Save our souls

 

Save our souls Каждый мой день состоит из двоичной азбуки символов. Застыв над очередным кодом, словно волшебник из детских сказок, я пишу историю чужой жизни. Всё очень просто: точка и тире. Но

Каждый мой день состоит из двоичной азбуки символов. Застыв над очередным кодом, словно волшебник из детских сказок, я пишу историю чужой жизни. Всё очень просто: точка и тире. Но эти два символа в различных своих комбинациях способны рассказать мне о человеке больше, чем скажет его банковский счет, список выплат, отзывы с работы и комментарии соседей. Всего два символа способны заглянуть туда, куда никогда не сможет дотянуться человеческий взор.
Способность считывать посмертный код возникла не так давно: прогрессивную методику, пришедшую к нам с Востока, помпезно окрестили «голосом души». Разумеется, ей сразу же нашли применение в полицейских расследованиях. А затем стали использовать и в мирных целях: каждому хотелось услышать о том, как именно жил их любимый, ушедший из жизни родственник.
Точка и тире два простейших символа, которое способно выдать человеческое сердце после гибели носителя в момент, когда электрический разряд проходит через человеческое тело. Символы, на дешифровку которых ушло несколько десятков лет.
Сейчас всё поставлено на поток, и каждый день точка и тире срывают замки с чужих секретов передо мной. Я Стив Айленд, и я дешифратор.
Моя работа проста: загрузить программу считывания, ввести специальный физический раствор в объект (нам так и не позволено называть тела трупами), а затем нажать на кнопку. Всё дальнейшее произойдет без моего непосредственного участия: электрический разряд пронзит тело, заставит сердце безостановочно сокращаться, выдавая все прижизненные тайны, снимая запреты со всех неудобных тем. Я же пью чай из потертой кружки с фотографией Люси — моей дочери, и наблюдаю за неровными скачками звукозаписи. Не пройдет и пятнадцати минут, и все тайны объекта у меня на руках. И тогда я нажимаю на «пуск».
Я Джереми Райкхарт, физиолог. Мне тридцать два года, женат, двое детей…
… Сью Абрахам, юрист. В разводе. Я наркоманка…
Когда всё заканчивается, я нажимаю на «стоп». От прослушанного меня трясет, и я, не в силах побороть напряжение, выхожу в коридор. Непослушные ноги несут меня в курилку, а в голове всё еще звенят чужие голоса.
… моя мать оставила меня на крыльце детского дома.
… я так и не смог себя простить за то, что сделал с собственной семьей.
Их голоса, такие непохожие и такие одинаковые одновременно, звучат в моей голове. Даже когда я снимаю наушники, даже когда я прихожу домой, и горячий душ смывает с меня всю грязь прожитого дня, я не могу заставить их замолчать.
Я стираю кожу в кровь, я окунаюсь в обжигающую воду с головой, но чужие истории меня не оставляют. Точка и тире. Точка и тире. Точка.
… я боюсь смерти. Кто её не боится Я даже не знаю, что нас ждет по ту сторону.
… моей дочери было пять. Я пережила её на сорок лет.
… и кто есть Бог
Я бы с радостью бросил мою работу, но у дешифратора нет дороги назад. Мы раньше выходим на пенсию, получаем пособие в связи с тяжелыми условиями труда. Говорят, что кто-то даже успешно устраивается: растит детей, внуков; занимается садоводством. Счастливчики.
Три точки — три тире — три точки.
Я так больше не могу.
***
Бедняга! Мартин покачал головой. Такой молодой…
Сгорел на работе, Сьюзи МакХолланд встряхнула пшеничными кудрями. Работал на износ, и вот итог!
Мартин затянулся папиросой.
А что, если он прав
МакХолланд взглянула на него поверх строгих очков.
В том, чтобы сидеть на антидепрессантах, нет ничего правильного. Если ты докурил, то шевелись, у нас на сегодня ещё трое.
Файл «СтивАйленд» был успешно сохранен.

 

Источник

 

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *