Элла и цветы

 

Элла и цветы Когда-нибудь мы умрём и станем цветами, Элла смотрела вдаль, на покрытые лесами холмы, на низкие кучерявые облака, и голос её был хрипловатым. Какими спросила Анна, просто чтобы

Когда-нибудь мы умрём и станем цветами, Элла смотрела вдаль, на покрытые лесами холмы, на низкие кучерявые облака, и голос её был хрипловатым.
Какими спросила Анна, просто чтобы что-нибудь спросить. Она не хотела думать о том, что будет дальше.
Не знаю… Красными. Может, маками, а может, гвоздиками. Какая разница.
А я бы лучше стала сон-травой. Помнишь, как она цветёт по весне
Элла не ответила. Взгляд её был пустым, как у фарфоровой куклы.
Элла приехала в город двумя годами раньше. Просто так, без особой цели. Поселилась у родственников, подолгу гуляла с их старым больным псом, иногда писала портреты на площади, по вечерам разносила в баре напитки.
Анна жила здесь всю жизнь, училась на архитектора, гуляла с друзьями и часто встречала рассветы. Будущее ей казалось чем-то эфемерным. Её жизнь была здесь и сейчас.
Автобус всё не приходил. Анна ёрзала на холодной скамейке, кутаясь в тускло-жёлтое пальто. Было раннее утро самый промозглый и пустой час, когда уже светло, но город ещё спит. Волоча за собой поводок, подошла чёрная лохматая собака и шумно вдыхая обнюхала ей туфли.
Не знаю, сколько ещё рассветов он увидит, девушка смотрела на другую сторону улицы. Я Элла. А автобус здесь больше не ходит.
Как это
Отменили. Сегодня автобус, через месяц эти старые дома, а через года два здесь и вовсе ничего не останется от города. Одна трава.
Анна неловко посмеялась. Она ездила на этом автобусе пару раз в неделю.
Не могут здесь всё снести. У меня недалеко бабушка живёт.
…а в траве будут расти цветы. Вот так, Элла достала телефон. На экране была картина цветущий луг, холмы, облака. Тонкие, точные мазки. Ничего похожего на городскую улицу, но Анна мгновенно узнала место. Вот здесь стояла двухэтажка с высоким забором, здесь проходила дорога, а чуть поодаль эта самая автобусная остановка. Если бы кто-то спросил Анну, как она это поняла, она бы ни за что не ответила.
Автобус так и не пришёл. Они шли пешком две девушки и пёс. Прохожих становилось всё больше.
Это новый парк на месте старого отеля. А это дом, в котором я теперь живу картине уже несколько лет. Это я писала молодую пару, видишь, как они счастливы Я пишу не то, что вижу, а то, что, как мне кажется, дополняет мир до совершенства. А вот эту я закончила вчера. Здесь близкий мне человек когда-нибудь, не сегодня.
На последней картине Анна увидела остановку, лёгкий силуэт в коричнево-жёлтом на скамейке и вздрогнула. Элла шла рядом и смотрела куда угодно, только не на Анну.
С того дня они виделись часто. Дома у Эллы картины стояли вдоль стен, лежали стопками на шкафах, несколько висело в коридоре. На многих был изображён чёрный лохматый пёс весёлый и жизнерадостный. Но больше всего Анна любила портреты и часто ходила на площадь посмотреть, как Элла рисует.
То, что писала Элла, всегда вносило что-то совершенно новое в облик мест и людей. И всё же обязательно оставалось безошибочное сходство, как будто она видела самую суть вещей. Анну это немного пугало, но и восхищало тоже. И люди, которые так или иначе возвращались на площадь, всё больше походили на свои портреты и всё меньше на самих себя.
Когда стали сносить дома на улице, где они встретились в первый раз, Элла пришла на место бывшей остановки с той самой картиной и красками. Анна нашла её сидящей на тротуаре:
Привет. Перевезли последние бабушкины вещи, представляешь Похоже, здесь правда скоро ничего не останется.
Ага. Зато будет луг и цветы. Смотри, это мы с тобой, на картине блестела пара свежих силуэтов.
А холмы за домами точь-в-точь. Вот откуда ты знала Их же совсем не было видно раньше.
Мне показалось, что они должны быть такими.
А потом привезли технику, всё вокруг разровняли, поставили забор словом, изобразили стройку, и Анна было подумала, что глупо было так верить в картину. Стройка простояла до следующей весны, а там забор стал проседать, в нём появились щели, и к лету пустырь зарос цветущим бурьяном. С тех пор Элла проводила там почти всё время, иногда гуляла там со своим старым, но вполне здоровым псом, часто сидела с холстом и красками. Иногда Анна приходила туда встречать рассвет и почти всегда Элла была там.
Последняя картина Эллы была автопортретом. На ней Элла была разбитой фарфоровой куклой, и сквозь неё прорастали красные цветы. В ней было что-то такое, что вместо печали рождало чувство свободы. Это что-то казалось единственно верным и бесконечно прекрасным.
Когда-нибудь мы умрём и станем цветами, пояснила Элла, глядя куда-то вдаль.
Анна не хотела думать о том, что будет дальше. Но Элла молчала, и взгляд её всё больше становился похожим на взгляд фарфоровой куклы.
Можно я заберу эту картину
Конечно, Элла кивнула и посмотрела прямо на Анну. Эту и все другие. Не забывай меня, ладно

 

Источник

 

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *