Берегите королеву

— Пора вставать, Ваше Величество.
— Ну Эдмон, ну ещё немножечко! У меня сегодня день рождения, так что дай поспать.
— Вашему Величеству нужно готовиться к торжественному приёму, так что вставайте.
На лежащую на кровати в горе подушек королеву вылилось ведро воды.
— Как ты смеешь так поступать с королевой! — завопила я.
Тщетно. Эдмон уже ушёл, оставив меня истекать водой.
Солнце светило ярко, как бы намекая, что пора вставать. Но это ещё ничего не значило — оно всегда ярко светит. Весь день солнце высоко в небе, а потом его как по щелчку сменяет такая же высокая луна. Кажется, должны быть ещё какие-то фазы дня… Не помню.
Волосы были чистыми со вчера, так что оставалось лишь обсохнуть, любуясь красотами. Правда, вид из окна моей спальни я уже запомнила целиком, а из других окон не так интересно. Там и видно-то одни только кусты.
Наверное, я могла бы смотреть на картины или всякие комоды, чашечки и украшения, но почти ничего из этого у меня не было. Я — очень скромная королева. Как говорят мои подданные, самая скромная и великодушная в истории.
Хотя одна картина у меня всё-таки есть. Сколько помню эту комнату, она всегда висела напротив кровати. Она странная, и мне кажется, что её нарисовал какой-то глупый или пьяный художник. На ней две маленькие уродливые девушки смотрят друг на друга с разных дорог, а между ними ещё одна какая-то дорога, и серые замки сзади. Или не замки Я никогда ничего такого не видела. Да что там, я вообще никогда не видела замков! Только изнутри, и то, это был мой замок.
Но хуже всего, что две эти уродки держат в руках какие-то страшные красные предметы. Прям жуть берёт, когда на них смотрю. И прикасаться поэтому к картине страшно, её Эдмон всегда протирает. Я просила её снять, но никто их моих подданных не смог. Ну, или не захотел. Может, она не снимается.
Я быстро высохла, надела своё платье (да, оно у меня всего одно, но вы не удивляйтесь — я же великодушная) повязала бантик на шею в знак праздника и побежала в зал для приёмов.
Все уже были тут. Эдмон гордо стоял на лестнице, готовясь подать мне руку или крыло, Фида с Мидой шептались в углу, щекоча друг друга щупальцами, Катмис пробовал свежий нектар, который держала в руках Омиба, близнецы Им и Шим порывались то к нектару, то к Эдмону, так что одно на две головы тело качалось из стороны в сторону, балансируя ложноножками.
Когда я начала спускаться по лестнице, та зазвенела, и в зале стало шумно. Мои подданные хором кричали:
— Да здравствует королева Алианетта! С шестнадцатилетием, королева Алианетта!
Я смущённо приняла руку Эдмона, обхватившую моё запястье всеми семью пальцами. Гибкие крылья распорядителя замка не давали мне упасть, если что случится. Я вообще ни разу не падала, никогда. Мои подданные следят за тем, чтобы мне было не больно.
Они кланялись мне, произносили тосты за моё здоровье, пили нектар, восхваляя мою добродетель. Красавец Катмис улыбнулся мне и подмигнул по очереди четырьмя глазами, и я густо покраснела. Эх, как жалко, что я, хоть и королева, но уродка! Всего пять пальцев, нет ни крыльев, ни хоботка, ни щупалец, ни третьей ноги. Два глаза, а не четыре и не шесть. Вот бы можно было всё это мне подарить!
Кстати, вот и подарки. Каждый из подданных по очереди подносил мне дар. Ожерелье «Неуверенность», новый бант «Страх», сапожки «Наивность», браслет «Смирение». Мне всегда дарят одно и то же.
Я надула губы и отвернулась.
— Что такое, Ваше Величество — участливо спросил Эдмон, поддерживая меня, чтобы я не упала.
— А вот вы все мои подданные, да
Распорядитель кивнул.
— И вы все мои желания исполните
— Ну, моя королева, я бы не сказал. Нам надо беречь ваше здоровье, мы о вас беспокоимся, так что…
— Надоело! Эдмон, в свои шестнадцать лет я хочу выйти из замка!
Подданные застыли и разом повернулись ко мне.
— Как так выйти
— Это же невозможно!
— …очень опасно!
— Вы повредите своему здоровью, королева!
— Не хочу ничего слышать, отведите меня! — закричала я так громко, как могла.
Эдмон прищурился и всё-таки схватил мои руки, хоть я и вырывалась.
— Значит, вы хотите выйти из замка
Бодро закивала.
— Но мы не можем выпустить вас, королева, это опасно для вашего здоровья. Вы очень хрупки, может что-то случиться.
— Я хочу выйти, чего бы это ни стоило!
Попыталась вырваться и побежать к выходу из зала, но меня удержали близнецы. Я могла бы выйти из замка сама, но не знаю, где выход. А они не хотят меня пускать!
Они переглянулись и кивнули друг другу.
— Что же, Ваше Величество, хорошо. Я отведу вас, — сказал Эдмон, снова поддерживая меня крыльями.
На них я и осела, когда, отвернувшись, пропустила удар чем-то тяжёлым по голове.
Кажется, меня куда-то несли Эдмон и Катмис, тихонько переговариваясь между собой.
— Что мы скажем ей
— Что она упала и теперь ей лучше вообще не вставать с постели.
— И она поверит Кажется, контролировать её всё труднее.
— Мы будем убедительны, Катмис. Из двух меньших зол стоит выбрать три, особенно когда дело касается твоей жизни. А я не дам какой-то девчонке убить меня, хоть сам — не более, чем её ночной кошмар.
Мне казалось, я вижу, как Катмис важно кивает, соглашаясь. Только хотела открыть глаза, как меня ударили ещё раз — для верности, видимо.
***
Я очнулась в своей постели. Эдмон сидел рядом и гладил семью пальцами мою руку. За его спиной маячил Катмис и близнецы.
— Где я, — спросила, едва разлепив губы, — что со мной
— Вы упали и очень сильно ударились, теперь вам нужен покой, моя королева. Завтра я посмотрю вас ещё раз, и возможно, что у вас сломаны кости.
— Какой ужас! Эдмон, а можно мне выпить молока, чтобы успокоиться Я смогу за ним сходить
— Боюсь, что нет. Вы будете лежать, королева, пока не выздоровеете.
Распорядитель махнул рукой, и остальные подданные удалились, так и не сказав ни слова. Он заглянул в мои глаза и спросил:
— Вы что-нибудь помните о празднике, Ваше Величество
Я покачала головой.
— Ничего, совсем ничего.
Он ещё немного посмотрел на меня, а потом положил рядом свёртки.
— Вот, ваши подарки. Отдыхайте, королева, я схожу за молоком.
Эдмон вышел, и я тут же соскользнула с кровати. Не в силах унять дрожь, сцепила руки. Что здесь происходит! Почему подданные ударили меня Почему Эдмон зовёт себя ночным кошмаром Почему мне нельзя выходить из комнаты Одни «почему», а никто не объяснит! Кажется, они все заодно и обманывают меня. И… как я могу их убить Чем Тут же всё такое привычное, здесь же меня берегут, не заставляя… Заставляя ничего не делать.
Взгляд зацепился за жуткую картину, и я по привычке вздрогнула. Может, это вон та жуткая красная штука Я решилась подойти к картине поближе.
Мне давно хотелось посмотреть, что же там, вне замка. Из замка видно только колючки, клубы тумана и ворота. Но теперь, когда я всё-таки решилась, мои подданные предали меня и хотят обмануть! Как они могут так обращаться со своей королевой! Или я больше не их королева
Красные штуки в руках таких же уродин, как и я сама, агрессивно топорщились. Может, это какое-то оружие Они пугали и отвращали настолько, что я уже хотела отвернуться, но тут вдруг очень сильно разозлилась.
Это почему я должна всё терпеть! Мне не нравится эта картина, я её сорву! Потянулась к раме и резко дёрнула, желая, чтобы эти уродские штуки разорвало пополам. И картина поддалась! Я держала её в руках, смотря на светлое пятно на стене. Кажется, её раньше никогда не отдирали.
Я посмотрела на убожество и вдруг заметила, что с обратной стороны что-то написано.
«Эта штука называется зонтик, трусиха», — прочитала я. А потом провалилась в воспоминания.
***
— Алина, какой твой любимый цвет
— Красный, ты же знаешь. И мы купим красный зонтик, а не чёрный, потому что я люблю, когда всё ярко!
— Но в школе тебя могут наругать, что ты такая яркая.
— А мне что, сливаться с землёй Ну сестра, ну пожалуйста, это просто зонтик.
— Ладно-ладно, принцесса, уговорила. Андрей
— С меня и надо было начинать, — рассмеялся брат, — деньги-то мои.
— Зато теперь меня будет видно издалека!
— Это уж точно, — согласилась сестра. — Тогда и мне купи, а то что это Алина одна такая lady in red.
***
— Будь осторожнее, Алина, сегодня плохая видимость. Не переходи дорогу в наушниках!
— Хорошо. Пока, мам!
Наушники я и правда не надевала, даже не брала. Но лил ужасный дождь, зонтик заклинило, я начала поправлять его прямо на пешеходном переходе.
… водитель не заметил даже красный зонт.
***
…и жили они долго и счастливо. Тебе сегодня шестнадцать, принцесса наша. Если бы ты знала, как мы хотим, чтобы ты отметила свой праздник с нами!
Прямая как палка и полностью седая женщина утёрла слезу платком. Парень и девушка — оба в синем — положили руку на руку девочки под аппаратом.
— Мы оставим тебе книжку и фрукты, мало ли.
Женщина снова потянулась за платком.
— Мы скоро придём, не скучай без нас, Алина.
Женщина тяжело встала, пошатнулась и пошла только тогда, когда парень и девушка поддержали её под руки с обеих сторон.
Посадив мать в такси, они так и остались стоять у крыльца больницы, смотря на небо.
— И за что это нам всем, Андрей За что это ей!
— Я не знаю, сестра. Но мы должны ждать.
Город молчал вместе с ними. Только медсестра заполняла журнал посещений и не знала, что ей бы сейчас выбежать на улицу, чтобы во всё горло прокричать:
— Андрей Станиславович, Лариса Станиславовна, Алина вышла из комы!

Источник