Поезд Жизни

Душа дремала в твердом кресле в холле железнодорожного вокзала.
Эй, рядом остановился полицейский, просыпаемся. Пожалуйста, предъявите ваш билет.
У меня еще нет билета, сквозь сон бормотала Душа. Я никуда не хочу ехать, просто сплю.
Вы уже превысили лимит нахождения в зале ожидания. Пора отправляться в путь, сказал полицейский так строго, что Душа мгновенно проснулась.
Полицейский проводил Душу к кассе, где ей выдали билет, на котором стояло только время отправления не было ни номера вагона, ни места, ни даже номера самого поезда и пунктов отправления и назначения.
А где же…, начала Душа, но закончить не успела.
Кассирша с седым аккуратным пучком буркнула:
Ни к чему излишнюю бюрократию разводить. Все, что ты хотела спросить, не имеет значения на месте разберешься.
И Душа отправилась на перрон, где сотни похожих на нее душ с такими же билетами ждали свой поезд. На билете было написано: «08.15.» Когда огромные часы, висящие над платформой, показали в точности это время, Душа запрыгнула в ближайший вагон и поезд тронулся.
***
В поезде оказалось, что Душа и не она вовсе, а рыжеволосый мальчик Мишенька. Крупная веснушчатая женщина тут же подхватила его на руки, сунула ему в рот налитую грудь, и он стал сосать, а в рот закапала теплая жидкость непривычного вкуса. Хотя, наверное, любой вкус сейчас показался бы ему странным слишком много времени он провел на вокзале.
Кушай, сыночек, кушай! ворковала женщина, оказавшаяся его матерью, и поправляла сосок у него во рту.
Головку лучше держи, доча! наставляла женщина постарше Мишенькина бабушка.
Богатырь! с гордостью говорил седой усатый мужчина, опрокидывая рюмочку вместе со своей молодой копией. Это были дед и отец Мишеньки.
Поначалу Мишенька все больше ел да спал. Ему нужно было расти, а это требует много сил. Чуть позже он стал с любопытством изучать свое купе, затем те, что размещались по соседству. Мальчик понял, что обитатели его купе это его семья, а за тонкими перегородками едут соседи. Иногда мама водила его на прогулку по вагону, и он видел что-нибудь новенькое. Больше всего ему нравились животные хомячки, кошки, собаки у него ведь не было ничего подобного.
Когда исполнилось три года с тех пор, как Мишенька находился в пути, мама отвела его в другой вагон, который назывался детским садом. Там было много детей и игрушек, но мальчик никого не знал, поэтому проплакал целый день, забившись в угол, а вечером его забрала бабушка.
Несмотря на слезы, крики и стучание ногами об пол, утром его снова отвели в детский сад. Мишенька опять плакал, но не так сильно и долго, как в прошлый раз. Воспитательница, которую звали Марь-Петровной, показала ему живой уголок, где в аквариуме плавало несколько худосочных рыбок, а в клетках занимались своими делами лысая крыса, белый кролик, морская свинка с шерстью цвета Мишенькиных волос и большое семейство хомячков. Живой уголок примирил мальчика с детским садом: просидев несколько дней возле клеток со зверушками, Мишенька понемногу стал выходить к детям, играть с ними в разные игры, рисовать и лепить из пластилина, разучивать стихи и песни. Одним словом социализировался, как нынче принято говорить.
***
В шесть лет мальчика отвели в вагон под названием школа. Туда он шел уже без слез, а даже с радостью. Там он учился читать, писать, считать и еще много чему интересному. Во втором классе Мише разрешили ходить в школу и обратно без сопровождения взрослых, а чуть позже и навещать одноклассников. Сначала мальчику было интересно: а как живут другие дети Но, посетив несколько купе, он не заметил особых различий: полки для сна, стол, возле которого вечно крутились женщины, то накрывая его, то напротив, убирая объедки. Над столом непременный телевизор, который смотрели всей семьей все свободное время.
Однажды Сережа, бывший отличником и старостой класса, поделился с Мишей большим секретом: поезд, в котором они едут, ужасно большой, и в нем есть много такого, чего они себе даже представить не могут, к примеру, вагоны бизнес-класса, где все совсем не так как здесь, а просто роскошно.
Рос-кош-но, Миша будто пробовал незнакомое слово на вкус. А как туда попасть
Мама говорит, что для этого нужно хорошо учиться, ответил Сережа.
Вот бы и нам туда! оживился Миша. После этого разговора он стал учиться еще старательнее.
В старших классах Мишу заинтересовало движение у вагонной двери (надо сказать, что еще в раннем детстве он напрочь забыл, как сам попал в этот поезд и где был до этого). Кто-то входил, иные напротив выходили наружу. Некоторым удавалось покинуть полую металлическую змею незаметно для всех, кроме Миши. Беглецы уходили будто бы в другой вагон, но в тамбуре резко сворачивали в сторону, открывали дверь и вот уже состав движется дальше без них. Чаще тем, кто пытался оставить эту скрежетавшую железом, стучавшую колесами громадину, стремились помешать их родственники и люди в белых халатах. Как-то Миша даже увидел, как хрупкая девушка в белом затащила огромного верзилу в дверной проем буквально за кисть руки. С тех пор мальчик зауважал людей в белых халатах.
Однажды ушли в неизвестность и его дедушка с бабушкой. Когда он вернулся со школы, то увидел, как мама изо всех сил прижимает бабушку к полке, не давая ей сбежать. Бабушка кричала:
Отпустите меня, я очень устала, я слишком долго в пути!
Мама тихо плакала, но упрямо продолжала держать бабушку. Под утро, когда Мишина мама уснула, выбившись из сил, бабушка все-таки сбежала. Мама рыдала и не хотела с этим мириться. А следующей ночью, откликнувшись на бабушкин зов, тихонько ступая босыми ногами, ушел и дедушка. Миша это все видел и даже слышал, как бабушка позвала дедушку, но никому ничего не сказал: он считал неправильным держать человека в поезде против его воли.
Его мучило любопытство: а что там за пределами этого ограниченного пространства Что-то замечательное Или наоборот ужасное Ведь не зря же люди в белом, а главное родственники, не дают другим сходить, а если помешать не удается грустят и плачут Ведь родные плохого не пожелают
Или вот еще что отчего в поезде нет ни одного окошка наружу Между вагоном и тамбуром есть, а наружу нет Ведь было бы гораздо лучше и интереснее смотреть в окно, когда вышел кто-нибудь знакомый, и махать ему на прощание рукой. Мише было так любопытно, что же там, за вагонными стенами, что он даже решил проковырять дыру под столом отцовским перочинным ножом.
***
Мишиному стремлению узнать, что находится там, за пределами громыхающей железом кишки, помешало половое созревание. Впервые он испытал нечто необычное, танцуя с Галиной на выпускном вечере. Чем-то она была похожа на Мишину мать такая же крупная и веснушчатая. Крепкие белые руки лежали у него на плечах, а волосы, похожие на пеньку для веревок, щекотали шею и лицо, когда Миша придвигал губы к ее уху, чтобы что-нибудь сказать. Сама же Галя была немногословна она прижала Мишу к стене в темном углу вагона и молча положила его руки себе на бедра. Дальше он толком ничего не запомнил только ее крупные, но упругие формы, молочный запах, жар в паху да фейерверк в голове.
Гормональный всплеск погубил и Мишину мечту о бизнес-классе, о котором несколько лет назад рассказывал ему Сережа. Погрузившись в Галю всем своим естеством, парень забросил учебу и попасть в вагон под названием институт даже не пытался. Зато чуть было не угодил в армейский вагон, о котором его отец отзывался с уважением: мол, каждый мужик должен через это пройти. Наслушавшись рассказов отца и дяди Бори из соседнего купе, Миша отчего-то в армию не стремился.
От солдатской доли его спасла Галя после очередного распахивания наружной двери у нее на руках появился рыжеволосый младенец Гришенька. Галя сунула ему в рот налитую грудь и заворковала:
Кушай, сыночек, кушай!
Головку лучше держи, доча! наставляла Мишина мама.
Богатырь! с гордостью говорил Мишин папа, опрокидывая рюмочку вместе с новоиспеченным отцом семейства.
Так и вышло, что вместо института или армии Михаил попал в вагон разгрузки, где дни напролет грузил и разгружал тяжелые ящики семью-то надо было кормить. Напахавшись за день, Михаил с собратьями-грузчиками выпивал грамм сто, а потом и двести. Постепенно количество выпитого увеличивалось и через какое-то время Михаил стал ежевечерне напиваться в хлам. Словно сквозь грязное стекло видел только, как Галя баюкает очередного младенца, а те, что уже подросли немного (сколько их двое, трое) крепко держатся за широкий подол ее юбки.
А Сергею, все-таки, посчастливилось попасть в бизнес-класс. Навещая родителей, зашел и к Михаилу с подарками и бутылкой невиданного тем ранее напитка под названием «Виски». Рассказал, что живет с супругой в отдельном двухэтажном вагоне, фотографии показывал. Правда, деток пока почему-то не завели. Некогда говорил. Мишка, конечно, делал вид, что счастлив и ничего этого ему не нужно, только злая зависть драла нутро когтистой лапой, и внизу живота противно скулило разочарование
***
После встречи с Серегой Мишка злился и глядел исподлобья. Приходил с работы зигзагообразной походкой с красными бешеными глазами. Галя с детишками старалась не попадаться ему на глаза, и Мишка подсаживался к матери, изливал на нее горести свои, и по всему выходило, что в них виновата Галина.
Если бы не Галка, у меня бы сейчас тоже свой двухэтажный вагон был, хлопал кулачищем по столу от злости.
Ну как же, сынок говорила мать. Ты ж мужик! Сам за себя в ответе. Сам и учебу тогда забросил.
А если бы и не забросил тогда, что бы это изменило Гришка вскоре появился, все равно пришлось бы из института уйти.
А Гришку Галка сама себе смастерила Тебя там и близко не было съехидничала мать и Мишка взревел:
И ты против меня!
Да что ты, сынок, что ты! Я с тобой! заворковала мать, успокаивая его как в детстве, и тогда Мишка разрыдался у нее на плече о своем нерадостном бытии, несбывшихся мечтах, постылой жене, зависти к Серегиному двухэтажному вагону; о том, что поезд-змей из грохочущего металла проглотил его и медленно переваривает в своем затхлом нутре
Мать гладила его по рыжей голове, будто маленького, приговаривала:
Ну что ты, Мишенька, расклеился совсем. Все еще наладится. Все будет хорошо.
Мишка размазывал по лицу пьяные слезы, пока не уснул под ровное материнское воркование. Резко проснувшись, почувствовал: что-то случилось. Мутным взглядом успел заметить сквозь стекло материнский халат в тамбуре и бросился следом.
Что-то устала я, сынок. Ворвавшийся в открытую дверь ветер трепал ее почти совсем седые волосы.
Железнодорожный состав сбавлял ход, и Мишка увидел вокзал и множество душ на перроне, желающих начать новый жизненный путь. Он подумал: «Как же я поеду дальше без мамы» и испугался. Мишка схватил мать за рукав, но изношенная ткань треснула, и женщина стала удаляться неожиданно быстро. Он подумал было ее догнать, но не мог пошевелиться рядом стояла Галина и, сцепив руки в замок вокруг его талии, широко расставив ноги, держала железной хваткой.
Мишкина мать обернулась и прощально помахала рукой. Лицо ее озаряла счастливая улыбка. Мишка вдруг вспомнил, как в школьные годы думал о том, что было бы гораздо лучше и интереснее смотреть в окно, когда вышел кто-нибудь знакомый, и махать ему на прощание рукой. И хоть он и не проковырял в вагонной стене дыру, все-таки, ему удалось попрощаться с мамой так, как он этого хотел. А еще он вспомнил, как до рождения в Поезде Жизни, будучи просто душой без пола и имени, спал в зале ожидания, пока его не разбудил полицейский. Подумал, что за дверью поезда нет ничего страшного, и испытал облегчение.
После того, как он заглянул за пределы, жизнь стала казаться Михаилу игрой, вернее, множеством игр. Поиграл в одном поезде вышел отдохнуть на какой-нибудь станции; затем сел в другой поезд и стал играть заново. Сейчас вот он играл в грузчика и отца семейства, и от ощущения несерьезности происходящего появилась какая-то легкость.
Однажды ему приснилась мама. Кажется, она была им довольна: «Я же говорила тебе сынок, что все наладится. Только вот об одном ты забыл Поезд Жизни такой огромный, а ты и не видел ничего, кроме своего жилого вагона, детсада, школы и разгрузочной сотой доли состава не видел. Ты пойди, посмотри, а то как-то глупо выходит. Для чего же ты в поезд тогда садился»
«И, правда, для чего» подумал Мишка и пошел смотреть.
Сквозь громыхающие тамбуры и такие разные, непохожие друг на друга вагоны, он шагал к голове поезда дни, месяцы, а потом и годы. Через какое-то время Галка стала думать, что он и вовсе сбежал из поезда, но это было не так. Михаил твердо решил идти вперед, сколько сил хватит, а посчастливится так и до кабины машиниста дойти
Маргарита Лепс
Другие работы автора:

Источник