Истории из жизни реальных людей
Если чего баронет Генри и не терпел в своей жизни – так это возражений. Поэтому и злился, что опять по утру его бестолковая супруга начала очередной бесконечный бубнеж про какие-то «звуки», «ощущения» и «морозы по коже» у служанок.
— Дорогая, — едва сдерживаясь, прошипел благородный сэр, — не могли бы вы закрыть свой рот и не вываливать на меня подобный бред Особенно за завтраком.
Тупая безродная дура! Генри был уверен, что, договариваясь с ее неприлично богатым отцом, он достаточно внятно озвучил свои требования к супруге. К той, что родилась в доме торгаша! А сама вскорости станет матерью благородных пэров.
Баронет стиснул зубы. На очередном званом вечере для самых избранных, лично им отобранных гостей, клятая леди Алиса снова посмела открыть свой рот на тему проклятия на их доме. Доме, который он сам выбрал, как только получил доступ к деньгам этого торгашеского отродья! Его доме!
Благо благородная леди Гертруда с супругом отнеслись к истории, как к милому анекдоту, придуманному хозяйкой для развлечения гостей, да и он, Генри, вовремя вмешался, но сам факт ослушания!
Чертову дуру пришлось запереть. К подруге во Францию уехала. Точка.
Идиотки-служанки начали увольняться. Дворецкий все чаще сказывался больным. Жена вместо того, чтобы пухнуть от бремени, становилась больше похожа на тощий скелет с пузом.
Баронет злился. Дом был прекрасен. Он сам его выбрал.
Как смеют эти безродные твари сомневаться в его выборе! Как смеют они своим неповиновением оспаривать его положение! Как смеют они снова и снова говорить ему чушь! Да, в глаза уже давно не говорили. Но баронет слышал. Слышал смешки по темным углам, слышал шорохи на чердаке и в подвале. Они все издевались. Неблагодарная чернь, которую он подобрал и облагодетельствовал своим вниманием, смеялась над ним!
Баронет открыл глаза. Сел на кровати. Они шептались, хихикали, издевались! Думали, он не узнает, но он слышал их! Генри встал.
— Дома не убивают людей! – крикнул Генри в распахнутые глаза жены. Она села на кровати. Она снова открыла свой рот! Она не уважала его!
— Дома не убивают людей! – его дворецкий, вместо того, чтобы быть в своей постели, шлялся по дому в ночной рубашке. Этим он демонстративно отказался от требования Генри соблюдать приличия в его доме. Он не уважал его!
— Дома не убивают людей! – кухонная девка забилась под лавку. А должна была работать! Он платит им, чтобы они работали! Она не уважала его!
Никто в его доме не уважал его. Ни дурак-конюх, ни идиотки-горничные. Ни эта нянька-француженка. Ни даже его дети!
Никто не уважал его!
Баронет опустился на пол. Одежда моментально пропиталась кровью с ковра. Тяжелая секира, снятая со щита с регалиями, была скользкой и красной.
— Дома не убивают людей, — упрямо повторил Генри, — дома не убивают людей, дома… не убивают…