Истории из жизни реальных людей
Тела были обезображены, некоторые из них были похоже на груду фарша. Ну, иначе быть не могло. Нам приказали штурмовать, мы штурмовали. Убивали всех, кого видели, а кого не видели закидывали гранатами. Всем уже давно плевать, что экспансивные пули запрещены какой-то там конвенцией, как напалм и белый фосфор. Когда приходится воевать с противником, который значительно превосходит вас в боевой мощи вам реально становится пофиг, кто и что запретил. Вы начинаете делать насечки на пулях и целиться по ногам. Их бронежилеты хер возьмешь, Ей-Богу. Эти китайцы научились клепать такие сплавы, что их танки приходится расковыривать. Если сказать иначе, мы в полной жопе. Как сейчас помню свой первый бой, Президент объявил тотальную мобилизацию, всех юношей от восемнадцати погрузили в вагоны и отправили сразу же на фронт. Никакой тебе подготовки, абсолютно нихера. Некоторые умели немного обращаться с оружием, в основном те, кто играл в страйкбол. Никогда не мог подумать, что это пригодится в жизни. До войны я был обычным парнем, а умению обращаться с оружием я благодарен вовсе не подобным забавам, а отцу, который сам был военным. Ладно, я тут про бой вспоминал, так-вот!
Мы сидели и ждали приказа на атаку, противник можно сказать был на расстоянии броска гранаты! Брось ты гранату, она упадет к ногам этих мудаков, о мобильности речи не идёт. Но приказа всё не было, на наших лицах можно было прочитать первобытный ужас, перемешанный с непониманием и отчаянием. У них самое современное оружие, оптика с которой можно бить на два километра по мухе, тепловизоры которые видят тебя сквозь сраные стены! Их снайперы долбили по стенам наших укрытий и с каждым выстрелом становилось на одного бойца меньше. Я прекрасно видел, как Михе вырвало плечо, как хрящи и сухожилия перемешанные с мясом безвольно свисали, а на его лице был все тот-же ужас. Вы знали, что когда человек умирает, то он ссыт и срёт себе в штаны Да, в нашем укрытии стояла невероятная вонь. А мы всё ждали приказа. Но, когда он поступил, мы застыли в ужасе, не в состоянии даже шевельнуться. Командиры уже давно лежали на полу, кто-то в собственных кишках, а кто-то обнимал оторванную конечность и тут один из наших просто стал палить в бойницу, стал херачить во все стороны. Я присоединился к нему, а затем и все остальные.
Мой прадед рассказывал про Вторую Мировую, про свой первый бой. И, знаете, это ничем не отличалось. Он рассказал, что в первом своём бою многие из них просто нассали себе в штаны, а сейчас случилось точно такое событие. Я стоял, ссал себе в штаны и рыдал от безысходности, время от времени отстреливаясь в бойницу. А затем пришло подкрепление, парочка боевых вертолёт при помощи ракет переколошматили всё, что было за нашей оборонительной линией. Когда ракеты разрывались дыхание перехватыло, ударная волна словно пыталась вышибить из тебя завтрак, с некоторыми это прокатило. Но суть не в этом, когда бомба разрывалась миг превращался в секунды, я словно в замедленном виде наблюдал, как людей рвало на куски. Руки сюда, ноги туда и так далее. Война она не такая, как в фильмах. Ты не можешь в одиночку пойти и положить на лопатки отряд противника, ведь в километре от их базы тебя уже пристрелит снайпер, который собственно от твоей позиции находился вообще в двух километрах. Да, война совсем не такая. Когда доходит до полномасштабной война про Женевскую конвенцию все забывают к чёртовой матери. Так вот, выходим мы из дота и смотрим на всё это месиво. С некоторых дотов вообще никто не вышел, нам сразу всё стало понятно. Там либо все с ума посходили, либо мертвы. Да, проблема нервных срывов и прочих психозов была очень распространена, но сейчас не об этом.
Я смотрел на это всё без единой мысли, а потом до меня дошло, что я живой. Я живой, черт его дери! Я никогда не задумывался о ценности жизни, для меня всё было так просто. Тогда я просто рухнул на колени, обхватил голову руками и разрыдался как никогда в жизни, вспоминал свой дом, вспоминал родных. Но, я не мог понять одного. Почему вертолёты не послали раньше Столько бы ребят в живых осталось…
Я продолжал шагать по изуродованному бункеру, вспоминая как мы впервые начали сами делать экспансивные пули. Парочка насечек на пуле, довольно глубоких и она превращается в экспансивную. Бронежилеты мы пробить ними не могли вообще, это конечно был минус. Но, зато экспансивные пули калибра 7.62 отлично отрывали конечности, даже 5.56 с этим порой справлялся. Если попадаешь в зону, незащищенную бронежилетом, то там остаётся огромная дырка. Экспансивная пуля при попадании в цели раскрывается подобно розе, смертельной розе. Она вырывает куски мяса, а в плоти оставляет глубокую борозду. После такого попадания ты имеешь маленькие шансы на выживание, а если это происходит во время боя то у тебя их вообще нет. Да, а потом еще стали применять гранаты с белым фосфором. Это ужасная дрянь, но в секунду сжигала кучу людей. Главное, чтобы ветер в вашу сторону не дул, один из отрядов прокололся на этом. Конечно, врагов они тоже прибили, но себя вместе с ними.
Но мы выживали каждый бой, я выживал каждый бой. За всё время войны, которая уже два года длится меня даже не ранили. Я почти прошел до комнаты командования, путь мне преграждала стальная дверь.
Саня, тащи «Дефлоратор» крикнул я в коридор. да, это довольно глупое название для такой взрывчатки, но всем оно нравилось и каждый считал своим долгом хихикнуть при упоминании этой хрени. «Дефлоратор.» мог вынести любую долбанную дверь, он мог оставить огромную дыру в броне танка. Никто не знал, как эта штука работает, но взрывать её умели уже все. Когда проводишь успешные операции, военные склады врага вознаграждают тебя отличным вооружением.
Сквозь занавес пыли я уже видел, как Саня бежал сюда с этой болванкой, я выхватил её у него из рук и поблагодарил его, а затем закрепил на двери и запустил. Оглушающий взрыв отзывался эхом по стенам, дверь пролетела метров десять и упала. Я стоял с чекой в одной руке и с гранатой в другой. Комната должна быть целой, так-что граната была светошумовая. Еще один оглушающий хлопок эхом раздался по стенам, изнутри послышались сдавленные стоны.
Того, кто с красивой нашивочкой на плече оставить в живых, остальных пристрелите. Пока они нихрена не понимают от светошумовой. И да, кляп ему в пасть засуньте, иначе сука капсулу раскусит и плакало наше задание.
Мои бойцы осматривали каждого узкоглазого, пускай пулю в лоб тем, кто не подходить под описание. Задание было простое, захватить центр управления и захватить всю нужную информацию, а еще взять языка. Язык, это такой важный человечек, который знает много, но говорит мало. Он всегда высокого звания, так что определить его оказалось просто. Проблема состояла в том, что его нужно было вывести и центра, а это было сделать трудно. Китайцы жестоки в этом плане.
Влад, как его выводить будем, спросил Саня. Ему ж мозги в кашу перемолотит, если хоть шаг за дверь бункера без приказа сделает.
Не ссать, Саня. Ща всё будет. я достал из кармана свёрток фольги и обмотал голову китайца. Вооо, хорошо. Теперь осталось ему яблоко в жопу запихнуть и можно прям так запекать.
Пока я улыбался от вида обмотанного фольгой китайца, он что-то бурчал там. Чтобы избавить нас от лишних звуков я вколол ему транквилизатор.
Как думаешь, фольга прокатит А, Санёк
Да хуй его, ты давай выводи его, а мы с остальными пока позаботимся о данных, а потом взорвём всё тут нахер.
Я возвращался к выходу, переступая через мясо. Сейчас мой отряд уже был вооружен таким же оружием, как и противники. Ну, напиздили со складов мы много хорошего. А что не смогли увезти на машинах да в руках унести взорвали. Не съедим, так понадкусываем. За спиной раздались шаги, сломя голову бежали Дима, Саня, Антоха, Валера и Лёха. Саня тащил в руках какой-то чемодан, остальные тоже несли подобные, но немного меньше. Ну, кроме Лёхи. Он у нас самый мощный был, так-что толкал телегу с… Дыхание резко перехватило и я понял, что пора бежать. В голове сразу пронеслась мысль, что такие чемоданы ничего хорошего не значат.
Мы бежали уже наравне, даже пленный на моей спине не мешал мне убегать.
Блядь, Саня, что вы там натворили говорил я со сбитым дыханием.
Хуйню, Владик. Ой какую хуйню. Леший как всегда мозги отрубил и ткнул огромную, блядскую красную кнопку. Мы же в это время ядерные боезаряды пиздили, как можешь видеть. У них там этого добра ой какая куча, а у меня в руках чемодан с тактической. Ну так вот, я позволил себе засмеяться во весь голос, представив эту ситуацию. Как Лёха пуская слюни тыкает в большую красную кнопку, чисто из интереса. Тупой он был всегда, но боец отличный. У него все мозги в мышцы перетекли. А вот Саня наоборот, хилый. Но умный, сука. Еще и китайский знает, ценный кадр одним словом. Ну, короче, самоуничтожение запустил. Я думал такое только в фильмах бывает, но как видишь китайцы любят боевички. Итак, у нас десять минут чтобы свалить как можно дальше, потому-что взрывчатку мы утащили не всю.
Ёб твою рот, ты чё, шутишь! Нас же в клочья порвёт! моя фраза придала всем сил и мы выбежали с бункера. На выходе нас ждал вертолёт.
Влад, помогите телегу загрузить, а то щас пупок развяжется, честное слово.
Мы помогли Диме загрузить огромную бандуру в вертолёт и я, махнув пилоту рукой подал сигнал на отход.
Пацаны, чё везете спросил пилот. Тактические ядерные заряды, несколько боеголовок и одну полноценную… Господи Иисусе, плоть и оподь. Водородную бомбу. Парни, вы у китайцев термоядерное вооружение отжали.
Все рассмеялись, только по лицу пилота было видно крайнее негодование.
Мужики, а оно нас хоть не облучит Мне это, для пилотирования третья рука не нужна.
А мне второй хуй не нужен, но если появится, я грустить не буду, сказал Антоха, Лётчик, кстати. Если боишься, что облучит, то ты это… Там короче бункер позади нас, там такого добра полно и он через минут пять ёбнет, так что поторопись.
Никто не ожидал такой реакции от пилота, но он со страху врубил вспомогательные двигатели и мы резво рванули вперёд.
Насчет бомб не ссы, кейсы экранированные. Сейчас главное, чтобы вертушку не задело. Иначе мы на земле приличную борозду оставим, а нас в фарш порубит. главный оптимист нашего отряда, Лерик. Ну, или Валера. Мы больше привыкли звать его Лериком. Всегда спизданет что-то такое, из-за чего становится страшно за свою жопу.
За спиной раздался мощный взрыв, всё небо озарил яркий свет. Вертолёт пару раз дёрнуло, а затем по всей кабине стали мигать красные лампочки. Включились насосы и началось нагнетаться давление, чтобы нас не заразило радиоактивной пылью. Вертолёт не сдох и мы продолжили лететь далее.
***
Китаец сидел на стуле, надёжно связанный, с шапочкой из фольги и уже без кляпа. Эта сука умудрилась его еще в вертолёте выплюнуть, так что Лёха ему для уверенности вырвал все зубы, чтобы раскусывать нечего было. Мы ведь точно знали, что вырывать. Но Лёху остановить трудно и он решил вырвать все, чтобы наверняка. Сейчас беззубый китаец смотрел на улыбающегося бугая с плоскогубцами в руке, а между плоскогубцами лежало Фаберже узкоглазого.
Он что-то вскрикнул на своём родном, естественно никто из нас, ну, окромя Санька ничего не понял.
Саня, че он сказал.
Лёха, он сказал, что всем твоим родным кишки выпустит.
Яйцо китайца тихо лопнуло, от чего тот заорал на всю комнату и отрубился.
Бля, Лёх. Ну я ж пошутил, он сказал что мол всё расскажет, что спросим.
На лице всех читалось недоумение, а Саня развёл руками.
Лерик, въеби еми эпинефрина, пускай оклемается.
С резким вдохом узкожоп очнулся.
Следующий час мы узнавали всё, что хотели. Потом мы ему подключили клеймы аккумулятора к соскам и дали разряд. Вот только все забыли, что у него в голове крошечный заряд. Раздался глухой хлопок и у китайца вывалились глаза.
Упс… Ну, начальство этого не одобрит, хоть узнали всё.
А узнали мы многое. Взрывчатка готовилась не просто так, через восемь дней они собирались разослать своих людей в разные уголки нашей страны и активировать их, чтобы окончить двухлетнюю войну. А теперь, наше начальство отдало приказ провернуть нам подобное. Мы все прекрасно понимали, чем это закончится для нас. Главную, водородную бомбу было решено сбросить с орбиты. Вот только наши решили не мелочиться и уже, прямо сейчас в ракету грузили еще парочку бомб. Выведут ракету на орбиту, а затем, словно кластерные бомбы на китайцев посыпятся подарки. Отстрелят капсулы с бомбами с расчетом максимального поражения. Но так-как при помощи этого манёвра весь Китай с землёй смешать не выйдет, в его дальние уголки было решено заслать нас. Мы будем прыгать с парашютами. Начальство сказало, мол вы должны просто оставить бомбы на таймер и окольными путями уйти с городов. Но, мы ведь знали правду, не дураки. Даже Лёхе дошло, что никто уже не вернётся. Через пять дней мы вылетаем, нам предложили написать письма родным. Вот только никому из нас уже не пришлось им писать, ведь было некому. Ну, зато бумагу сэкономим, на бумагу ведь деревья рубят… Эта мысль не даёт мне покоя.
***
Спустя пять дней.
Вижу, парни, настроение у вас нормальное. в казарме сидели все, играя в карты. Через четыре часа нас отправляют.
Ну и ты, Владюха, нормально я вижу. А чего нам расстраиваться Скорбить по нам уже некому. Так что это, всё нормально. Хоть узкоглазых перебьем. Вон, кто еще столько их завалит, кроме как мы Слышать такое от Лерика было странно, впервые без пессимизма. Он раньше вообще без него обходился, а потом его дочь и жена погибли, ему об этом сообщили. Вот тогда его и перекосило на этой теме, вечный пессимизм. Мол, сдохнем мы и всё.
Влад, давай садись. В картишки напоследок зарубимся. Лёха тоже был в хорошем расположении духа, у него из семьи только сестра была, старшая. Контакт с ней оборвался сразу после войны. Даже сейчас он не знает, жива или нет. Да и времени уже нет. А родители его, так они уже давно умерли, еще до войны. Авария была, его батя на красный поехал. Самый старший он из нас, кстати. Тридцать пять ему. Холостой был, никто его тупого не любил. Да и мордой он не особо вышел, но мужик классный был.
Чё, Лёха Опять хочешь чтобы Владик взъебал тебя в картишки Будешь снова под кроватью кукарекать, гы. Антон как всегда, за маской весельчака скрывает свою грусть. Ему прямо в квартиру снаряд прилетел, в первые дни войны. Сам он в это время бухал, а потом как узнал сразу на фронт отправился, терять было уже нечего. Его девушку так и не собрали по кускам, а он жениться на ней собирался. Так и носит на пальце кольцо обручальное, своё. А её на цепочку повесил. Говорит, оберегает любимая.
Ну, пацаны. Вы же знаете, в преферанс я ж лучше всех играю, я среди вас тугодумов лучше всех считаю! Самый умный из нас, Саня. У него семьи и не было, сирота он. Детдомовских в армию сразу загребли, вот и он залетел. Родителей своих искать и не пытался. Говорит, если бы нужен был им, они сами нашли бы. Отчасти он прав.
Харе пиздеть, давайте уже играть. Димон, грубоватый человек. Пошлёт тебя нахуй и даже глазом не моргнёт, а может и в твой глаз зарядит. Уживаться с ним было трудно, но у всех получилось. Он тоже с детдома, Саню всегда защищал. О своей семье он знал, в пожаре все умерли. Мать его из огня вытаскивала, сама не выжила. Определили в детдом.
Ну ладно, погнали! Я, Влад. Все думают, что у меня нет семьи, я сказал что они погибли. На самом деле, жива только мать. Я ей уже написал письмо, придется мне нарушить обещание. Обещал, что живым обязательно вернусь, вот только не вышло. Надеюсь, с ней будет всё в порядке.
***
Я спускался на крышу какого-то дома, пришлось выпрыгнуть заранее, так как самолёт сбили. Трясло, но долетел. Руку потрепало осколками, но вроде всё проходило неплохо. Вот только я знаю, что по мою душу уже выехали бравые ребятки. Я открыл кейс и ввё