Охотник на крыс

 

Охотник на крыс В одном средневековом небольшом городе, из тех, в которых каждая улица вымощена булыжником, а каждый мастер имеет цену, будь то булочник, цирюльник или портной, жил старый

В одном средневековом небольшом городе, из тех, в которых каждая улица вымощена булыжником, а каждый мастер имеет цену, будь то булочник, цирюльник или портной, жил старый музыкант со своим котом.
Музыкантом-то он был совсем давно, когда, наверное, и улицы не мостили. Теперь же это был обычный старик. Пальцы слушались его так плохо, что он давным-давно забыл, как перебирать ими струны; легкие его ослабели, и он не мог издать из простой деревянной дудочки даже тоненький звук; а от его постукивания по барабану не разбегались даже крысы.
Крыс, к слову, в каморке было много. Бывший музыкант жил на первом этаже, и они приходили к нему каждый вечер, а изредка заглядывали и днем, выискивая, чем поживиться. Иногда кот обнюхивал их, иногда не обращал внимания. Бывало, что и ловил – но тут же выпускал невредимыми.
Это крысиное паломничество, этот кот, да и этот музыкант знатно раздражали хозяйку дома, тетушку Агнешку. Она приходилась старику дальней родственницей, и терпела его в доме лишь поэтому. Сама тетушка занимала весь второй этаж и неустанно напоминала старому музыканту, как ему с ней повезло.
– Если бы не было меня, кто бы, скажи, за тобой ухаживал Откуда ты бы хлеб свой брал, а Вот уж навязался-то на голову мою, одна надежда – что помрешь скоро, да избавишь меня от рта лишнего! Даже от двух ртов – тебя и кота-лодыря твоего. Виданое ли дело, чтобы кот крыс не ловил! На кой он тогда, скажи, нужен
Старик не спорил – да и с чем тут поспоришь Кот крыс ловить не хотел, жить и вправду оставалось немного, а на хлеб он, сколько ни пытался, уже не мог заработать. Каждый день бывший музыкант, едва проснувшись, садился за дело. Терпеливо и аккуратно вытачивал новые флейты; если удавалось добыть немного старой кожи, то обтягивал ею барабаны; распутывал конский волос, чтобы приладить на новую скрипку струны. Из музыканта он превратился в мастера музыкальных инструментов – а что же ему оставалось делать И, казалось, дело хорошее, прибыльное – продать кому гитару новую, так, поди, можно и обед себе человеческий справить, а не краюху хлеба с водой пополамить. А если уж барабан кому приглянется – так тут и вовсе можно неделю гулять.
Но бывший музыкант не продавал свои инструменты. Не поднималась у него рука.
– Не могу я так, – пытался объяснить он тетушке Агнешке, пыхтящей, как вода в котелке. – Они же живые, настоящие. Как я их продам Если приглянется кому, так уж лучше подарю, в хороших руках и инструмент запоет, как птица…
– Ишь чего! Подарит он! Ничегошеньки не зарабатывает, а туда же – дарить! Все вы за чужой счет большие благодетели!
Не понимала его тетушка. Считала чудаковатым, неправильным, цену деньгам не знающим.
– Вот давай я твою штуку сегодня на рынок отнесу! – показывала она на новенькую деревянную скрипку, сохнущую на окне. Скрипка постанывала под своими первыми в жизни лучами солнца, влажно тянулись струны. – Глядишь, детишкам глянется, может, какой папаша и купит!
Молчал старик, горбился. Глядела на него тетушка Агнешка, махала рукой и выходила прочь.
– Ничего, – бурчала она, – как помрешь, так все продам, ничегошеньки не оставлю. И жильцов новых пущу, потекут денежки…
Мысль о том, как хорошо заживется, грела душу и примиряла с чудачествами родича. Недолго терпеть осталось, ладно уж…
А старик тем временем шутливо трепал кота за уши и приговаривал:
– Что, нахлебники мы с тобой, брат Как ни крути, нахлебники. Что ж тут поделать – не могу я свои инструменты продавать, не для продажи они сделаны, а для души. Из них деньги душу вышибут, не в те руки попадут – и прощай, музыка, скрип да сип один останется. Разве ж это дело
Кот мурчал, щуря желтые глаза. Он был моложе старика, как и все в этом городе. И, наверное, понимал бывшего музыканта, хоть и не говорил об этом.
Так и жили они в своей каморке на первом этаже – кот, человек и музыкальные инструменты, пока одним утром старик решил, что открывать глаза, пожалуй, стоит в мире лучшем, чем этот. Он окостенел и похолодел, и кот, поняв, что произошло, спрыгнул с остывшей груди.
– Он умер, – сказал кот собравшимся крысам. – А, значит, никого из нас здесь скоро не будет. Меня хозяйка выгонит, его куда-то унесут другие люди. И пустит сюда вместо нас других людей и зверей, моложе и злее. Так что не приходите сюда больше, вас могут съесть.
Крысы покивали острыми своими мордочками и разбежались, чтобы больше не приходить. Кот же собрал себе небольшую котомку, собирался было прыгнуть на подоконник, а оттуда – на улицу, но призадумался. Хозяйка все равно инструменты все выкинет или продаст, что звучит почти одинаково, так, может, прихватить что-нибудь от своего друга на память Если играть наловчиться, так можно даже какие-никакие монетки дохода иметь, с голоду не помрешь…
Прихватил кот гитару, глядь – а она большая такая, никак ему за ней не усидеть. Отставил в сторону, лютню взял, так поменьше. Брякнул по струнам раз, брякнул другой – и полетели струны, острыми когтями задетые. Расстроился кот, отставил и лютню. Барабан взял, он без струн, его не повредишь. Стукнул раз, стукнул другой – а звук такой тихий, такой глухой. Еще бы! Мягкими подушечками если стучать, особо громкого ничего не сделаешь. Расстроился кот еще пуще прежнего, и барабан отложил. За флейту взялся. Дунул раз, дунул другой…а, может, и выйдет толк. Лапки-то хоть и мягкие, закрывают дырочки на флейте честь по чести. Усы если не топорщить, так и дудеть очень даже удобно. Подумал кот, да и положил флейту к остальному нехитрому добру, в котомочку свою.
Да как ему вдруг прилетит по ушам полотенцем!
– Ты что же это, паскудник, делаешь!
Тетушка. Как только вошла-то, кот не заметил – видать, очень сильно музицированием увлекся. Хрясь! Полотенце мокрое, неприятное, тяжелое, аж шерсть на боках намокла. Кот как дал деру вдоль стены, а Агнешка – за ним.
– Мало мне от вас, двух лодырей, проблем было, так теперь один решил издохнуть, а второй все мало-мальски ценное в доме перепортить!
Хрясь! Увернулся кот от третьего раза, на окно нацелился.
– Неблагодарные вы сволочи! Один помер, даже спасибо за все хорошее не сказал! Второй вообще не кот, а черт знает что, посмешище одно с хвостом, для крыс мягкая игрушка! За всю жизнь ни одного грызуна не придушил! Ну-ка, брысь отсюда, убоище!
А кот и рад в окно прыгнуть. Вслед ему и полотенце полетело, в сердцах. Прощальный привет от тетушки Агнешки. Дунул кот по улице, в переулок нырнул первый попавшийся, торопясь затеряться. Вот и дом бывший позади. И будто не было ничего.
Замедлил кот шаг, достал из котомки флейту. Прижал к шерстяной пасти, дунул несколько раз. Получается, честное слово, получается!
– Я не посмешище с хвостом, – обиженно протянул кот, обращаясь вникуда. Вникуда внимательно слушало. – Ну и что, что крыс не ловил. Зачем мне их трогать Мы с ними дружили. А захочу если, так первым крысоловом в городе стану.
Он с любовью погладил флейту еще раз, и она будто засветилась под мягкой лапкой.
– И на флейте играть научусь. Вы еще узнаете, какие бывают коты, играющие на флейте. Ох, узнаете…
И будущий Крысолов покинул родной Гамельн. Чтобы вернуться через несколько лет, как и обещал.

 

которые пишутся сами Рино Рэй

Источник

 

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *