ДОКТОР МОХОВ

 

ДОКТОР МОХОВ Прямо посреди равномерно и отлаженно текущей жизни – вдруг...Инфаркт!И с утра, да ещё во вторник. Накануне ничего не предвещало. Вот и в этот день вскочил, и в привычном ритме день

Прямо посреди равномерно и отлаженно текущей жизни – вдруг…

Инфаркт!

И с утра, да ещё во вторник. Накануне ничего не предвещало. Вот и в этот день вскочил, и в привычном ритме день закрутился: душ, зубы, бритьё.

Когда уже допивал на кухне кофе, тут и почувствовал… Дурно как-то, и грудь печёт и разрывает изнутри.

Когда вернулся в спальню и плюхнулся на кровать, то «Скорую» вызывал уже с трудом. Приехали на удивление быстро. Какие-то манипуляции с аппаратом ЭКГ, укол. И совсем молодой мальчик, фельдшер, наверное, говорит:

— Сейчас в больницу поедем.
— Я не могу в больницу, у меня мама старенькая, 88 лет – одну никак не оставишь, — придушенно отвечаю.
И почему-то помню его глаза расширенные, когда он говорит:
— У вас же инфаркт…

Брык, и – всё. Жизнь течёт дальше, но уже без моего в ней участия. Потом снова я – в ней, но почему-то на полу, на куске какого-то брезента, а вокруг много людей суетится. Какой-то здоровенный дядька говорит мне:

— Милый мой, всё хорошо будет.

И они меня нести пытаются. А мне стыдно так за свою немощь. Говорю им:
— Да не надо, я сам дойду.
— Не нужно самому, мы донесём,- отвечает всё тот же здоровенный.

Это уже потом я узнал, что была у меня уже дома первая клиническая смерть. Ну, прямо как в американском кино: … мы его теряем… «утюги», смазанные каким-то гелем и прислоненные к моей груди, команда «разряд».

Дальше всё как по писаному: «Скорая» с мигалкой и воем, больница, операционная, где врач-хирург говорит мне, что нужно подписать согласие на операцию. Я даже острить пытаюсь: «Будто у меня есть выбор!»

И тут я его в первый раз увидел. Высокий, худой, с тяжёлыми прядями седых волос. И очки, узенькие, «лекторские», в золотой оправе. Сам он ничего не делал, а просто рядом стоял и коротко и иногда что-то говорил хирургу, а тот мне рассказывал, что он в этот момент со мною делает:

— … вооот, я через вашу правую руку вошёл и прямиком иду к сердцу вашему… сейчас немного ущипну, зато боль сразу станет меньше… теперь чуть кольну вас, и после этого сразу станет уходить боль, а через какое-то время совсем сойдёт на нет… всёёё, оба ваших стента хорошо, красивенько так встали… операция закончена. Вы начали жить новую жизнь.

И меня покатили в реанимацию. А Он шёл рядом, смотрел мне в глаза и за руку держал.

 

В реанимации девять кроватей, где копошатся какие-то полудохлые, как я, люди. И Он по несколько раз в день приходит и что-то говорит каждому. А я так жду, когда ко мне подойдёт и спросит: «Как дела» И при этом обязательно коснётся руки или ноги моей своими длинными, тяжёлыми пальцами. А мне казаться начинает, что через них в меня жизнь и свет льются, и хочется ему нежное сказать.

Это уже потом, когда была ещё одна клиническая смерть, из которой меня опять вытащили, а утром я проснулся, как в детстве в пионерском лагере, забыв о том, что было накануне, я узнал, что Он на десять лет моложе меня. Но всё равно чувство того, что он мой отец меня так и не покинуло.

Через несколько дней я спросил его:
— Вы были на моей операции
— Был, — отвечает,- и всё время вас за руку держал.
— А сами вы операций не делаете

— Нет,- говорит.- Вмешиваюсь только тогда, когда это становится необходимым. В вашем случае необходимости такой не было. Всё прошло в штатном формате. Жаль только, что инфаркта избежать не удалось. Но мы с вами победим, и Первого сентября ваши ученики снова встретятся с вами.

Когда он подошёл в другой раз, мне так не хотелось, чтобы уходил, что я сказал ему:
— Знаете, доктор, что я здесь понял

Он вопросительно взметнул над очками густые прямые брови.
— … понял, что умирать совсем не страшно…

С ответом он не промедлил ни минуты:
— Не страшно, потому, что вы просто забыли подумать, как же плохо будет без вас тем, кто здесь останется. Даже если иногда начинает казаться, что всё в жизни уже произошло и цели потеряны, всегда знайте, что важнейшее в наших с вами жизнях – это люди, потому что они тёплые и им нужна наша теплота, чтоб не замёрзнуть на ледяном ветру жизни.

И снова пошёл по своим делам. Да буднично так, будто и не сказал ничего особенного.

Когда меня переводили из реанимации, мне так этого не хотелось, потому что его буду видеть редко. А когда видел, то хотелось что-то не менее важное и для него сказать. Только когда поднимал на него глаза, то слова куда-то уходили. Оставалась одна теплота и благодарность за то, что пятьдесят три года назад он родился…

Думаю, вам бы наверняка хотелось узнать, как зовут Моего Героя

Узнать сможете сами, если в Москве найдёте Городскую Клиническую Больницу № 13, а там зайдёте в кардиореанимацию, которую он и возглавляет. Имя и отчество его похожи на тонко составленную композицию мороженого, которое уложено в крепкую чашу его фамилии:

Андрей Евгеньевич Мохов – вот как зовут этого великого доктора, которого невозможно не полюбить…

P. S. Все, что написано в небольшом рассказе, действительно, произошло с автором.
P. S. На фото доктор Мохов А. Е. Фото удалось найти только такого качества…

Автор:

Источник

 

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *