочь такая налетит, все пожжет, зачем пахать-сеять Беспредельщику в угоду Кто три пуда золота давеча из казны стащил Дракон, не иначе! Больше некому. Бывало осерчают на какого барина крестьяне, возьмут вилы-факелы да придут правды искать:
— Выходи, барин! Отвечай, почему мы еле концы с концами сводим, а ты жируешь Виноват ты, барин!
Выходит тогда барин и говорит:
— Что за ерунда Уже двести лет, как у нас всегда во всем виноват дракон! Почему это сегодня вдруг я отвечать должен Бедствуете почему Так потому, что змей поганый бесчинствует! Зло на земле творит.
Почесали крестьяне в затылках, задумались.
— А ведь и правда. Дракон виноват. Кто же еще Испокон веков так повелось. А мы-то, дураки, на барина нашего грешили. Думали, бедуем оттого, что барин подать непомерную гребет. Одно непонятно, барин, отчего, когда всем плохо живется, ты будто сыр в масле катаешься Как-так вышло, что драконье проклятие на тебя не действует Может защиту какую знаешь
— Ну что тут непонятного! Почему жирую Дык, чтобы от вас внимание твари на себя отвлечь. Вот ежели ему, чудищу прожорливому, захочется плоти человеческой отведать, на кого, подумайте, он позарится На вас оборванцев худосочных, или на меня упитанного и аппетитного Спасаю я вас, дураков! Семь раз на день ем, себя не жалею!
— А-а-а! Ну тогда понятно все. Спасибо тебе, барин, батюшка ты наш. Вот же дракон этот поганый, никакого житья от него нет. Говорили крестьяне и расходились.
Так они и жили.
А то, что дракона того никто в глаза не видел, и не знал был он или нет, никого не волновало. Но дракон в том государстве все-таки имелся, в количестве одна штука. Типичный такой дракон: хитро-мудрый, алчный, злющий и циничный, затейник большой и вполне на все те пакости, какие ему приписывали, способный. Может, он бы и жег поля, воровал золото, да обижал крестьян, кабы не лень-матушка. А лентяй он был знатный всем лентяям лентяй. Бывало, годами из пещеры не вылезал ел да спал, а еще сокровища пересчитывал.
Но вот как-то случилось, напала на него хандра. Да не простая, я под стать дракону чудовищная просто. Откуда взялась Чего хотела Непонятно. Но ни спать спокойно, ни лежать-валяться беззаботно не дает, грызет дракона, поедом ест.
Вышел он из пещеры, за дикими козами погонялся, над морем полетал все не то, нудно ему. Тогда решил между людьми походить эти существа суетливые, странные, вечно из-за какой-то ерунды страдают, посмотришь на них, глядишь, и о своей хандре забудешь. Стукнулся он оземь, превратился в человека и пошел по деревням-городам.
Пришел раз в одно место, а там зима наступила. Народ мерзнет, в шубы кутается, а огня не разжигает.
— Отчего вы огня не разжигаете, печей не строите спрашивает он у них.
Люди, конечно, не признали змия, потому отвечают:
— Глупый ты человек, простого не знаешь! Как до своих лет то дожил О драконе разве не слышал
— Слышал, а что с ним не так
— Злодействует. А как в основном злодействует Поджогами! Пламя, скотина летающая, извергает! Вот тут-то и оно — ежели мы огонь разожжем, все подумает, что мы его поддерживаем.
Удивился дракон, пожал плечами и дальше пошел.
В другом городе народ на воде и хлебе сидит. Все тощие, будто с самой Костлявой соревнуются. Зашел там дракон в кабак, заказал себе жареного поросенка под кружку пива, звонкой монетой платит, а хозяин ему:
— Нет у нас тут ни пива, ни мяса. Хоть мешок золота мне отвали, а могу только хлеб и воду принести.
— Отчего ж так
— Как отчего Разве не знаешь Запретил нам городской голова есть все, что вкуснее хлеба, и пить все, что хмельнее воды. Иначе дракон соблазнится и прилетит. Мы все это на городской склад сдаем, от греха подальше.
Много всякого видел дракон, пока путешествовал и каждый раз так дивился, что и думать забыл про свою хандру. Как же такое случилось, что он в этих краях уже как сто лет не бывал, а столько бед натворить успел Даже жалко ему как-то стало народ. Даже помочь чем-то захотелось. И подался он к царю, во дворец, спросить, может, надо чего.
А у царя той страны было три дочери. Одна умная Василисой Премудрой звали, вторая красивая Елена Прекрасная, а третья вроде и умом не бедна, и красотой Бог не обделил, но вот характер Звали ее Света, ну это если в глаза, а за глаза «Конец Света» называли.
Василису с Еленой быстро по замужам расхватали, кому ж красавицы-умницы с хорошим характером не нужны. А вот со Светой не все так просто. Похитил ее как-то злой колдун. Дык, вернул, мерзавец, через два дня. И что примечательно, когда забирал, была у него борода черная-пречерная, а как возвращал седая. И глаз еще дергался. И руки тряслись но то мелочи на фоне нервного срыва и затяжной депрессии.
Как исполнилось Свете двадцать пять годков, растревожился царь не на шутку. Как так дочка в девках ходит! Созвал он своих советников и вопрошает:
— Почему для моей дочери жениха не сыскали
— Дык, ваше царское величество, — отвечают советники, — где ж такого найти Всему люду Свет-ясно-солнышко-царевишна известна. И про то, как она первого министра до портков раздела и в крестьянскую избу на хлеб и воду посадила.
— Так проворовался же!
— И про то, как богатыря Святодуболома заставила за океан мигрировать
— Ну ведь лже-богатырь оказался! Разбойничал по-черному вместо подвигов богатырских.
— И как она попа с колокольни скинула.
— Да с попом неудобно получилось Ну а что он, иуда, за мзду Сеньку-разбойника святым сделал, а слепого старца-отшельника, который одним перстом люд исцелял, еретиком объявил.. И вообще! Хватит мне тут отмазки лепить, а то осерчаю! Мне вон, внедренные в массы трубадуры докладывали, что народ царевишну за эти все широко известные факты и уважает.
— Уважать-то уважает, но и боится, царь-батюшка. Уж больно наша Свет-ясно-солнышко-царевишна в гневе страшна. При такой жене не выпьешь, ни погуляешь найдет и прибьет. А вообще, государь ты наш справедливый, всем известно, что ежели дочка в девках засиделась, то это дракон виноват.
— А он тут причем
— Ну как Традиция такая. Испокон веков он у нас во всем виноват.
Махнул царь рукой, позвал царевишну и спрашивает напрямую:
— Отчего ты, Светочка, замуж-то не идешь Али женихи тебе не милы
А она ему и отвечает:
— Да как можно по замужам ходить, когда в стране такое творится! Некогда мне, батюшка, борщи варить, рубашки вышивать, нужно вначале народ осчастливить, а то пропадет совсем. А надо сказать, была Света максималисткой и идеалисткой все о всемирном благоденствии и справедливости мечтала.
Ну а царь, на то он и править, умел этот идеализм на личную пользу повернуть. Всплеснул руками:
— Так ты о народе печешься, Свет-моя-ясно-солнышко! Что ж ты раньше-то не сказала! Сейчас все и решим, чтоб и народу хорошо стало, и ты в девках не сидела. У народа нашего одна беда дракон! Тебе, красной девице, дракона бороть оно как-то не комильфо, богатырское это дело не женское. А вот кто чудище победит, тому мы в награду твою руку и вручим. Так ты и народ от бед избавишь, и жениха найдешь.
Слушает Света вроде царь-батюшка все правильно говорит. Что ж, ради счастья народа можно и на замужество согласиться.
Царь радуется, что так удачно дело обернул: если найдется храбрец, который страну от дракона избавит, то такой и на Свете жениться не побоится. А коли не найдется то сразу всем понятно будет, что царевна не по своей вине в девках сидит, и не потому, что отец не подсуетился а из-за злобного дракона.
Тут же указ подписал: «Кто дракона победит, тому даруем наше царское «спасибо», орден, медаль и дочь в жены!»
Не успели глашатае царский указ на всех площадях прокричать, как явился в столицу дракон собственной персоной. Инкогнито, конечно же. Слушает указ и дивится что же из этого всего будет.
Народ вокруг шумит, указ обговаривает. И у всех одно мнение некому дракона бороть. А если и найдется такой отважный чудак, чтобы к чудовищу в пасть полезть, то уж опосля на царевне Свете жениться так точно смелости ни у кого не хватит. Она ведь девка хоть и справедливая, да уж больно строгая и энергичная, всюду и везде порядки свои навести норовит.
Слушал дракон, слушал Народ жалко. Дочку царскую жалко. За драконье поведение стыдно. Тысячу лет прожил, и ни разу совесть его не грызла, а тут вдруг на пустом месте проснулась видимо, кризис среднего драконьего возраста. Думает: «Ведь тут меня так боятся, что никто и сражаться не полезет, а если не полезет, то останется царская дочка без мужа. Одна-одинешенька и до самой старости. А все из-за чудища проклятого, из-за меня то есть». И решил он социальный эксперимент провести. Пришел, значится, во дворец и заявляет с наглой мордой:
— Я дракона победил, я народ освободил. И теперь хочу на царской дочке жениться.
Остолбенели советники. Царь челюсть на пол уронил. Слуги в обморок попадали. Событие-то какое А царевна руки в боки и спрашивает:
— Чем докажешь
— Вы сходите в драконью пещеру проверьте нет там никого, это все потому, что я дракона поборол и заставил за море улететь. И сокровища его себе присвоил. Так что все чин чином.
Обрадовалась Света:
— Ура! Побежден дракон! Теперь-то заживет народ! Поля засеет, урожай невиданный соберет, города прекрасные построит, а потом технический прогресс начнется, и будут машины работать, а люди отдыхать!
А дракон посмотрел на Свету, а что хороша девка, и красивая, и не глупая. Решил он ее к себе в пещеру забрать. А что характер максималистски-идеалистический, так когда это драконы характера боялись И вообще, сколько те царевны живут туда-сюда и новую ищи, надоесть не успеет. Может она конечно за дракона и не пошла бы. Но поначалу он человеком-героем попритворяется. А после стерпится-слюбится.
— Поехали, — говорит, — царевна Света в драконову пещеру жить. Постережем. А то еще ненароком вернется чудище поганое и всё, конец всеобщему благоденствию.
Света конечно же согласилась, а какой идеалист откажется стоять на страже народного счастья
Царь доволен, что так все хорошо получилось: и от дракона избавился, и дочку замуж выдал, да еще и дело ей нашел подальше от дворца, чтобы она конец света некоторым нечестным, но полезным товарищам не устраивала. На радостях указ подписал: объявил, что нет больше дракона и запретил тем указом народу голодать, болеть и страдать. Пореже умирать повелел и почаще рождаться. А кто не соблюдет указ, тому голову с плеч. А еще налоги увеличил, ну это просто так, по привычке.
Сыграли свадьбу, а потом карету снарядили, красными лентами украсили. Шестерку белых лошадей запрягли. На козлах рядом с кучером трубадура посадили, чтобы песни пел о подвигах новоиспеченного царева зятя.
Вот едут царевна Света с мужем через всю страну. А люди, вместо того, чтобы с цветами их встречать бросаются чем-попало и слова не больно почтительные и слишком уж народные вслед выкрикивают.
Остановили карету, вышли разбираться.
— Я, — говорит муж, — герой, победивший дракона. А это царевна Свет-ясно-солнышко. Али не признали нас
— А как же, признали, — отвечают.
— Тогда отчего не благодарите В ножки нам не падаете Ручки белые не целуете Мы ведь вас от дракона избавили.
— Дык испортили ж вы все! кричит народ. Раньше, при драконе, оно как было Царь и барин нам вместо отца и матери. Заботились о нас, пеклись, себя не жалели. Что ни указ все во благо людей, во имя противодействия всемирному злу в лице чудища поганого. Заберет бывало барин у нас урожай, или девок наших попортит, или работать заставит не разгибаясь, — так мы знали, что это не просто так, не по прихоти барской, а потому что расслабляться нельзя пока драконова угроза существует. А что теперь Теперь получается без причины забирают и портят Просто так, получается, налоги дерут и вкалывать заставляют
— Ну а мы тут при чем спрашивает Света.
— Так выходит, что вы нам господ испоганили! И не только господ. Вот, например, колодец у нас есть тут недалече. А вода в нем мутная и только на самом донышке не напьешься. Раньше мы точно знали, что это дракон в тот колодец ежедневно плевал, потому и воды не было. А сейчас Почему вода не появилась
— Так может засорился колодец, почистить надо удивляется царевна.
— Так это что у вас правда такая! кричат люди. Это мы у вас выходит, ленивые и тупые Колодец почистить не можем
Распалился народ, с вилами на царевну и дракона кинулись, те еле в карету заскочить успели.
— Это ты, герой, во всех наших несчастьях виноват! вслед им кричат.
— Так я ж ради любви!.. отвечает дракон.
— Значит, ты царевна! Не зря тебя Конец Света называют! Конец света нам тут всем утроила! Привычный уклад поломала!
С тех пор стала в той стране во всем виновата царевна. Урожая нет она, ведьма, постаралась. Корова доится перестала царевна по ночам доит. А когда царь налоги увеличивает, то это потому, что дочка-колдунья заклятие на него наслала.
Первые три года царевна очень расстраивалась. Плакала да горевала. Листовки всякие оправдательные писала, среди народа распространяла. Но не помогало ничего.
Дракону жаль ее стало, и он показал свое истинное обличие.
— Давай, говорит, я какую-нибудь пакость устрою, чтобы снова на меня все валили. Мне-то оно привычней.
Полетел, сожрал стадо коров. Народ испугался, конечно. А что говорить стал Это ведьма дракона себе на службу поставила!
Так и повелось в той стране. Чуть, что не так царевна-ведьма во всем виновата. Ну и дракон еще. Но тот немножко. И то из-за ведьмы.
Света плюнула, перестала расстраиваться толку то. Поняла, что некоторых только могила исправит. И тут даже конец света не поможет. А энергию свою неуемную пустила в другое русло. Нарожала детишек. Построила замок не сама конечно, дракон из соседней страны работяг натаскал. Работяги потом при хозяйке остаться захотели может чего еще построить надо. Насадила сад. Засеяла поля вокруг.
А через какое-то время стали приходить к царевне люди со всех концов земли, искали они справедливости и порядка. А царевна им так говорила:
— Невозможно для всех добиться справедливости, и порядок везде навести невозможно. А все, что мы можем сделать так это нормальную жизнь вокруг себя устроить.
Вырос вокруг того замка город богатый и красивый. И жили в нем люди, не максималисты, не идеалисты, в меру ленивые, в меру грешные. Не стремились они к справедливости и порядку во всем мире, зато в их домах, а значит и в их городе и то и другое имелось.
А что дракон А ему так любопытно было, что он больше о хандре не вспоминал. Может, конечно, лет через триста ему все это надоест, или люди в новом городе изменятся, и он снова у них во всем виноватым станет. Но то потом. А пока дракон и царевна Света живут-поживают, добра наживают.
Автор: Скрипач