Истории из жизни реальных людей
Порт заволокло туманом, плотным, сизым, пробирающим до костей. Жители городка предпочитали отсиживаться в такую погоду дома. Даже собаки прятали свои хвосты в хозяйских сенях и носу не казали. В старом портовом кабаке было необычно пусто и тихо. Только старик Маркс, как обычно, сидел на за деревянной стойкой, и сверлил взглядом хозяина, невозмутимо протиравшего стаканы полотенцем.
– Этой ночью случится страшное, Джо, вот увидишь! – старик нервно мусолил стакан, из которого так и не сделал ни глотка. – Я знаю… Я знаю! Это уже было. Десять лет назад, Джо! Десять! Он пришёл. Настало его время!
Хозяин кабака по имени Джо лениво поднял взгляд на говорившего.
– Маркс, я тебя очень прошу, прекрати. Ты распугиваешь и без того редких посетителей, – он обвёл взглядом помещение и тяжко вздохнул. – Не придёт сейчас сюда никакой Филипп Ван дер Деккен, его не бывает…
В этот момент дверь распахнулась. На пороге никого не оказалось, лишь застучал по дощатому полу начавшийся на улице дождь. Старик Маркс замолк, продолжая вертеть в руках стакан и нервно оборачиваться на окна. Джо снова тягостно вздохнул и, отложив стакан и полотенце, уныло поплёлся к выходу. Он тоскливо оглядел пустую туманную улицу, по которой сейчас бодренько наяривал холодный августовский дождь. Покачав головой, Джо взялся за ручку двери и потянул её на себя, собираясь закрыть, но в последний момент чья-то рука просунулась в щель.
– Хэй, хозяин, уже закрываешь
Джо вздрогнул. Перед ним, снова распахнув дверь, стоял молодой мужчина. Несмотря на льющуюся с небес воду, мужчина был доволен и даже весел. Старый чёрный сюртук на нём явно потрепало жизнью, широкополую шляпу на тёмных волосах местами наверняка пробивало пулями, а на некогда белой рубашке местами запеклись бурые пятна. На шее мужчины болталось великое множество разнообразных кулонов и побрякушек, среди которых Джо узнал египетский анкх, мальтийский крест, кельтский крест, пентаграмму, и даже хамсу (в лучшие годы в этот кабак захаживали моряки с таких дальних уголков, что многие и не верили в рассказы Джо). Но многие другие амулеты так и остались загадкой для трактирщика. Закончив осмотр странного гостя, Джо поднял глаза и поймал надменный и насмешливый взгляд.
Тут же придя в себя, трактирщик выпрямился, мигом став похожим на длинное и тонкое дерево.
– Нет, не закрываю, – холодно проговорил он и, развернувшись, медленно прошествовал обратно, к полотенцу и кружкам.
– Другой разговор, – ухмыльнулся мужчина и шагнул в дверной проём.
В тот же миг серую муть неба прорезала яркая вспышка молнии. С небольшой задержкой последовал оглушительный залп грома. Старик Маркс подпрыгнул на своём месте и начал истово молиться.
– Господи наш, сущий на небесах…
– Не бойся, старик, – ночной гость уселся за дальний стол и положил шляпу перед собой. – В эту ночь не будет звонить колокол.
Маркс шумно вдохнул и приложился к стакану.
– Хозяин! Тащи, что покрепче.
– Сию минуту, мистер.. – он вопрошающе посмотрел на гостя.
– Фил, – ухмыльнулся последний. – Зови меня Фил.
– Сию минуту, мистер Фил.
Хозяин удалился в погреба, а старик Маркс вперил свой сверлящий взор в мужчину.
– Ты! – старик простёр указующий перст в сторону гостя. – Я помню тебя! Десять лет назад ты был здесь!
Фил взглянул на старика. И только он было открыл рот, собравшись что-то сказать, как входная дверь снова распахнулась под удар молнии. Маркс снова подпрыгнул на своём месте, пробурчав себе под нос несколько проклятий.
На пороге стояла промокшая девушка, в широкой юбке до пят и накинутом на голову плаще. Она улыбалась.
Зайдя внутрь помещения, она аккуратно прикрыла за собой дверь и сбросила плащ. Фил с интересом рассматривал девушку. Густые волосы шатенки рассыпались по плечам, прикрытым тонкой тканью блузы. Мокрый подол юбки лип к ногам. Пальцы и запястья девушки были сплошь увешаны браслетами и кольцами, а на шее красовались амулеты. Правда, на порядок меньше, чем у Фила, но все – незнакомые. Поверх юбки у неё была вязаная шаль, украшенная монистами, при движении издававшими лёгкий звон. Всем своим видом напоминая цыганку, девушка при этом не вызывала желания прятать подальше кошель с монетами или просить погадать на ладони.
Чуть склонив голову набок, девушка с усмешкой смотрела на Фила.
– Снова в порту – улыбаясь, спросила она.
– Десять лет прошло, милая, – улыбнулся ей в ответ мужчина.
Тем временем вернулся хозяин с бочонком эля.
– Тащи весь сюда! – перегнулся через стол Фил. – А даме вина!
– Сию минуту, – снова хладнокровно кивнул Джо.
– Сегодня ночью тут будет много народу. Неси, хозяин, выпивки побольше.
Бросив плащ на соседний стул, девушка присела за стол, напротив Фила.
– Видела корабль, зашедший в порт. Знала, что ты.
– А туман – не переставал улыбаться Фил.
– Ты знаешь, я глазастая. Как океан – девушка отбросила волосы за спину.
– Сумрачный, – мужчина дёрнул бровью и скривил губы в саркастической ухмылке. – Сама понимаешь. Там иные правила, – он смотрел девушке в глаза столь пронзительно, словно пытаясь что-то в них разглядеть.
Джо поставил перед гостьей аккуратный стеклянный бокал (припрятал для особых случаев, с кем не бывает) и откупорил бутылку вина. Налив, он поспешил удалиться.
В тот же миг дверь распахнулась вновь, и в проход с гомоном и шумом ввалилась целая толпа мужчин.
– Хозяин! – загорланили они, занимая столы. – Выпивки, жратвы! Всё тащи!
И снова хладнокровие Джо не дало слабины. Мало ли тут буянило пиратов на его веку Меланхолично пожав плечами, Джо снова полез в погреба. Старика Маркса, казалось, сейчас удар хватит. Он забился подальше в угол и с нескрываемым ужасом глядел на происходящее. Следом за громкой толпой в залу зашли ещё четверо людей, закутанных в серые плащи. Лица их были совершенно непроницаемы. Фил смерил каждого внимательным взглядом, и улыбка на его лице померкла. Он резко подался вперед, схватил девушку за руку и рывком потянул к себе.
– Вот только скажи мне, что ты не знаешь, почему здесь инквизиция, Лита, – процедил он сквозь зубы.
– Во-первых, мне больно, – прошипела она, словно кошка. – А во-вторых, ты нарушил договор! Неужели ты думал, что они не придут проверить исполнение условий!
Фил отпустил руку Литы и откинулся на спинку стула. Схватив бокал, он залпом опустошил его. Лита потёрла запястье. Браслеты, больно впившиеся в кожу под рукой пирата, оставили покрасневшие следы.
– Тебе оставили жизнь, – вздохнув, продолжила она. – Не стали приговаривать к смерти. Всё-таки, они стараются не быть дикими, как человеческие инквизиторы! Скольких ты убил, Фил Ты помнишь
– Всех по именам, – он поднял на Литу взгляд, в котором не осталось и капли веселья. – Билл Коллинз, гвардеец. Джемери МакЭвой, пекарь. Маргери Валойс, его жена. Святой отец Ивон. Его прислужники, брат Гэрри, брат Люк, брат Льюис…
– Прекрати! – Лита не выдержала тяжелого взгляда и отвела глаза. – Хватит.
– А ты не помнишь их, Лита, дорогая – в голове Фила сквозила желчь. – Ты не помнишь Людей, которые собирались тебя сжечь
– Я всё помню, – тихо прошептала девушка, прикрыв глаза. – Даже спустя столько лет… Всё как вчера.
– Девяносто, – отчеканил Фил. – Девяносто лет, Лита. И восемь встреч. Вот и девятая.
– Ты сам виноват, Фил, – теперь уже вперед подалась девушка, понижая голос, хотя в общем шуме кабака её и так не было слышно. – Никто не просил тебя их убивать!
– Что мне оставалось делать, а Смотреть, как они тащат тебя на костёр Ты сама помнишь, что никто ничего не мог сделать, иначе, мы бы раскрыли себя. А тогда… – он выразительно кивнул на людей в серых плащах, примостившихся неподалёку.
– Да, – потупила взор девушка. – Помню…
Оба замолчали.
Кабак же тем временем продолжал жить своей жизнью: гуляли моряки, так давно не бывавшие на суше. Прилетели на звон монет и ночные бабочки, активно принявшиеся заигрывать с мужчинами. Эль лился рекой, без конца и края, мясо уплеталось в миг, падали на столы монеты. Кто-то уже методично бил кому-то морду. Один из молодых уже сполз под скамью, не рассчитав силы.
– Фил, почему здесь – нарушила молчание Лита, глядящая на буйство и веселье вокруг.
– Здесь всё началось, – пожал плечами мужчина. – Да и мальчики тоскуют по родной земле.
– Мальчики Они – волки. Как и ты. Всё это так не правильно…
– Я знаю, знаю! – вскинулся Фил. – Но как иначе! Мы месяцами скитаемся в одиночестве, в надежде встретить хоть кого-то. Иногда мне кажется, что мы – черти, которые штурмуют небеса… – мужчина провёл рукой по лицу. – Они, вероятно, надеялись, что мы пережрём друг друга Это они зря!
– Фил… – девушка коснулась ладони пирата, но тот отдёрнул руку.
– Что Фил Мы не можем добывать живое мясо, ты сама знаешь! Вот эта самая метка – наш билет на тот свет! – он вскочил, уронив стул, и рванул на груди рубаху. Звякнули амулеты.
Джо, снова протиравший за стойкой стаканы, недоуменно вскинул бровь. Помимо пары шрамов, он не увидел ничего нового. Обычная такая мужская грудь.
Однако, большинство присутствовавших в зале, невольно поморщилось, некоторые отвернулись, прикрывая глаза руками. Метка ярко мерцала, видимая совсем не человеческим зрением. Мерцала, показывая, что срок окончания наказания ещё не близок. А точнее, его нет.
– Не отводи глаза, милая. А то, может, за десяток лет твоя память тебя вдруг подвела – зло улыбнулся или даже оскалился, мужчина.
– Не нужно этого, Фил! – девушка тоже вскочила. – Не нужно сейчас этих сцен! Каждый раз одно и то же Не надоело
– Не надоело. У нас там, знаешь, развлечений мало. Каждый год, как предыдущий.
– О да, я наслышана. Корабль-призрак, сеющий страх и ужас на все торговые пути. Таинственное судно, которое появляется из ниоткуда и так же исчезает!
– Ну, должно же у нас быть хоть какое-то хобби Я уже говорил про живое мясо…
Девушка прижала ладонь к губам, сдерживая готовый сорваться крик.
– Мы звери, дорогая, и такими нас сделали вы. И ваше проклятие.
Он снова залпом осушил свой стакан и с громким стуком поставил его на стол.
– Команде быть на судне до восхода! – гаркнул он и, бросив на стол горсть золотых монет, стремительно вышел из зала.
Люди в серых плащах переглянулись. После негромкой команды одного из них, они тоже поднялись и последовали за Филом.
– Чёрт возьми, – процедила Лита. Она схватила плащ и побежала за всей процессией.
Никто, казалось, не заметил произошедшей сцены, все так же продолжали пить и веселиться. Только старик Маркс продолжал нашёптывать себе под нос молитву и теребить стакан.
– Филипп Ван дер Деккен! Именем инквизиции приказываю остановиться!
Мужчина подчинился и медленно развёл руки в стороны, поворачиваясь. Дождь продолжал заливать, холодными струями забегая под одежду.
– Я, вроде, в этот раз ничего не нарушал, нет.. – он улыбался.
– Хватает того, что ты творишь в море, мразь! – с запалом выкрикнул один из серых плащей.
– Инквизиция теперь верит в байки – вскинул бровь Филипп.
– Мы видели тебя в море, – ответил ему более сдержанный инквизитор. – Наблюдали твои бесчинства. И многократно нарушенные законы. И наши. И их.
– Ваше дело было пересмотрено срочным заседанием суда инквизиции, Филипп, – заговорил третий. – Было принято решение о повторном вынесении приговора, с учётом новых фактов.
Мужчина помолчал, явно ожидая реакции Деккена. Но, когда той не последовало, он продолжил, как ни в чём не бывало.
– Филипп Ван дер Деккен, суд приговорил вас к смерти. И приговор надлежит исполнить немедленно.
Филипп молчал. Он наблюдал, как позади серой четверки крадётся Лита, отрывая от подола шали монетки и что-то тихонько нашёптывая. Когда же один из инквизиторов проследил за взглядом Деккена, было уже поздно. Лита резко выбросила вперёд раскрытую ладонь, с которой полетели, мерцая тусклым светом, металлические бутафорские монетки. Мгновение, и все четыре инквизитора застыли, не имея возможности ни пошевелиться, ни издать звук.
– Я знала, что ты влипнешь, дорогой, – девушка не улыбалась. Она тяжело дышала, словно долго бежала, однако расстояние от кабака не превышало и десятой доли лиги. Девушка молча подошла к пирату и обняла его. Филипп вдохнул запах её волос, спрятав в них лицо и крепко прижав девушку к себе. Он слушал, как стучит её сердце в ночной туманной тишине, и молчал. Долгие минуты. Затем Лита посмотрела Филу в глаза и порывисто поцеловала его в губы.
Отстранившись, она сделала несколько шагов назад.
– Команда ждёт тебя на «Голландце», Фил. Уходи. Уходи и больше не возвращайся к этим берегам, – она смотрела на него с горечью.
– Пойдём со мной, Лита – Деккен подался вперёд, но девушка вновь отступила. Она улыбнулась пирату.
– Кто-то ведь должен снять с этих ребят заклятье. И потом, женщинам нет места на корабле, ты ведь сам говорил. Может, когда-нибудь… Иди. Иди сейчас!
Покачав головой, Филипп взглянул на линию горизонта, выглядывающую промеж домов. Та уже начинала едва различимо светлеть. Он вновь повернулся к девушке.
– Лита…
– Иди, – мягко и тепло улыбнулась девушка. – Ты не бессмертен. Когда милосердный мрак всё же примет тебя в свои объятия, я буду ждать тебя там.
Филипп явно собирался сказать что-то ещё, но Лита стремительно развернулась и пошла в направлении застывших инквизиторов.
Деккен торопливо зашагал в порт.
Найти корабль не составило труда – он был единственным пришвартовавшимся сегодня. Взлетев на палубу, Филипп привычным приказным тоном начал выкрикивать распоряжения.
– Отдать швартовы, поднять якорь! Выходим в море, псы сумрачные!
Он поднялся на мостик, заняв такое привычное место у штурвала.
– Снова в море, – проговорил он себе под нос, автоматически сунув руки в карманы сюртука. Нащупав что-то странное, он достал предмет. На ладони лежала маленькая монетка, слегка мерцая подвешенным заклинанием.
Филипп улыбнулся.
На портовый городок снова опустилась тишина и мрачное спокойствие предрассветного часа. Вдруг в тумане раздался отдалённый, но громкий волчий вой десятка глоток.