Личность

Я живу внутри четырёхлетнего мальчика. Мне нельзя говорить. Отчасти потому, что мальчик не знает о том, что такое я. А ещё, потому что взрослые запрещают ему думать обо мне.
Мальчика зовут Илья. Иногда мне кажется, что каждый день я расту вместе с ним. А потом он обжигает палец, рвёт колготки или топчет муравейник. Тогда он плачет, и становится ясно, что мне пока рано проявляться по-настоящему.
Сынок, не забегай на дорогу! мама до сих пор не чувствует меня внутри Ильи. Она видит только глупое дитя, неспособное отличить проезжую часть от газона.
В светловолосом мальчике действительно полно энергии. Её трудно контролировать. И даже я теряюсь в ней.
Илья бежит за бездомной собакой. Та пересекает шоссе. Мальчик предусмотрительно остаётся на газоне, ждёт маму. Сев на корточки, разглядывает сандалии под звуки проезжающих машин.
Куда ты убежал! Я же просила не бегать на дорогу!
Там собака. Пойдём за ней, мама!
Мы идём домой. Ты не слушаешься!
Она хватает запястье сына. Ему не больно и не обидно. Просто жаль, что больше не увидит собаку. Но так решила мама.
Я молчу. Мне пока запрещено говорить.
Илье шесть. Он учится читать. Мама удивлена, что сын сам попросил его научить. Это впервые говорю я. Мальчик начинает осознавать меня.
В книге говорится о семье, где есть отец, мать и сын.
А где наш папа спрашивает Илья.
Он в другой семье.
Там он нужнее мальчик запускает маленькую ладонь в свои порусевшие волосы. У него теперь такая привычка копаться в волосах, когда думает. В этом я.
Мама кивает и смотрит вокруг. Мы в комнате в коммунальной квартире. За стеной семья, где мать, сын и отец, который регулярно бьёт мать. Илья иногда слышит это. В такие моменты я прячусь ещё глубже. Мне не нравится показываться чужим взрослым.
Обо мне может знать только мама. И папа, если бы он существовал. Но его нет. А значит не существует.
Илья пытается читать дальше. Там отец сажает сына на плечи.
На сегодня хватит, решает мама. Сын легко соглашается, хоть у него и остались вопросы. Я помогаю мальчику промолчать. Я чувствую, что мне больше не запрещено говорить. Но иногда лучше молчать.
Мама решила, что на сегодня хватит. И точка.
Вот Илья в первом классе. Здесь народ совсем не тот, что был в детском саду. Мне приходится проявляться чаще. Это выматывает.
По вечерам мальчик всё рассказывает своей маме. Та жалеет его, прижимает к груди. Я растворяюсь в материнских объятьях. Затем новый школьный день я снова просыпаюсь. Однажды я не успеваю проснуться, и мальчик получает кулаком в нос. Против нас второклассник из неблагополучной семьи. Мне не очень-то и хотелось просыпаться для этого верзилы. Вернее, это Илья не хотел меня тормошить. Он решает вопрос по-другому.
На следующий день в школу приходит мама и всё улаживает. Теперь на переменах второклассник только злобно наблюдает за Ильёй. Его фамилия: Туркин. Я хорошо её запомню.
Сдохнешь! заявляет Туркин при первой же встрече. И ничего не делает. Мама усмирила этого дикого кабана.
Пятый класс. Илья теперь учится с другими детьми. Его перевели за хорошие оценки. Это похвально, но и унизительно.
В старом классе были ребята, достойные перейти в лучший класс вместе с нами, но не за хорошие оценки, а за то, что они хорошие люди. Мама говорит, что хороший человек не профессия. И, кажется, она даже сумела объяснить нам с Ильёй значение этой фразы:
Есть способности, которые можно оценить в цифрах, и в них ты преуспел, сынок. Так и продолжай стараться в школе. А твои хорошие друзья пусть ими и остаются. Жизнь сама покажет, кто из них действительно хороший.
А Туркин Он всегда будет плохим, мама
Надеюсь, что нет. Ему не повезло с родителями. Может, повезёт в другом.
Это мне не повезло с ним. Вчера опять докопался на перемене. Я из-за него рукав порвал на толстовке.
Как На новой! Так, я завтра иду в школу!
Илья молчит. Ему хочется самому разобраться со своим врагом, но вот мама предлагает решение, которое уже раз сработало. И причина не в нём самом, а в порванной толстовке. Он объяснит это ребятам. Так лучше решает он и молчит.
И я молчу.
Илья в седьмом классе. Его оценки заметно ухудшились. Он считает, что в этом виноваты соседи по коммуналке. Там отец начал пить и теперь бьёт мать чаще и сильнее. Их сын старше Ильи на 5 лет и иногда заступается за мать.
Однажды перед сном Илья идёт по коридору коммуналки и замечает, что соседская дверь приоткрыта. Из неё доносится женский хрип, перемежающийся с раздражённым шёпотом отца семейства:
Удавлю, тварь! Тихо! Будешь ещё спорить!
Бать! Я голодный. Пусти её! Некому ужин будет готовить.
Отец разражается хохотом. Дверь отворяется. Оттуда вываливается бледная женщина с кровоподтёками на шее. Кашляет, глядя сквозь Илью. Уходит на кухню стучать сковородками.
На следующий день Туркин ловит Илью с его другом у выхода из школы:
Чё, как мамашка твоя Ещё не сдохла
Друзья игнорируют. Идут мимо. Туркин движется следом:
Слышал, что твой папашка со шлюхами любил отдыхать. Так и обрюхатил случайно одну.
Илья останавливается, а его друг идёт дальше, делая вид, что засмотрелся на часы. Я хорошо запомню его спину, удаляющуюся в серость осени. Да. Жизнь сама покажет, кто из них действительно хороший.
Илья оборачивается к обидчику:
Ты урод! толкает Туркина в грудь. Верзила сразу же отвечает ударом с колена в пах. От острой боли мой мальчик сгибается, осаживается на землю. Враг бьёт в ухо ладонью, наваливается сверху, давит Илье на горло локтем:
Ещё что-то скажешь, падла! изо рта его несёт желчью, а на шее видны кровоподтёки, похожие на соседкины.
Вот, отчего он такой.
Илья только хрипит. Пытается освободиться. Я дёргаюсь внутри, не в силах помочь. Издали доносится крик завуча:
Туркин! А ну шпана! Дядю в школу вызову!
Шпана вскакивает и уходит, пятясь:
Да он знаете, чего про мою маму наговорил! А она умерла, между прочим! Знаете, как обидно!
Завуч, цокая шпильками, приближается к поверженному Илье:
Подъём! Подъём! Он правду говорил Лучше не связывайся с ним. У него дядя непутёвый. Только пьёт и могилы роет на кладбище.
Я понял, Илья отряхивается, трогает горло, спасибо, что помогли. Я про маму Туркина ничего плохого не говорил, но лучше бы она не рожала… это я выхаркивую распирающую ненависть. Илья давится обидой и густой слюной с железистым вкусом.
Лучше не связывайся. Его жизнь уже наказала. Мама его жива. В тюрьме только, завуч качает головой и идёт обратно к школе.
Позже Илья узнаёт, что мать Туркина убила своего мужа, села в тюрьму, а сына оставила с братом-пропойцей.
Весной девятого класса нас с Ильёй мучает один вопрос: идти дальше или поступать в техникум
Я в технарь пойду, заявляет друг Ильи, когда-то бросивший его на растерзание Туркину. Мой мальчик усыпил меня, чтобы дать другу ещё один шанс. Но я никак не могу простить предателя. Это мучает нас обоих.
Илья запускает пятерню в волосы:
Я девятый еле-еле без троек вытягиваю. Дальше точно поплыву. А чем лучше технарь хоть
Ну, считай, в 19 уже с профессией будешь, а не просто хорошим человеком, друг достаёт сигарету, предлагает нам.
Нет. Нельзя идти за ним опять. Предавший однажды, будет предавать всегда. Илья отказывается от сигареты:
Зато, если потом в институт идти, то целых два года теряешь. В технаре же четыре курса!
Друг глубокомысленно затягивается:
Не теряешь, а получаешь отсрочку. От армии!
Мы на четвёртом курсе техникума.
Друг теперь окончательно стал бывшим, связавшись с компанией панков и алкашей. А за собой утянул ещё нескольких друзей. Мне чудом удалось спасти Илью.
Три года пьянок по прокуренным подъездам не дались даром. Мой парень теперь соображает значительно хуже и едва успевает за ходом учёбы. Впрочем, большинство окружающих нас людей вели похожий образ жизни. Поэтому теперь мы просто перестали быть среди лучших.
Нас поглотило большинство. Илья начал осознавать это совсем недавно. Как же долго мне пришлось стучаться здесь внутри. Казалось, что обо мне совсем забыли. Но вдруг летом мой парень поднялся против разведённого соседа, который последнее время срывался на нас и на маму.
Соседу крепко досталось. Илья собрал волю кулак и наконец проявил меня по-настоящему.
Вскоре мой парень решил бросить пить и заявил об этом всем друзьям.
Теперь он один наедине со мной. И только теперь мы понимаем, что выросли вместе.
* * *
Институт давно позади.
У меня есть дочь, которой скоро пора идти в школу.
Вот, я взрослый. И может быть, я личность. Впрочем, это слишком громко даже для моего возраста.
Я иду с дочкой за руку по зелёному лету. Мимо проходит Туркин. Как обычно в это время. Мы никогда не здороваемся, а только киваем друг другу. Лицо его всегда сосредоточено. Руки мозолисты и темны. Интересно, отчего Надеюсь, он не копает могилы на кладбище, как его дядя. Надеюсь, сажает деревья или строит дома. Надеюсь, что стал хорошим человеком. Пусть это и не профессия.
Надеюсь. И чувствую, что внутри меня по-прежнему живёт маленький мальчик, который не знает, что такое. Я.
ёнька_Сгинь

Источник