Дождь обязательно будет

Ник смотрел, как на поверхности воды надувались пузыри. Лола щурилась.
— Что мы будем делать, когда дождь закончится
— Ждать следующего.
— А если его не будет

То, что следующий дождь будет обязательно, знали оба. Вопрос был шуткой, Лола иногда подзадоривала Ника. Как умела.

Дождь начинался всегда одинаково. Где-то в вышине раздавался утробный звук, обещающий бодрящие ледяные струи или тёплую морось, и Ник с Лолой зажмуривались в предвкушении. Через секунду их мир превращался в царство воды.

Дождь подчинял себе всё. Он имел свой голос и запах, бесцеремонно прикасался к телу, где вздумается. Дразнил каплями.

А ещё бывало так, что мир становился настоящим морем, но Ник и Лола не переживали. Оба отлично плавали и обожали воду. Тогда они смело ныряли в ласковые объятия водной стихии, устраивали шумные игры и качались на волнах, если уставали.

Но в этот раз моря не предвиделось. Только озорные струи весёлого дождя, водяной пар и брызги. Лола прижималась к Нику упругим боком, а он зажмуривался от счастья.

Вскоре дождь закончился, как это обычно бывало. Ник и Лола спешили надышаться водяным паром. Аромат, что ненадолго оставляла после себя стена шумной воды, был любим обоими.

— Что будем делать, Ник
— Ждать следующего дождя.
Часы ожидания тянулись, подобно тем же дождевым струям, разбиваясь на капли мгновений. Ник и Лола то дремали, то тихонько переговаривались в предвкушении будущих водных игр. Время шло.

Первой начала беспокоиться Лола. Всё чаще она задавала вопросы, на которые у Ника не было ответов. Вопросы давно перестали быть шуточными.

— Ник, ну когда же..
— Я не знаю. Но обязательно будет.
Ник смотрел на любимую и отмечал, как она изменилась. Её кожа поблёкла и даже постарела, задорный огонёк в глазах уже не мерцал маняще, а будто бы притух. Ник догадывался, что и сам выглядел не лучше.

Сутки превращались в недели, те – в месяцы. Ничего не менялось вокруг. Ник и Лола больше не обсуждали будущие дожди, они вообще почти перестали разговаривать. Беспокойство плавно переросло в безнадёжность.

Ник чувствовал, как его разум окутывает густая дремотная пелена. Просыпаться хотелось всё реже. Лола сидела, уткнувшись ему носом в шею. Её будто бы вообще ничего больше не интересовало. «Так выглядит смерть», — внезапно догадался Ник.

Это не больно и не страшно. Однажды они просто уснут, чтобы больше не проснутся. Их тела окончательно высохнут, а после – рассыплются в прах. Если только…

Ник не успел додумать мысль до конца. Внезапно мир расколол грохот и восторженный вопль:
— Мама, мама, здесь резиновые уточки! Смотри, какие хорошенькие. Можно, мы их оставим Пожа-а-алуйста!
— Можно, всё можно, — раздался другой голос, уставший, взрослый, — я только вымою их хорошенько. Отец покупал их для тебя. Кто же знал, что мы придём так… поздно.

Что-то скрипнуло. Мир наполнился чарующим, почти забытым звуком — зашумела вода. Лола вздрогнула, просыпаясь. И восторженно округлила глаза. Смерти нет. И не будет ещё очень долго. Они вместе, они живы, и скоро встретят дождь. И море. И много-много счастья.

Ник осторожно вдохнул влажный воздух и прошептал:
— Я же говорил, дождь обязательно будет.

В воду они соскользнули одновременно.
— Мама, уточки и правда хотят помыться!

Shukarnova

Источник