Истории из жизни реальных людей
Фойе театра постепенно наполнялось детьми.
-У нас еще много времени. Может, сходим в буфет — предложила Светлана, обращаясь к мужу. — Я видела там пирожные…
Знала, что не поведет, что витает мыслями далеко отсюда, что «пирожные мы и дома поедим». Было почему-то обидно, хотя «конфетно-букетный» период давно прошел, и покупка угощения в буфете детского театра уже не была столь значимым событием.
Их семейную жизнь нельзя было назвать идеальной. Ссоры, обиды, мысли о разводе, потом отпускало, налаживалось, утихали страсти, уступая место простому сосуществованию в одном тесном мирке под названием «семья». Как все, пусть не все, но многие…
Дочь Светы и Романа, семилетняя Аня, сидела рядом, рассматривая чужих детей. Светлана проследила за взглядом девочки. Внимание дочери привлекли два человека, сидящие в концертных креслах с откидывающимися сидениями. Красивый, одетый «с иголочки» мужчина читал вполголоса программку. Его слушала девочка в нарядном платье, завитыми в тугие локоны волосами. Ее блестящие туфельки отражали свет люстры, отбрасывая радужные блики на паркет.
Аня уже бегала с новыми знакомыми по фойе, а Света все не могла отвести взгляд от этой пары. Для них театр все еще был праздником, они полностью отдавались обществу друг друга. Почему их двое Возможно, мама работает или нянчит младшего ребенка. Она подготовила платьице для дочери, отгладила костюм мужа и подарила им эти минуты волшебного счастья, оставив себе домашнюю рутину…
Женщина перевела взгляд на свою дочь, невольно сравнивая ее скромный наряд с платьем той незнакомой девочки. Да и Рома был одет намного проще и «дешевле» того мужчины. Вместо дорогого делового кейса ее муж носил рюкзак, кроссовки дополняли образ, совершенно не подходящий к этой праздничной театральной обстановке.
Их поход в театр был спонтанным, билеты купили в последний момент, между беготней по поликлиникам и закупкой продуктов.
Мужчина в костюме вдруг поднял голову и встретился взглядом со Светланой. Она замерла, быстро отвернулась. Узнала… Внутри заныло. Мир действительно тесен…
С Тимофеем они были знакомы со второго курса института. Такого парня нельзя было не заметить. Внешне привлекательный, он умело пользовался своим обаянием, просто беря то, что ему нужно.
Однажды ему понадобилась Света. Девушка была польщена тем, что первый красавец на курсе обратил, наконец, на нее внимание. Но виду не показала, держала на расстоянии, зная ветреность однокурсника.
А потом сдалась.
Тимофей ухаживал красиво и дорого. Поездки, рестораны, подарки. Рядом с ним Света чувствовала себя принцессой.
Их связь, на удивление знакомых, продержалась несколько лет. Только вот свадьбу все откладывали, постоянно это событие было ни к месту, или просто боялись сделать тот шаг, после которого все будет сложнее.
Что все скоро закончится, Света почувствовала не сразу. Все думала, что это диплом, экзамены и работа накладывают отпечаток на их отношения, задувая свечу прежней страстной любви. Но потом Тимофей зашел на кухню, налил себе кофе и тихо сказал:
-Свет, знаешь, я уеду, наверное. Мне кажется, что нам лучше жить каждому своей жизнью…
…Женщина, сидя сейчас на мягком кресле в фойе театра, вдруг вздрогнула, как будто только сейчас услышала эти слова. Сказанные так просто, обыденно, уже привычными, отрепетированными сотни раз интонациями, они разорвали тишину комнаты, зазвенели по углам, забегали по клавишам фортепиано, рождая бешеный, страшный ритм. Его «своя жизнь» звалась Татьяной. Об этом Света узнала значительно позже, уже из рассказов подруг.
А тогда она корила себя, вспоминала каждый просчет, коим могла расстроить, оттолкнуть, разбить свое счастье.
-Свет, ты что Второй звонок уже, пора в зал идти! — Рома заглядывал ей в глаза и теребил за плечо.
-Да, да, конечно, пойдем! — она поискала глазами дочь.
Набегавшаяся, запыхавшаяся Аня подпрыгивала, стараясь разглядеть зал.
А Тимофей с девочкой спокойно пили кофе с красивыми, кремовыми пирожными, стоя за столиком в буфете. Красивый, излучающий уверенность и успех папа угощал свою нарядную дочь. Девочка наверняка запомнит эти минуты и потом будет рассказывать подружкам, как пробовала кофе, как все смотрели на них и завидовали…
А Аня даже не вспомнит, как звали тех детей, с которыми она бегала между колоннами фойе. Ее отец, не успевший побрить щетину, выхвативший из шкафа первый свитер, что попался под руку, вызывал лишь немного удивленные и сочувствующие, как стало казаться Свете, взгляды. Люди вокруг как будто смотрели на его жену осуждающе, виня ее в серости супруга.
Спектакль начался, а женщина искала глазами знакомую пару. Конечно же, лучшие места в первом ряду. Тимофей что-то спрашивал у дочери, она согласно кивала, улыбалась. А Рома, пряча телефон, лихорадочно набирал сообщение. Света толкнула его локтем, но он лишь безнадежно пожал плечами, беззвучно сказав, что «это по работе»…
А ведь тогда, будь Света чуть понастойчивее, поживее и изворотливее, возможно, она бы сейчас сидела на том первом ряду, их бы считали семьей, сошедшей с картинки, настолько хорошо они бы смотрелись вместе…
Тимофей, расправив плечи, улыбаясь, смотрел на сцену, дочь что-то шептала ему, он кивал. Но мысли мужчины были далеко отсюда. Свету он узнал сразу. Она была из тех женщин, что, благодаря особенностям конституции, практически не меняются, сколько бы лет не прошло.
Он видел, как Светлана взяла под руку мужа, они прошли в зал. Девочка, севшая рядом, была копией отца. От Светы были лишь глаза, чуть крупноватые для такого тонко очерченного лица, но вместе с тем притягательные своей бездонной красотой. Мужчина помнил, как определял настроение своей возлюбленной, лишь взглянув в них. Меняя цвет от серо-голубого до хвойно-зеленого они сразу выдавали переживания девушки. Тогда, в день расставания, они поблекли, как будто выцвели…
С Татьяной было весело. Они даже сыграли свадьбу, такую же бесшабашно-веселую, как их безумная жизнь. Светлана лишь иногда снилась ему, врываясь в спокойствие ночи. Потом у Тимофея и Тани родилась дочь. Она как будто вдруг, одним махом, заставила обоих повзрослеть. Таня долго оплакивала свою беззаботную молодость, тяжело привыкала к роли матери. Тима много работал, предпочитая появляться дома лишь поздно вечером.
-Ты должен мне помогать! Это не только моя дочь! — кричала Татьяна, выбегая в прихожую и в который раз укачивая ребенка. — Я устала, а ты ходишь где-то!…
… -Мама! Антракт! Пойдем, походим! — Аня дергала женщину за руку. Света кивнула и встала.
-Сходите с папой на второй этаж, там аквариумы! — предложила Света. — А я пока посмотрю, какие еще билеты можно купить.
Рома увел дочку, удивленно посмотрев на жену. Та лишь пожала плечами.
-Привет! — услышала она за спиной знакомый голос.
-Здравствуй! — она кивнула в ответ на приветствие, потом заметила, как стоящая радом девочка изучающе смотрит на нее. — Как тебя зовут Меня Светлана.
-Это моя дочь, Елена, — вмешался в разговор Тимофей.
-Очень приятно, Елена. Тебе нравится спектакль — Света рассматривала ее, но не видела ни одной черточки, доставшейся от отца.
-Да, но на прошлой неделе мы были с папой на другом спектакле, он мне понравился больше.
Света кивала, стараясь не смотреть на Тимофея. Смущалась, стыдилась своей простой, неяркой одежды, жизни, семьи. Они не ходили в театры, жили в двушке на окраине города, еле сводя концы с концами.
«Неудачница» — Света как будто слышала его мысли, ей казалось, что на любимых когда-то губах появляется снисходительная усмешка. Его семья достойна обложки журнала, а о ней напишут разве что в статье по психологии, в наставлениях, как не нужно жить…
От неловкой паузы всех спасла Аня, позвавшая маму обратно в зал.
Света быстро попрощалась с девочкой, ее отцом и пошла к распахнутым дверям.
…Домой ехали молча. Светлана расстроенно смотрела по сторонам, Рома все пытался угадать, что же произошло, но не мог и от этого начинал нервничать, Аня что-то спрашивала у матери, но ответа не получала, а лишь раздражала ее своей «неидеальностью» по сравнению с «его» дочерью.
-Знаешь, тебе стоит одеваться поприличнее! — Света строго посмотрела на мужа. — А ты, Аня, перестань так визжать, не в лесу!
Вечер после спектакля был окончательно испорчен…
Тимофей с дочерью сели в машину. За окном мелькали огни фонарей, витрины магазинов. Лена как-то сразу почувствовала, что ее улыбающийся папа чем-то встревожен. А потом он начал злиться. Сдерживался, старался быть вежливым, но девочка чувствовала перемену его настроения, сидела тихо, боясь, что это она расстроила папу, которого было так мало в ее жизни.
Тимофей молча вез дочь домой. Сейчас они доедут до ее дома, он поднимется на лифте, позвонит в дверь. Татьяна, едва кивнув, возьмет Лену за руку и захлопнет дверь. Вот и вся семья.
Их семья закончилась, когда Лене не было и года. Остались только разрешения на прогулки с дочерью, выходные, которые он старался проводить с ребенком. Таня сама выставила его, подав на развод. Она повзрослела, смирилась с тем, что жизнь катится вперед, привыкла быть за все ответственной. А Тимофей противился самой идее оседлой семейной жизни, праздник и смена обстановки — вот что помогало ему чувствовать себя счастливым. Ну, и алкоголь, по вечерам, из красивого бокала или рюмки. Изысканно смешанные напитки, с дорогой закуской, билеты куда-нибудь на другой край света — без этого жизнь мужчины меркла.
Один, с штампом о разводе, свободный и богатый, Тимофей отвез дочь к матери, договорился о том, что на следующих выходных заберет Лену к себе, и уехал. Вечером, глядя на бегущие огоньки проспекта, он никак не мог понять, почему на душе стало вдруг так невесело. Мысли возвращались к Светлане и ее семье. И это раздражало…
Через несколько недель, переписываясь с однокурсниками, Света узнает, что Тимофей давно разведен, и ему досталась лишь роль «Воскресного папы». Образ счастливой семьи театралов лопнул, как мыльный пузырь, оставив лишь мокрое пятно неудавшейся сказки.
Света подошла к мужу и обняла его. Рома удивленно замер.
-Ты чего
-Ничего, просто люблю тебя…
Автор: