Опасное вдохновение

 

Опасное вдохновение Я бежала через лес, и ноги мои уже подкашивались от усталости, а сердце пыталась выпрыгнуть через горло. Дикая Охота настигала. Бежать приходилось по бурелому, и я чудом не

Я бежала через лес, и ноги мои уже подкашивались от усталости, а сердце пыталась выпрыгнуть через горло. Дикая Охота настигала. Бежать приходилось по бурелому, и я чудом не переломала себе все ноги. Это был единственный способ хоть как-то отсрочить неизбежное.
В отчаянии я схватила мобилу.
— Ленка, спасай! Они меня сейчас схватят!
— Кто — недовольным голосом отозвалась подруга. Я её наверняка оторвала от творчества.
— Дед Пихто! Охота твоя, растудыть её!
— Ой… — голосок Ленки сразу стал испуганным. — Поворачивай налево, там поляна, а на поляне паровоз…
— И — тем не менее, я повернула налево.
— А в паровозе — хладное железо!
— Ясно! — я из последних сил прибавила скорость.
Копыта гремели по железной крыше, грозя проломить её. Паровозу было сто лет, не меньше. Он давно врос в землю, а рельсы покрылись толстым слоем дёрна.
— Опять рояль в кустах, — печально произнёс голос в трубке.
— Ж… па твоя в кустах, — рявкнула я. — Смерти моей хочешь
— Нет…
— Вот и молчи. Я не твои буковки, а живой человек! И мне уже надоело огребать от тебя и твоего вдохновения!
— Прости, Ир… — голосок сразу стал виноватым.
— Да ладно, что там, — буркнула я.
Моя Ленка — писательница. В другое время она бы стала известной. А может, и не стала бы. И ею зачитывались бы миллионы. Или её книжки пылились бы в библиотеках.
Но жизнь повернулась так, что Ленке приходится работать в магазине, а писать в стол. А источником её вдохновения служу я. И мишенью тоже.
Почему я это терплю Потому что, в некотором роде, её коллега. Только мне повезло чуть больше. Я бард и могу спеть свои мысли.
К счастью, воплощаются только те фантазии, которые занесены на бумагу или в компьютер. К несчастью, из-за этого я перезабыла огромное количество своих песен. И как ни утешай себя: мол, раз забыла, значит, какая-то ерунда, но… вместе с ерундой кануло в Лету и много хорошего, что в другие времена можно было доработать с помощью бумаги и ручки.
А у поэтов и писателей дела совсем невесёлые. Виной всему Камень Демиургов. Из какого мира он попал в наш, совсем не волшебный, — никто не знает. И кто из учёных додумался воткнуть его в Адскую Машину, тоже неизвестно. Но последствия мы разгребаем до сих пор. И проклинаем «мировое правительство», приватизировавшее эту дьявольскую игрушку.
Почему сбываются слова, написанные на бумаге и напечатанные в ворде, но не сбываются — рассказанные устно Почему Адская Машина работает именно с текстами В любом случае, человек с бумагой и ручкой отныне — демиург. И любое написанное слово обретает плоть.
Теперь чиновники и прочие, прежде чем записать какой-нибудь указ, надиктовывают его на диктофон, а потом тщательно ловят блох.
А что делать писателям, чья богатая фантазия и её полёт никогда не знали преград
Пока поняли, пока переловили чудовищ, порождённых вдохновением, пока восстановились кое-как после случившейся катастрофы… Словом, народу погибло — жуть.
И отныне писатели под запретом. За исключением пойманных и поставленных на службу «мировому правительству». Сейчас на Земле мир и благоденствие, но то и дело приходят новости: то один, то другой приручённый писатель кончает с собой. И никому даже в голову не приходит отключить Машину.
Так что я не обижаюсь на Ленку. Пусть пишет. У меня на её писанину свои планы…
Я задумчиво перебирала струны гитары. Погода прямо располагала к романтике. Представьте: ночь, туман, тишина, только мелкий дождь постукивает по крыше паровоза. И вдруг заверещала мобила. Ленка.
Включила…
— Ирка, я попалась! — зарыдала подружка. — Они идут за мной!
— А с чего ты взяла — спросила я.
— На работе нашли мой текст… про Дикую Охоту… под прилавком… И Катька позвонила… Директор меня сдал…
Я полминуты хватала воздух ртом, потом зашипела, как дырявый мяч:
— Я же тебе, идиотине, сколько раз говорила: не пиши на работе!
— Так вдохновение же! — заскулили на том конце трубки.
— Вды-хна-вееение, — передразнила я. — Ты мне вот что скажи: тебя ещё не забрали
Если уже, то кранты Ленке. Либо аннулируют (то есть попросту убьют), либо заставят служить «мировому правительству», и через месяц моя нежная подружка наглотается таблеток. А мне придётся самой писать… Да и жалко Ленку!
— Нет, — беспомощно отозвалась она. — Но уже в подъезд вошли…
— Дуй ко мне! — приказала я.
— Как!
— Каком кверху, — по инерции брякнула я. И тут же поправилась, ибо с неё станется: — Телепортируйся, дура!
Ленка брякнулась на железный пол. Босиком. В пижамке с зайчиками. И с толстенькой тетрадкой наперевес.
— Молодец, — сказала я. — Документы забыла, и чёрт с ними, они для тебя всё равно сейчас опасны. Но написать «…захватив с собой тёплую одежду и еду» у тебя хватило бы времени!
Ленка виновато потупилась и залязгала зубами, портя образ невинной девочки-ромашки.
Я ей протянула запасной свитер и толстые носки.
— Ладно, сиди здесь. Я домой сбегаю. Покопаюсь в своём гардеробе. Размеры у нас почти одинаковые.
— Не… б-бросай… ме-ме-меня!
— Да я только за одеждой! О тебе, дурёхе, забочусь. А пока я бегаю, ты давай придумывай, как безопасно выправить тебе документы на чужое имя. Вернусь — запишешь это под моим контролем.
— П-п-почему
— Потому что к жизни ты не приспособлена. Кто-то же должен смотреть, чтобы ты не вляпалась ещё в какую-нибудь дрянь!
А про себя я при этом подумала: мда, невесело у нас начинается совместное творчество. Но иначе никак. Без Ленкиной фантазии и моего здравого смысла мы не сможем осуществить то, что задумали.
А именно — найти Адскую Машину и извлечь из неё Камень Демиургов.

 

Опасное вдохновение Я бежала через лес, и ноги мои уже подкашивались от усталости, а сердце пыталась выпрыгнуть через горло. Дикая Охота настигала. Бежать приходилось по бурелому, и я чудом не

Источник

 

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *