Истории из жизни реальных людей
В народе говорят: «Если родился дураком, так и помрешь им». Но Зина думала по-другому, она умная, красивая, покладистая из дуркаватого драчуна, в придачу любителя выпить и гульнуть, сделает нормального человека, думала, что её любовь сотворит чудеса. Увы, такого не бывает. Но все же она рискнула, и за свой риск не раз получала зуботычину, оскорбления, унижения. Родители и те искали от пьяного сына дальний угол и боялись слово поперёк сказать. Не дай бог если, кто-то из друзей Фёдора сделает комплимент Зине, тогда уж Зина не только дальний угол, через землю готова была провалится от оскорбления, унижения, побоев. Из «Сук» она не выходила, с его слов все село её поимело, руки росли у неё не оттуда, глаза у неё смотрят постоянно налево, ноги тоже не прочь побежать куда глаза смотрят, характер паскудный, короче с его слов женился он на гулящей паскудине.
Зина любила его, а вот потом страх, унижение растоптали любовь, проснулась однажды другим человеком, не любящей женой с пеленой на глазах, а протрезвевшей, понимающей супругой, а ей стало страшно за свою жизнь, за жизнь своего ребёнка.
До свадьбы он пел разливистым соловьём, ухаживал, был красноречив, но с хмельцой приходил на свидание очень часто.
Федор был красив, статен, умел ухаживать, но был и любителем помять другим парням бока, только он не шёл на рожон с сильными парнями, а придирался к парням физически слабее. Вот тогда-то он ликовал, когда поверженный лежал на грязном полу в клубе, он с восхищением в глазах, испуганной толпе девчат давал понять: «Вот я какой, не только красавец, но и силач.» Умные девчонки обходили его стороной, им он был совсем неинтересен, более того, противен.
Зина же влюбилась в Федора с первого взгляда и переубеждения родных воспринимала в штыки, но не прошло и трех месяцев после свадьбы, как Зина поняла, что при всей своей любви к мужу, при всем терпении у неё не получается его направить в нужное русло. Как выпивал, так и выпивает, как любил погулять, так и гуляет, как раздражался на всякие замечания, так и раздражается.
Через год после свадьбы Зина родила недоношенную дочь, но это событие ничего не изменило в их жизни, да, иногда он был в настроении, брал ребёнка на руки, клялся в любви, бил себя в грудь кулаком, приговаривал, что умереть ему легче, чем их потерять. Ну, а потом опять друзья, клуб, самогонка, пьянки, скандалы, слезы и уход жены к своей матери. Однажды придя домой пьяным Фёдор с порога начал крушить, что попадётся под руки, родители быстро спрятались в баню, а Зина с ребёнком на руках, зимой, сунув на ноги большие резиновые сапоги мужа выбежала из дома, сапоги скользили, несколько раз падала, но ребёнка ухитрялась при падении класть себе на грудь, в конечном результате сняла с себя сапоги и побежала до матери в носочках. Мама быстро прогнала Зину на печь под причитания, а отец налил водки Зине и велел выпить одним махом. Утром проснулась Зина от мольбы мужа, от его красноречивости, он стоял на коленях перед тёщей и божился бросить пить, что на руках будет носить жену и ребёнка, и между делом возмущался, что надо же свои сапоги нашёл на дороге, когда шёл к тёще, не могла свои обуть.
Отец не отпускал дочь, но мама попросила ещё попробовать помириться, просила поверить мужу последний раз, мол зять понял, что дело в вине, и видимо правда бросит её проклятущую. Никто из подруг не удивлялся их жизни, да и особо и не жалели Зину, а не жалели по одной причине, что Зина знала какой Фёдор, знала его характер, знала его как облупленного до свадьбы, так чего же ждать от него после свадьбы Один выход, терпи, когда бьёт, люби, когда спит зубами к стенке.
Но Зина терпеть не стала, и в один день избитая, молча забрала дочь и уехала в знаменитый совхоз имени Ленина, уехала туда, где давали жилье, садик, школу.
Конечно за это все надо работать, извините, не работать, а вкалывать. Но имея диплом экономиста думала, что найдётся ей место в конторе, но как гром среди ясного небо, был для Зины приказ директора: «Пойдёшь в свинарки».
Сначала Зине выделили комнату, а в дальнейшем, при условии, что Зина зарекомендует себя хорошим работником, то предоставят квартиру двухкомнатную, ключи лежали на столе профкома, оставалось только Зине показать себя с хорошей стороны, то есть быть трудолюбивой, выносливой, честной, сильной. Зина не имела представления о своей новой работе, одно слово «Свинарка» пугало её до потери сознания. Но другого выхода, как и где спастись от мужа, она не видела.
Коллектив был большой, в основном такие же несчастливые женщины, но они были сильными, хамоватыми, насмешливыми, и Зине казались безжалостными. Видя, как Зина не знает за что браться, не хватает сил поднять ведра, то не спешили помощь, а наблюдая, могли обругать, съехидничать и обсмеять, обматерить и даже толкнуть, выхватывая из рук то, что не могла поднять Зина. Однажды не выдержала и заплакала, как ребенок, в волю выплакавшись, приподняла голову и сказала: «Я не работы боюсь, я не тяжестей боюсь, я не боюсь того, что встаю в пять утра и ложусь в 11, я не свиней боюсь, я боюсь вас, боюсь вашего непонимания, вы же женщины, вы же все, наверное, были в моей шкуре, вы же не родились свинарками, откуда злость, откуда сарказм, откуда хамство Работа такая грязная, вонючая, тяжёлая, так и вы ещё создаёте такие условия, что ноги не несут на работу». Сказала Зина и сняв платок с головы, распустила шикарные волосы и гордо пошла домой. Бригадир вернула её и попросила прощения, сказала, что будет все хорошо, чтобы не уходила. И правда, как-то стали относится по-другому, с пониманием, с сочувствием, с жалостью. Зина так и втянулась помаленьку в работу, появились подруги, в коллективе её полюбили за доброту, открытость и вежливость. Через полгода отмечала новоселье в хорошей большой квартире, родители помогли деньгами на приобретения мебели, а уж уют создать ничего не стоило самой. Зина не вспоминала мужа, но со слов матери знала, что он так же пьёт, несколько раз приходил к тёще за адресом проживания жены, но получал от тестя тумаков, уходил не солоно хлебавши, так же Зина знала, что умерла свекровь и свекор вместе с сыном живёт в вечном страхе, унижении и порой гонимый из собственного дома.
Свекровь была жёстким человеком, крикливой, своего мужа постоянно потыкала, упрекала, угодить ей было очень трудно, но сына баловала и всегда снохе говорила: «Ну и что, что выпил, он же мужик, ну и пусть, что ударил, так это любит, ну и пусть, что ушёл к друзьям, так он же работает, пусть полялякает с друзьями». А свекор наоборот, был тихим, малословным, работящим и очень любил Зину и внучку, а сына всегда ругал и наставлял по-другому относиться к семье.
Как-то раз, после очередного скандала, в саду, чтобы никто не слышал сказал снохе: «Дочь, послушай меня, он мне сын, это мой крест, он весь в мать, только она не пьёт, и может себя в руках держать, а нутром они одинаковы, я про мучился, тебе этого не желаю, убегай, уезжай, как хочешь, куда хочешь, но не живи с ним, ты человек, он зверь, сегодня ты убежала, завтра нет, сегодня ты смогла его уговорить, завтра не сможешь, жизнь одна, сегодня ты любишь, завтра ты возненавидишь, уходи, умоляю, живи ради дочки, но не ради его. Это мой грех и мой крест, мне его терпеть до своей смерти.»
Вспоминая свекра у Зины защемило сердце, ей было жалко его до боли, она понимала, что он ещё молодой мужчина, но благодаря сыну превратился в безвольного старика, в нем ещё много силы, у него была добрая натура, он хотел жить и хотел быть помощником сыну, хотел быть нужным, он просто хотел быть отцом, свекром, дедушкой.
Зина, хотя и втянулась в грязную, тяжёлую работу, но ей было все равно очень тяжело не только физически, но и морально. Она красивая, стройная, весёлая мечтала о другой работе, о другом окружении, она мечтала хорошо одеваться, ходить на работу не в резиновых сапогах, а в туфельках на каблуках, она понимала, что мечтать не вредно, но в своём положении бесполезно. Мама написала в письме, что Федор женился, только надолго ли Тем более, что он женился на пьющей, лишенной материнства женщине. Страшно было представить, какая трясина засосала мужа, беспробудные пьянки, драки, ссоры, увольнение с работы сделали свое дело, муж окончательно потерял лицо человека. Но больше всего Зина не могла представить жизнь свекра в таких условиях. Долго думала, все взвешивала и в письме Зина написала матери, чтобы она пошла к свекру и поговорила с ним о переезде из ада к снохе с внучкой. С начала погостит, а потом посмотрит и при желании останется жить с нами навсегда.
Свекор встретил сваху с радостью: «Хоть спрошу о внучке, о снохе, ведь вся душа изболелась, где они, как они Но глаза не мог поднять на сваху по одной причине, стыдно было показать побитое с синяками лицо. Поехать к снохе согласился сразу, очень соскучился, хотел погостить и попросить прощения за сына.
Приехал на чуть-чуть, а потом уезжать не захотел. Спокойствие, чистота, вечерние прогулки, разговоры, а главное внучка, маленькая, ласковая лапулечка, сколько он ей уделял внимания, в садик отводил, из садика забирал, рисовали вместе, лепили из пластилина, смеялись, катал на спине, пел песни, он просто был счастлив, что рядом внученька и, что он хотя бы чем-то может помощь Зине.
Михаил Петрович поправился, посвежел, выпрямился и как-то помолодел, он превратился в добротного, сильного, симпатичного мужчину. Зина видела, как внучка привыкла к дедушке, видя её счастливой, видя, как они любят друг друга, сказала свекру, чтобы не уезжал. Михаил Петрович ответил, что если она встретит кого-то в мужья, то он не будет под ногами мешаться, тут же уедет, на том и порешили, жить, друг другу помогать, уважать.
Так и жили они счастливо четыре года. Зина спокойно могла сбегать на свидание, погостить у подруги, повеселиться, всегда у неё было спокойно на душе за Светочку, ведь рядом был дедушка. Все шло своим чередом. Зина стала бригадиркой, автомеханизировали свинарник, она привыкла к своим Манькам, к своим Борькам, её уважали, ценили, благодарили за ту атмосферу, которую она создала на ферме. Свекор угождал, помогал снохе во всем, совхоз выделил участок земли, он построил дачу, огородил ее забором, все, что от него зависело, старательно выполнял.
Но спокойной жизни пришёл конец. Мама телеграфировала, что Федор спалил дом, с женой забрали в больницу, но жена через день умерла, Фёдор выжил. Без дома, без крыши над головой он остался один как степной волк. Михаил Петрович от переживаний за сына не находил себе места, он рвался к сыну, хотел помощь, но чем и как он не знал, он винил себя, проклинал, зато, что бросил сына, что не уговорил его закодироваться, что не смог воспитать его хорошим мужем и отцом, что позволил опуститься до дна. Свекор перестал есть, пить, он опустил голову, ему так же жалко было сгоревшего дома, который строил своими руками. Михаил Петрович решил твёрдо уехать к сыну, решил его поддержать, успокоить.
Федор долго лежал в больнице, похудевший, с шрамами на лице, замкнулся в себе, смотрел в одну точку и плакал. Михаил Петрович просил прощения у сына, умолял простить его, обещал не бросать его, помогать восстанавливать дом, он обнимал его как в детстве, гладил своей большой ладонью по спине сына, и шептал «Прости, умоляю прости».
Люди не бросили в беде, да и государство тоже, купили им маленький домик, и стали жить инвалид Фёдор и старик. Изредка приезжала Зина к матери и заходила к ним в гости, Фёдор не пил, не ругался, он ослеп, а отец заботился как за ребёнком, и никогда не упрекнул сына, только просил у бога силы, а у сына прощения…
Автор: