Гранадские ночи

Я раздуваю пушинку огня,
Пламя бушует, и варятся щи.
Если ты здесь не отыщешь меня,
То уж нигде не ищи…

“О, моя несравненная! Я спешу к тебе, спешу через город, ночь и толпу, чтобы сказать — люблю! Ночь потрясает своими правами, но сейчас лето и её все игнорируют… И каменные дома, чьи стены, прожарившись на дневном солнцепёке Гранады, остывают так медленно. И припылённые пальмы, которые до сих пор стараются незаметно сбросить на землю праздничные гирлянды. И даже гуляющие с детьми и гитарами, что высыпают на улицы с заходом солнца, — они тоже как будто не замечают ночной прохлады. Тяжело пробраться сквозь всё это незамеченным, но времени мало. К рассвету нам нужно не только встретиться, но и расстаться. Нельзя, чтобы твоя репутация пострадала!

Ты в замке на холме, корасон, и мне остаётся всего лишь пересечь рыночную площадь, преодолеть дворцовую стражу и разыскать тебя в хитросплетениях замковых закоулков. Как часто я стремился к тебе, преодолевая и безжалостные морозы, и сверкающую жару — и как редко нам удавалось провести вместе хоть несколько часов!.. Сегодня я взываю к милости Природы, пусть снизойдёт к мольбе своего творения!

Вот опять я еле-еле успел перепрыгнуть со стены на крышу харчевни — меня приметил старый враг мой Хосе. Яростно рыча от злости, он не преминул поднять на ноги всё население квартала. Даже дон Хавьер де Сан-Тьяго выскочил из дверей кухни, потрясая длинным, как шпага, вертелом. Ещё немного — и я больше никогда не увидел бы звёзд, но — слава Лилит, покровительнице нашей, что опять выручила меня. Тот всегда шатающийся камень в замшелой стене, он выпал, наконец, из-под моих ног и свалился прямо на голову Хосе. Ага, ты заскулил, мой верный враг Хвостик поджал Ха-ха, так тебе и надо! Оставайся же, трус и слабак, а меня ждёт любимая…

Божественная моя возлюбленная!.. Ты ждёшь меня, знаю, пронзая южную ночь потайными фонарями зелёных очей. О, как я люблю твои раскосые глаза и то таинственное отстранённое выражение, что появляется в них, когда мы сидим рядом на подоконнике, прижимаясь друг к другу тёплыми боками. Твоя любовь — это утешение в печали, спокойствие в волнении, отдых в усталости, надежда в отчаянии. О, подари мне утешение!

Стража!.. Что мне стража Когда несколько прыжков остаётся до единственного приза, за который стоит бороться, — твоей любви, — никакая стража не остановит меня. Вверх-вниз, вправо-влево, и снова вверх, вверх, вверх… Знакомое окошко под самой крышей сторожевой башенки. Теперь, когда я внутри, вежливо раскланиваюсь с обитателями, почтительно интересуясь обстановкой во дворе замка. Но отчего-то они безмерно холодны сегодня. Неужели дорожная пыль и потрёпанный вид влюблённого путника могут стать поводом для отказа Или кто-то оклеветал меня О, подайте сюда этого негодяя!..

Тысяча чертей, если бы шляпа не осталась под лавкой у городского источника, где толпа незнакомых детей и взрослых так нагло отогнала меня от воды!.. Мой поклон был бы куда изящнее, а вы, живущие под потолком, предупредили бы о скандальной донне Пилар, что вышла на ночную охоту. Но, увы, приходится махнуть рукой на изящную походку, которой так хотелось покрасоваться перед тобой, моё сердце, и со скоростью августовской зарницы взметнуться в первое попавшееся укрытие. Осторожно выглядываю: фух, не заметила! Осматриваюсь и радостно отмечаю, что укрылся не где-нибудь, а под козырьком твоей башни, ненаглядная моя кошечка!

Свечой взмываю к твоему окну — оно раскрыто, ты ждёшь меня… Ах, как душно ночью в Гранаде, когда дневной жар медленно поднимается от нагретых плит и облачным маревом колышется перед глазами, затопляя город. И только мы, сидя на подоконнике в замке на холме, парим над ночным южным городом, как две новые звезды в небесном хороводе.

Споём же, о несравненная!..”

* * *
Донна Пилар Гонсало Санчес любит ночные смены на дворцовой кухне. Ночные часы всегда такие тихие-тихие, слышно, как серые мыши шуршат под полом, а летучие — под крышей. Не бегают малыши-поварята, не ссорятся судомойки, никто не рассказывает нелепых историй… Не прибегают гонцы каждые пять минут с противоречивыми указаниями относительно соуса к жаркому, не надо пинать Марко-водоноса, чтобы быстрее шевелился. Даже собаки сторожат под стенами замка, а не под окнами кухни, путаясь под ногами, стоит только выглянуть за дверь.

Но вот чего старшая повариха по прозвищу Старуха Пилар во время ночных дежурств не любит — так это зловонных уличных гранадских котов, которые правдами и неправдами упорно пробирались к красавице Люсинде, любимой кошечке юной инфанты Камиллы Даниэлы. От кошачьих песен у донны Санчес начинается мигрень, а от шерсти и помоечных ароматов — аллергия. Посему, заприметив очередного кота, донна повариха сразу поднимает тревогу.

Отчего же ты замерла сейчас, облокотившись на стол у распахнутого окна, Старуха Пилар Отчего нож в твоей руке опустился безвольно, будто по собственному желанию прекратив потрошить нежных цыплят О чём напомнили тебе звуки чистого сильного голоса, плывущего над холмом, щедро поливаемым сиянием летних звёзд Не плачь, Пилар, не грусти, это твоя молодость на миг вернулась и вспыхнула всей силой первой любви, как иногда озаряет понимание бесконечности жизни — и вновь отступает, теряясь в пыльных закутках старческой памяти. Всё пройдёт, да — но ты жила, и любила, и пела под теми же звёздами, и через много-много лет другая Пилар будет жить, и любить, и петь. И это тоже будешь ты.

* * *
К первому голосу присоединился второй, нежный, трепещущий от наплыва чувств.

Пилар вытерла непрошеную слезинку и, вздохнув, вернулась к своему занятию.

Два кота на окне спальни инфанты сплели хвосты и повторили припев.

Источник