Осколки любви

Фая не находила себе места уже неделю. Без Виктора.
Вся её жизнь была заключена в тех коротких, но прекрасных моментах, когда они встречались на офисной кухне. Когда он мягко, но крепко сжимал ее руками и легко, почти невесомо прикасался к ней губами. И пусть для него эти встречи были мимолётными, пусть он был руководителем отдела, а она — всего лишь офисным придатком, пусть вечерами он возвращался домой к семье — о большем она и не просила. И сейчас, когда его не было рядом, мир в миг утратил яркие краски.
Анжела пыталась её утешить. Говорила что всё временно, что Виктор всего лишь один из множества мужчин на Земле. Ну ей-то легко судить — она была объектом восхищения всех в офисе. Тонкая, изящная, светлая, разве что крыльев не хватало. Макс с неё пылинки сдувал. Фая, в отличие от подруги, не отличалась изяществом форм и продуманным стилем. И всё же Виктор любил именно её — за обволакивающую теплоту. А теперь, когда его не было рядом, она потеряла весь смысл существования.
Первое время она ещё кое-как держалась. В конце концов, больничный — не приговор. Но потом, когда по офису поползли слухи о госпитализации любимого, её вера в лучшее дала первую трещину. А затем, когда прозвучало страшное слово «реанимация» — Фая не выдержала. Её сердце было разбито на тысячу осколков. И она, вслед за своим сердцем, сорвалась вниз…
* * *
— Вить, да ладно тебе. Всякое бывает, ты-то тут причём. Новую найдешь, — Макс как мог пытался утешить коллегу, всхлипывавшего над останками любимой как маленький ребенок. Не каждый день доводится видеть, чтобы начальник отдела в крупной корпорации хлюпал носом.
— Я должен был о ней позаботиться! Обезопасить её. Почему, почему никто этого не сделал в моё отсутствие Ведь кто-то должен был предусмотреть!
— Вить, ну кто же знал Нас всех вслед за тобой на карантин отправили, собирались впопыхах. Некому было об этом задумываться.
— Тебе легко говорить — твоя-то в целости и сохранности. А я… в реанимации был, оклемался от этого чёртового вируса, выздоровел, возвращаюсь после карантина, а тут…
— Вить, это не конец света. Всё временно, сам понимаешь. Соберись давай. Не хватало ещё, чтобы подчинённые увидели, как их шеф тут нюни распустил.
Виктор, вздохнув, утер скупую мужскую слезу, взял веник и совок и, собрав осколки, вытряхнул их в мусорное ведро.
Когда разбивается любимая кружка — это всегда трагедия. И достойную замену он ей найдет очень не скоро. А сегодня вообще придётся пить кофе из дурацкого пластикового стакана.

Источник