На границе

На границе Замкадья и Белокаменной, меж двух дорог Горьковского направления — автомобильной и железной, за горизонтом Восточного округа, который, если смотреть в его сторону от входа в ГУМ, кажется краем света, раскинулся город областного подчинения Реутов.

Если вам захочется посмотреть красоты указанного населенного пункта, то осмелюсь рекомендовать вам не входить на его территорию через пешеходный переход железнодорожной станции. Этот путь приведет вас в стандартный маленький городишко с улицами, не менявшими названий со времен страны Советов — Дзержинская, Комсомольская, Калинина. Вы быстро заскучаете и до улицы Кирова, скорее всего, не дойдете. Конечно, если вы человек целеустремленный и упрямый, то вам ничего не стоит пройти вдоль и поперек не только улицу Ленина, но также и Победы, и Мира. Именно так поступают среднестатистические туристы — любуются лицевой стороной города, не обращая внимания на его изнанку.

Однако, если, выйдя из электрички, дойти до западного края платформы (я надеюсь, вы захватили с собой компас) и, убедившись в отсутствии приближающегося поезда, спрыгнуть на рельсы, вы попадете на тайную тропу железнодорожных рабочих, анонимных граффити-художников и наткнетесь на места спячки заблудившихся пьяниц.

В новых остроносых туфлях из черного бархата Шахерезада Ягуаровна шагала вдоль узкой траншеи, доверху забитой пустыми бутылками из-под водки. Другие алкогольные напитки в этой местности, видимо, не котировались. Возле столбика с надписью «Осторожно! Кабель!» лежала почти ненадеванная фиолетовая рубашка в мелкую черную клетку. И рубашка эта, и свежая трава между шпал, и усеянные новорожденными листьями кусты, тянущие руки-ветки сквозь железные прутья забора в направлении Курского вокзала — вся природа оповещала о скором лете, о времени походов и песен у костра.

— О, где же эти душные но-о-очи! — пропел Аладдин Куралесович.
Он полной грудью вдохнул воздух, напоенный романтикой электричек направления Москва — Петушки, и сообщил, что цель сегодняшнего путешествия скоро появится.

Шахерезада Ягуаровна, щурясь от солнца, осторожно перелезла через груду камней, ощущая себя разведчиком на вражеской территории, и решительно пошла за своим другом дальше, к цели, которую, по его словам, он уже две недели наблюдал из окна электрички утром, когда ехал на работу, и вечером, направляясь домой.

Аладдин Куралесович то убегал вперед, то отставал, чтобы сфотографировать какие-то осколки, и ошметки, и себя на фоне голубого неба, то взбирался на груду строительных плит и приглашал Шахерезаду Ягуаровну попозировать с какой-нибудь гнутой железякой.

Шахерезаде Ягуаровне как человеку с пролетарскими корнями очень нравились разные металлические штуковины, особенно покрытые коррозией. Иногда она думала, что если бы не работа, дети, тяга к комфорту и вот это вот все, то она купила бы небольшой, а может быть, и большой гаражик и устроила бы там себе место силы, заваленное металлоломом. У стены поставила бы диван, накрытый плюшевым сиреневым пледом, провела бы интернет, чтобы вести металлический гаражный блог. Обязательно плиту и холодильник, столик с ночником, люстру под потолком и большой складной стол на случай вечеринки. Без шкафа тоже не обойтись, платья же нужно куда-то складывать.
— Как думаешь, — окликнула она Аладдина Куралесовича, — какой в гараже пол

— В каком гараже — Аладдин Куралесович был убежден, что люди, которые живут вместе, должны уметь читать мысли друг друга, но сам в этом еще не преуспел. Шахерезада Ягуаровна, желая объяснить товарищу поподробнее ход своих мыслей, начала рассказывать издалека. Сначала о платье, которое ей мало с прошлого года, потом о детских велосипедах, валяющихся на балконе бессмысленной грудой железа.

Аладдин Куралесович собрался загуглить «как найти велосипедный насос», но забив в поиск слово «как», опомнился, — поиск насоса на балконе придется осуществлять самостоятельно, без помощи гугла.

Идя по шпалам вдоль железной дороги, Аладдин Куралесович мысленно перенесся на просторный балкон своей квартиры за низкий столик, накрытый кружевной скатертью. Если бы не солнечные блики на стекле, можно было подумать, что стекол этих нет вовсе, так идеально они были вымыты. Аладдин Куралесович смотрел на бойлерную во дворе, слушал чириканье воробьев и щебет Шахерезады Ягуаровны и думал, что Восточный округ Москвы по праву может называться районом Восходящего Солнца.

Аромат кофе и свежих булочек с повидлом смешался с запахом железнодорожной насыпи и помойки. Аладдин Куралесович зацепился за что-то ногой, и, чтобы не упасть, схватился рукой за торчащий из земли металлический прут, обмотанный белой рваной простыней, разрисованной красками.

— Вот она! — обрадовался он и поспешил открыть камеру в смартфоне.
Цель, которая манила Аладдина Куралесовича в течение двух недель, была достигнута. Он стал натягивать простыню на отломанную секцию забора. Шахерезада Ягуаровна наблюдала за работой друга и уже приготовилась позировать на фоне расписной тряпки.

— Действовать нужно быстро, — Аладдин Куралесович привязал простыню за три угла и начал проводить инструктаж. — Тряпка рваная, ветер сильный. Фотографируемся четко по моей команде, пока тряпка не улетела!

Шахерезада Ягуаровна кивнула. Аладдин Куралесович поднял палку и с размаху пришпилил четвертый угол простыни к земле.

Ветер неистовствовал. Казалось, еще секунда — и тряпка взлетит в небо вместе с забором, к которому привязана. Аладдин Куралесович знал толк в фотосессиях и действовал четко, по-солдатски.

Шахерезада Ягуаровна принимала замысловатые позы, улыбалась, хмурилась, важно надувала щеки, расставляла руки в стороны, делала вид, что лезет на забор, и думала, что Аладдин Куралесович впустую растрачивает талант фотографа. А мог бы собрать портфолио, выложить его на биржу фриланса и принимать заказы. Дело за малым, придумать продающее описание, привлекательный слоган…

Это была одна из тех мыслей, которые рождаются, проживают несколько мгновений и растворяются за ненадобностью и без вреда для окружающих. Они не материализуются, не превращаются в замысел и проект. Обрываются на середине и исчезают, будто их и не было, не успев пересечь личные границы товарищей.

Выполнив план по фотоснимкам, Аладдин Куралесович и Шахерезада Ягуаровна покинули город областного подчинения Реутов. Над электричкой, в которой они ехали в свой район Восходящего Солнца, пролетела рваная простыня. Ее прибило ветром к опоре эстакады. Простыня медленно сползала к земле, трепыхалась, словно махала рукой на прощание: «Встретимся на восточной стороне!»

Источник