Сменщик

— Понимаете, Нестор Петрович, какая ситуация… — объяснял директор, — раньше мы в клубе все праздники проводили, но клуб сейчас на ремонте. Мы решили подарки детишкам по домам разнести. Вроде бы всё организовали, но в начале декабря неожиданное пополнение — новый цех открыли, около сотни работников. У многих семьи, дети. С одной стороны,хорошо — значит, развиваемся, растём. А с другой стороны — есть десяток дополнительных адресов и ни одного лишнего Деда Мороза!
— Чего же вы от меня хотите — спросил Северов.
— Есть одна кандидатура. Но он человек сложный. А вы, кажется, нашли к нему подход.
…- И не уговаривайте! — Петрыкин попытался нырнуть обратно в люк, но Северов его удержал.
— Мы тебе премию выпишем, — пообещал главный инженер. Петрыкин, досадуя, цокнул языком:
— Ну посмотрите на меня! Ну какой из меня Дед Мороз с таким ростом Это же смешно!
— Александр Трофимович, — сказал Северов, — но ведь больше действительно некому! Если и вы откажетесь, дети без праздника останутся.
— А если соглашусь, то без праздника останусь я! Меня молодая жена дома ждёт!.. — воскликнул Петрыкин. Потом спросил, уже спокойно: — Что, совсем некому А Федоскин А Леднёв
— У Федоскина три ночных смены подряд, — ответил инженер.
— А у Леднёва уже пятнадцать адресов по минутам расписаны, — подхватил Северов.
— А этот, — не сдавался Петрыкин, — из седьмого цеха, каландровщик Он, вроде, культпросвет кончал
— У него дочка в сентябре родилась, — сказал инженер.
— Так сейчас уже декабрь, — не понял Петрыкин.
— Маленький ребёнок. Скользящий график, — терпеливо принялся объяснять инженер. — Мужик засыпает даже стоя. Не Дед Мороз, а Вий какой-то получится. «Поднимите мне веки!»
Петрыкин сплюнул и хлопнул ладонью по земле:
— Чего делать-то надо
***
— Заходишь, здороваешься, — разъяснял тонкости работы более опытный Леднёв, — водишь хоровод, слушаешь стихи. И только потом — понял, потом! — даришь подарки. Главное — не забудь волшебные слова.
— Какие ещё.. — с трудом сдерживая рвущиеся наружу ругательства, спросил Петрыкин.
— «Мне нельзя, я за рулём».
— Так я ж не за рулём.
— Тогда другую причину придётся придумать.
Петрыкин только отмахнулся. И уже к третьему адресу пожалел об этом. Правда, по дороге к четвёртой квартире Петрыкин придумал выход. Он просто качал головой и поглаживал рукавицей бок где-то в области печени. Взрослые понимающе кивали, и стопарик водки убирался в холодильник.
***
Восьмым адресом был дом в частном секторе. Пробираясь к нему через сугробы, Петрыкин проклинал и своё начальство, и ремонтников клуба, и историка Нестора Северова. Однако на крыльце дома он отдышался и в дверь стучал уже с улыбкой.
— Здравствуйте! Здесь живёт девочка Верочка и мальчик Васенька Ой, какие вы наря…
— Дед Мороз, я так тебя люблю! — девочка обняла Петрыкина за коленки и уткнулась носом в меховую оторочку дедморозовской шубы. Петрыкин растерянно гладил девочку по голове и уже на автомате произносил:
— …Здоровья, значит, и счастья, а родителям твоим, значит, производственных успехов…
После непременного хоровода и чтения стихов пришёл черёд подарков. Профком не поскупился — в пакетах со сладостями были даже дефицитные мандарины. По штучке в каждом.
— Дедушка, возьми! — на Верочкиной ладошке лежал мандарин.
К такому Петрыкин готов не был. Он лихорадочно соображал, что сказать. Выручили родители:
— Дедушка Мороз такое не ест, — сказала мама после секундной паузы.
— Он снежками питается, — тут же подхватил папа.
— И сосульками, — подтвердил Петрыкин. — Только это мне можно, я ведь Дед Мороз, а вы сосульки не ешьте, а то заболеете.
— Тогда зайчикам отнеси, — радостно предложил Вася.
— Что ты, зайчики такое тоже не едят, — сказал Петрыкин. — Они морковку грызут…
Дети ахнули и дружно бросились к половичку. Откинули в сторону. Под полосатой дорожкой скрывался ход в подпол. Дети ухватились за кольцо, с усилием потянули, приподняли немного дощатый люк, сдвинули. Вася спрыгнул вниз. Через полминуты он вылез обратно, держа в руках огромную испачканную в земле морковку.
Пришлось взять.
***
— За спасение утопающих у меня грамота есть, а теперь что же получается, за спасение Нового года — проворчал Петрыкин.
— Выходит, так, — сказал почётный гость заводского собрания Нестор Северов.
— Ты не думай, учитель, — вдруг сказал Петрыкин, — я хоть и рабочий, а книжечки иногда читаю. И Диккенса тоже… Только со мной у вас такой номер больше не пройдёт. Плохой я человек и исправляться не собираюсь. Тоже мне… духи Рождества.
— Ну что вы, Александр Трофимыч, — лукаво улыбнулся Северов, — мы ничего такого… Это ведь действительно было безвыходное положение. Спасибо вам ещё раз.
Петрыкин опустил глаза, пробормотал: «Да ладно вам» и пожал протянутую руку Северова.
…Если вы думаете, что на следующий год Петрыкин играл на новогоднем утреннике в клубе какого-нибудь Бармалея, то сильно ошибаетесь. Такое только в кино бывает.
Как только зашёл разговор об участии в новогодних праздниках, Петрыкин отказался наотрез, угрожая увольнением.
И его оставили в покое. Потому что Бармалеем можно любого разгильдяя из вечерней школы нарядить, а такого мастера, как Петрыкин, — поди поищи.

Источник