«Лошарик»

Лошарик. Странная обзывалка для паренька. Вроде бы обидная, но почему-то её всегда произносили по-доброму.
Для Дениски, как и для его ровесников с улицы Вертолётова, насчитывающей аж пять домов, Лошарик был персонажем знаковым, а стоило кому-то упомянуть в разговоре Лошарика, как в мыслях сам собой всплывал знакомый образ смешного, добродушного и вечно улыбающегося человечка.
Раньше Лошарика звали просто Сашей. Дениска и его друзья, когда только увидели его, сходу окрестили улыбающегося паренька Шуриком, а потом приняли в свою игру, где Шурику надлежало быть «сифой» и гоняться за другими ребятами со сдутым мячом, чтобы этим самым мячом запустить убегающему в спину и превратить того в «сифу».
Шурик быстро спелся с остальными ребятами и, несмотря на некоторую заторможенность, его полюбили и ни одна дворовая игра без Шурика не обходилась. Потом Дениска из третьего дома сказал Васе из пятого, что видел Шурика в больнице. Тот был бледный и сидел на стульчике в коридоре, поджидая свою маму. Спустя пару дней об этом галдела вся улица Вертолётова, а особо любопытные подходили к сидящему на лавочке Шурику и пытались выяснить, чем он болен и заразно ли это. Шурик улыбался, говорил, что просто какой-то плановый осмотр и включался в игру, как вполне здоровый ребенок. Но Костик видел, как Шурик мог во время игры впасть в ступор и долго пялиться на какие-нибудь кусты или, задрав голову, рассматривать облака. Видел, но думал, что Шурик просто странный.
Потом Шурик пропал куда-то на три месяца, а когда вернулся, ребята его не узнали, потому что из худощавого паренька он превратился в упитанный такой шарик с непременной улыбкой на лице. Дениска из третьего дома с миной знатока заявил, что такими приезжают дети из деревни от бабушек и дедушек. Но Шурик сказал, что провел лето в каком-то санатории вместе с мамой. Он по-прежнему улыбался, но как-то странно, безжизненно. Естественно ребятня тут же окрестила Шурика Шариком и вернулась к играм.
Шарик бывало присоединялся к игре в прятки или съедобное-несъедобное, а вот активные игры, типа тех же «казаков-разбойников», обходил стороной. Ему было тяжело бегать, а совсем скоро он никого не мог догнать. Во времена футбольных баталий за Шариком закрепилось место вратаря, где он, по большему счету, ловил ворон и пропускал мячи, а потом улыбался, если кто-нибудь начинал выговаривать ему за неудачную игру. Лошариком он стал гораздо позже и снова с легкой руки Дениски из третьего дома.
Дениска как-то раз зашел за Шариком домой, но тот обедал и его пустили подождать. Тут Дениска увидел, что Шарик любит читать за столом во время еды. Сказки всякие, приключения, да редкую фантастику.
Жил Шарик небогато. Воспитывала его одна мама вечно усталая тетя Света, которая носилась с сыном по больницам, а в редкие минуты отдыха работала в детском саду неподалеку нянечкой, куда частенько брала и Шарика, чтобы не околачивался до позднего вечера на улице. Дениска, не раз заходивший за Шариком, поморщился и великодушно отказался от картофельного супа, которым его попробовала угостить тетя Света. Дело в том, что картофельный суп и макароны с одинокой котлеткой были единственным, что подавалось в небогатой семье.
Дениска, ждущий Шарика, утомился и принялся доставать товарища вопросами. В частности, одним и тем же.
— Слушай, а тебе не надоело все время суп картофельный есть спрашивал Дениска. Шарик отрывался от книги, улыбался, набирал полную ложку супа и засовывал себе в рот. Лишь после этого он что-то отрицательно мычал. Дениска не сдавался. Не жизнь у тебя, а малина земляничная. Надоест же!
— Не надоест, — улыбался Шарик, продолжая наслаждаться супом. Вкусно, а когда читаешь, вкусно вдвойне.
— Это почему же
— В книгах всегда вкусно едят. Например, то, что я никогда не попробую, — снова улыбался Шарик. Вот султан кушает жареную форель. Знаешь, что такое жареная форель
— Не, — мотал головой Дениска. Мясо какое-нибудь, наверное.
— И я не знаю, — кивал Шарик. А ложку супа возьму, прочитаю, как султан наслаждается, и сам чувствую вкус этой жареной форели.
— Лошарик ты, Шарик, — рассмеялся Дениска. Доедай свой форель со вкусом супа и пошли на улицу. Пацаны в футбол гонять хотят!
На улице Дениска спрашивал пару-тройку ребят о жареной форели, но никто о таком отродясь не слыхивал. Только мама вечером объясняла чумазому сыну, что форель это рыба. Дениска засыпал с улыбкой и думал, что Шарик точно чокнулся, раз жареную рыбу с картофельным супом сравнивает. Понятно, что на следующее утро у Шарика появилась новая обзывалка Лошарик. Называли его так по-доброму и за глаза, улыбаясь наивности круглощекого паренька, которая росла, как на дрожжах.
Его наивностью многие пользовались. Особенно новенькие, чьи родители вдруг получали квартиру на улице Вертолётова. Они, гуляя, замечали сидящего на лавочке пухлого паренька, который читал книжки и уплетал «барбариски», которыми его тайком подкармливали друзья. Новенькие подходили и без стеснения выуживали все конфеты Лошарика, под различными предлогами, а потом убегали подальше, откуда подтрунивали над ним. До тех пор, пока на улицу не выходили настоящие друзья Лошарика.
Сколько раз и Костик, и Дениска объясняли Лошарику, что нельзя быть таким наивным, что никто ему не принесет тысячу конфет в обмен на одну, тот улыбался, кивал, а потом отдавал содержимое своих карманов очередному «гению» из соседнего подъезда. Лошарик всегда улыбался и ни разу в своей жизни ни на кого не кинулся с кулаками. Даже когда вырос.
Когда ребятня возмужала и превратилась в нескладных подростков, Лошарик оставался все тем же наивным пухляшом, который сидел на лавочке в старом пальтишке, заштопанных штанах и читал очередную книжку сказок.
Дениска вовсю целовался с Лизкой из первого дома в подъезде. Костик подрался с каким-то парнем в школе и все из-за девочки, а Лошарик по-прежнему читал сказки на лавочке. Летними ночами ломающиеся голоса выводили любовные песни под гитару, потом уединялись для поцелуев в кустах со своими половинками и, смеясь, смотрели на горящее окно квартиры Лошарика на первом этаже. Они улыбались, смотря, как Лошарик сидит за столом, увлеченно читает сказки и поглощает картофельный суп со вкусом какого-нибудь деликатеса.
Однажды Костик примчался к столикам у гаражей, где собирались ребята, будучи необычайно взволнованным и растрепанным. Он, сбиваясь, рассказал друзьям, что какая-то компания ведет Лошарика к подъезду. И не просто так, а ведя его за воротник, словно боясь, что тот убежит. Понятно, что тут подскочили все. И Дениска, давным-давно превратившийся из тощего и вечно чумазого паренька в грозу района. И Вася, занимавшийся легкой атлетикой. И остальные.
Чужие сразу поняли, что дело пахнет керосином, когда увидели, что к ним несется озлобленная орда с ясным намерением. Старший, отпустив капюшон куртки Лошарика, попытался улизнуть, но его догнал Васька, сбивший хулигана с ног подсечкой и навалившийся сверху. Ну а когда на чужих зыркнул Дениска, те наперебой принялись оправдываться, потому что Дениску знали все. И на улице Вертолётова, и на других улицах.
— Шурик, чего они от тебя хотели насупившись, спрашивал Дениска, обнимая товарища за плечи. Лошарик улыбался, смотрел на чужих, в глазах которых погасла надежда и отвечал.
— Денег. Я сказал, что у меня немного и отдал им. Потом сказал, что у мамы дома есть деньги, но мама на работе. Они спросили, есть ли у меня ключ, я сказал, что да. Они попросили денег, сказав, что им надо. Если им надо, я дам, Диня.
— Я тебе сейчас сам дам, Шурик, — грозно ворчал Денис, после чего поворачивался к старшему и тоном, не терпящим возражений, добавлял. Деньги вернул!
— Да, да. Попутали, не знали, — пищал тот и, вывернув карманы, с надеждой смотрел на Лошарика. Не знали, вот те зуб.
— Чешите отседова! командовал Костик. Еще раз увидим, что к Шурику лезете, рожи разобьем.
— Не, не. Мы ж не знали, что он с вами, — снова пытался оправдаться старший, но его друзья уже неслись со всех ног через дорогу, стремясь поскорее скрыться в бетонных джунглях.
— Шурик, ну ты чего тихо спрашивал Дениска. Реально хотел им деньги мамы отдать
— Им же надо, Диня, — изумлялся Лошарик. А если надо, то надо дать.
— Пойдем, я тебя домой провожу. И маму твою подожду. Поговорить надо, — хмыкал Дениска и шел вместе с Лошариком к подъезду. Потом он долго о чем-то говорил с тетей Светой и соседкой бабой Машей, которой мама Лошарика отдала ключ от квартиры.
Понятно, что наивностью Лошарика многие пользовались, но со временем к этому привыкли и присматривали за вечно улыбающимся пухляшом. Лошарик этого не замечал. В его жизни была одна лишь страсть книги.
Каждое утро, кроме понедельника, в мороз и дождь, он топтался возле библиотеки, улыбался старенькой библиотекарше Наталье Васильевне, маме Дениски, и на пару часов пропадал среди пыльных стеллажей. Он запоем читал все, до чего мог дотянуться. Однажды шокировал Дениса и его девушку цитатой из Конфуция. Но больше всего любил сказки.
Ребята пытались несколько раз передать маме Лошарика вещи, собранные родителями, старенькие приставки или магнитофоны, но гордая тетя Света, улыбаясь, всегда отказывала. Лишь раз она согласилась принять подарок, когда Денис приволок откуда-то радиолу и пакет с пластинками, в котором обнаружилось пять пластинок со сказками. Так у Лошарика появилась еще одна страсть, а у ребят обязанность.
Каждый, возвращаясь в родной город, всегда заходил в гости к Лошарику и приносил ему подарок найденную где-нибудь на барахолке пластинку «Мелодия» со сказками. И улыбался, наблюдая, как с превеликой осторожностью Лошарик ставит пластинку в радиолу, включает и, усевшись на стул, с восторгом слушает бархатный голос рассказчика, положив толстые ладошки на колени.
Ребята порой пытались затащить Лошарика в магазин и купить ему новые штаны или куртку, но тот с улыбкой отказывался и семенил к подъезду, где на лавочке читал сказки. Нет, Лошарик не был дурачком. Он все понимал, все осознавал, но был до редкости наивным и добрым. Однако ребята понимали, что рано или поздно он останется один.
Тогда Денис, посовещавшись с тетей Светой, пристроил Лошарика к себе в цех, где тот выполнял простенькую и неопасную работу, а заработанные деньги приучался тратить не только на книги и пластинки, но и на еду с одеждой. Его никто не трогал, потому что все знали это брат Дениса, а с Денисом ссориться никто не хотел. Это помогло и скоро все умилялись Лошарику, который деловито шагает из магазина, неся в руке вязаную сумку с продуктами. Он никогда не жаловался, что ему нечего надеть или не во что поиграть. Даже простой картофельный суп на курином бульоне, который Лошарик ел и после того, как остался один, заменял ему все редкие деликатесы. Правда на один его день рождения Васька с Денисом принесли Лошарику жареной форели. Тот попробовал, зажмурил глаза от удовольствия, а потом поплелся к холодильнику, где стояла кастрюля с супом.
— В моей голове было вкуснее, — отвечал он, ставя кастрюлю на плиту и не замечая хохочущих друзей.
— Шур, тебе надо чего спрашивал Денис, на что Лошарик, неизменно улыбаясь, отвечал.
— Все есть, братик. Ничего не надо. Супу хочешь
Шульц

Источник