Меньше всего Вася любил думать.
Мысли врезались в его голову как метеориты в луну: стремительно, громко, оставляя кратеры. И выглядел Вася как лунный дятел. Резкий. Нервный. Делающий дыры.
И нет бы все взвесить и отмерить, может, залить кратер бетоном или сделать в нем пруд — Вася на все это чихал. Он брал кратер как истину и стремился всем его показать.
В первую очередь мне. Как тогда…
А тогда мы сидели на скамейке на площади. Шумно было. Громко. Апрель уже перекатился за середину, и солнышко припекало совершенно летним светом.
Я пил что-то молочно-шоколадное. Это был такой выходной день, когда думать не только не нужно, но и вредно.
— Ничего не имеет смысла!
От Васиного крика я вздрогнул и расплескал коктейль на брюки.
— Идиот!
— Я понял! Я понял, что вся жизнь бессмысленна.
— Нет.
— Да.
— Нет.
— Да, и я тебе это сейчас докажу…
Я не хотел думать, но шестеренки в голове уже закрутились, и появилось стойкое желание отвесить Васе психологического леща.
Но Вася тут начал доказывать.
— Смотри! Все мы умрем, это не обсуждается. Умрут наши дети, и внуки, и планета, и как бы долго не держалось человечество за свое бренное существование, однажды…
— Мы. Все. Умрем.
Я отпил немного из стаканчика и внимательно взглянул на друга.
— Но ведь сейчас мы живы
— Ну, да…
— И сейчас мы можем сидеть, наслаждаться весенним солнцем, пить этот коктейль
— Я не могу.
— Ты просто мне косарь должен. Вернешь — тогда и будешь пить.
— Блин…
— Так вот, Вуася. Жизнь имеет смысл не в перспективе. Жизнь идет сейчас, и если ты глянешь внимательней, то увидишь, как эта жизнь ходит и беснуется вокруг нас. И в этом, я думаю, есть смысл.
Вася понял меня немного не так и смотрел на стремительно удаляющуюся от нас девушку в красном платье.
— Не туда, дурик. Жизнь в каждом мгновении. Не видишь
Я широко махнул рукой: на площади были обычные городские шумные толпы. Потоки людей проливались мимо нас по красно-кирпичной жаркой площади, и у каждой капли в потоке были свои дела, мысли, желания…
Мы видели молодых и старых, веселых и грустных, одиноких и компанейских. Мы видели людей. Вдалеке играли уличные музыканты, стекла торговых центров отражали дикое солнце, в палатках торговали сувенирами из дерева и янтаря. Все это взрывалось в голове цветами, запахами, звуками: у каждого предмета был свой момент в жизни. Любая вещь наталкивала на размышления, заставляла вспомнить нечто из прошлого…
Моя голова на секунду взорвалась, а потом собралась по кусочкам обратно. В тот миг я был везде в своей жизни, на всех ее сторонах. У моря или в пыльном городе, дома или в гостях, с болью в душе или без, один или в толпе.
— Вася! — закричал я. — Смысл не в том, что там будет и умрет ли. Смысл в том, какое значение придаем мы, люди, вещам: ведь без нас не будет и смысла. Это исключительно человеческое понятие… Ведь мы всего лишь дети вселенной: мы играем, и игра, пусть и понарошку, но идет, и она важна для тех, кто…
Вася не влез все еще с возражениями. Я осекся, и понял вдруг.
Мой друг все это время смотрел на девушку в красном платье, которая остановилась у барыги мороженым.
Я протянул:
— Братан..
Но Васи не было уже. Была луна, ударенная метеоритом, и было четкое у нее осознание, что пора лететь по орбите, творить чудеса…
Вася похлопал меня по плечу, вскочил с места, и направился чуть ли не бегом к девушке в красном.
Я пожал плечами. У всех свой смысл свои цели.
Наверное, он захотел мороженого.
Большой Проигрыватель
Другие работы авторов: