Истории из жизни реальных людей
Бугаев сидел на кухне, пил водку и размышлял о жизни. Водка называлась «Императорская». Но в Севзап-империи сейчас всё называется императорским. Об этом думать Бугаеву не хотелось.
За окном летал мелкий, перхотистый снежок. На их сорок восьмом этаже совсем было непонятно, летит он сверху или падает снизу. «Падай снизу до самого верха» рекламное выражение из имперского рутуба назойливо крутилось в голове. Слоган представлял ЖК «Васкелово-сити», в доме которого, на сорок восьмом этаже на кухне сидел Бугаев и пил водку.
Сначала Бугаев хотел думать о тараканах, об этих древних существах, живущих на земле миллионы лет. Он долго смотрел, как один такой долгоживущий гадёныш медленно полз по стене. Дом новый, а тараканы уже всюду. Смышлённейшие существа.
Но больше ничего про таракана не думалось.
Тогда Бугаев посмотрел в окно, где серый перхотистый снежок падал вверх. Напротив его окна в нескольких метрах, подобно домам Венеции (так было написано в рекламе ЖК), стоял другой стоэтажный дом. И в соседнем окне, даже сквозь снежную плёнку, Бугаев мог хорошо разглядеть человека за столом: женщину с большой головой. Она гладила наволочки. Она улыбалась самой себе, а зубы у неё были жёлтые.
Бугаеву захотелось думать о домах. Они жили в замечательной сорокаметровой квартире в Санкт-Петербурге, в столице Севзап-империи, всего в двух часах езды от центра города.
Хорошо, думал Бугев, что император издал указ о переходе на британскую модель. Теперь ипотека давалась на сроки до 500 лет. Бугаев взял кредит на 390, чтобы ежемесячная плата не была такой обременительной. Если раскидать ипотеку на 390 лет, ежемесячный платёж будет составлять всего лишь 15 процентов его доходов. Правда, платить придётся, не только ему, но и сыну Бугаева, внуку, правнуку, и так далее до 8-го колена. Если, конечно, правительство не пустит в свободную продажу кремлёвскую таблетку. И тогда Бугаев будет жить 290 лет и сам погасит кредит.
Неожиданно, Бугеву захотелось поигарать цифрами, он налил ещё одну стопку, махом плеснул в рот, не закусывая, довольно крякнул, и открыл калькулятор на телефоне.
Ему захотелось посчитать переплату по этому кредиту. Сколько же натечёт за 290 лет. Бугаев всё несколько раз перепроверил и, получив результат, крикнул Гальку, его жену.
— Галька, ходь сюды! закричал он так, что даже большеголовая баба в окне соседнего дома обернулась. А, Галька!
На кухню зашла жена Бугаева Галька: тучная женщина с причёской «химическая завивка в шаре» и тёмным густым загаром на коже. С телефоном в одной руке, с эбонитовой палкой для фулкатора в другой. Она недовольно выпятила нижнюю губу:
— Что надо
— Знаешь, сколько мы денежек переплатим по ипотеке спросил Бугаев.
— Зачем мне это знать Галька моргала белым-белыми глазами. И на загорелом, почти чёрном лице, они мерцали будто экраны телефонов среди ночи, когда нужно посмотреть сколько времени.
— Это очень интересно, — сказал Бугаев. Он вылил остатки водки в стопку. Его, из-под самого желудка распирало рассказать Гальке.
— Всё чушью страдаешь презрительно спросила она.
Бугаев прищурился, внимательно рассматривая жену. После возвращения из Египта, она стала совсем другой. И дело не только в густом загаре и лишних килограммах, подобранных щедрым «всё включено». Галька стала другой.
Она оценила взгляд Бугаева, фыркнула, повернулась и открыла холодильник.
— Двести тридцать триллионов крипторублей! объявил Бугаев, глядя в экран своего телефона.
Галька повернулась к Бугаеву. Из её рта торчала палка бурой, конской колбасы. Это Олька, её сестра привезла из Московии.
— Ну и сквозь набитый рот пробубнила Галька.
— А то! Что на эти денежки мы могли бы купить не только нашу квартиру, но и все квартиры в доме. Да и в том тоже! Бугаев кивнул на соседнее окно, в котором так и занималась глажкой большеголовая женщина. Да, может, во всём «Васкелово-сити».
— Зачем тебе весь «Васкелово-сити» спросила Галька, дожёвывая остатки колбасы. Открытие Бугаева её совсем не взволновало.
— Можно было бы сдавать! объявил Бугаев.
Он так себе всё ясно представил. Так всё это было хорошо. Так приятно. И никаких подъёмов в семь утра на работу. Никаких эмотаторов от коллекторов. Слово «рантье» с расшифровкой, которое вылезло в контекстном поле телефона, уловив мысли Бугаева, звучало загадочно и роскошно, словно жизнь императора в зимнедворцовом мавзолее.
Это же слово загорелось на экране Галькиного телефона, перекрыв трансляцию Коли Жулюбина, известного блогера-олигофрена.
— Рантье, — фыркнула Галька, — вот долбоёб.
Опустошённая бутылка водки затормозила реакцию Бугаева. Его радужные, счастливые мысли, в которых он был рантье «Васкелово-сити» сначала обесцветились, а потом и вовсе почернели, заскрипев ржавчиной на краях.
— Галька! заревел он, когда жена покинула кухню. Гага!
Галька немедленно вернулась в кухню. Встревоженная, она поняла, что перегнула палку. А муж под целой «императоркой». И до беды недалеко.
— Что ещё проговорила она, тихо и без дерзости.- Ну, что, Дюша
— Сядь, — рыкнул Бугаев, — поговорить надо.
Галька присела на край табуретки. Официальной, даже государственной фразой Бугаев напугал её. И это хорошо было видно по её тёмно-коричневому лицу и белым мерцающим глазкам.
Водка кончилась, Бугаев отставил бутылку в сторону. Подумал немного, убрал под стол. Стопку оставил в ладони, держась за неё, как за рычаг.
— Ты изменилась, Галька, — сказал Бугаев. Он решил действовать в лоб, не виляя хвостом.
— Что ты имеешь в виду Галька растерялась.
— После Египта ты изменилась. Ты стала другой.
— Загорела она попыталась хихикнуть.
— Совсем другой.
Бугаев вытащил из салфетницы рекламный буклет с туром в Египет.
На титульной странице светилась цифра «8». И жирными буквами: «Восемь процентов вычета коллекторского эмотатора». И ниже, мелкими, но резкими буквами «На восемь процентов меньше страданий».
— Восемь процентов это немало, да, — сказал себе под нос Бугаев, — Что ж, почитаем. Лучшие отели Шарм-эль-Шейха. 14 дней и ночей с вычетом коллекторского эмотатора до восьми процентов Современный безопасный телепорт «Пулково 6» в «Синай. Санта Катерина». Безопасный. Угу. Так. Бугаев перелистнул в конец брошюры, где на отдельной странице находилось подробное описание услуг «Севзап Имперской ТП».
— Быстрый, удобный угу. .. Квантовой точностью Ясно. Безопаснее любого другого средства перемещения человека на 600 процентов. На 600! Что за число такое Где они его взяли Бугаев поднял глаза на жену. Галька растерянно смотрела на Бугаева, не понимая, что он хочет.
— Человеческий организм, — продолжил читать Бугаев, — а так же все физические частицы, в том числе одежда, протезы, кардиостимуляторы и средства сексуальной гигиены переносятся в цифровую копию, не нарушая точности последовательности ни на базон. Говоря народным языком Бля.. Народным. Бугаев заскрипел зубами, — если даже мушка ненароком залетит в момент вашей регистрации в кабине телепорта, вы не превратитесь в злого мутанта человека-муху на выходной кабине После мгновенного перемещения данных со скоростью 100 Тб\с, в выходном модуле Телепорта в течении 18 минут с помощью офлуд принтера самого последнего поколения будет воспроизведена вся цепочка физических объектов в том пространстве, в котором они загружались в систему. Мушка вылетит из кабинки!
Бугаев швырнул буклет в сторону. Он тут же отключился и посерел.
— Мушка, блять!
— Что мушка тихо спросила Галька. Она видела, как наливался ненавистью её муж.
— Ты понимаешь, блять, или нет рявкнул Бугаев. Понимаешь, дура
— Что
— Ты копия без души.
— Что Галька встала с табуретки. Терпеть такое она уже не могла.
— Душу, я тебя спрашиваю, как они телепортируют душу Это ведь не физический объект.
— Не еби мне мозгу, — сказала Галька, как она это всегда говорила. Алкаш поганый.
Галька вышла из кухни, громко хлопнув дверью.
Даже это она сделал бездушно, думал Бугаев. Даже это.
Он положил голову на стол. Неприятная вибрация пошла по щеке. На нижнем этаже кто-то сверлил потолок, видимо, под новую монгольскую люстру. Большеголовая баба из окна напротив догладила, покинула кухню и выключила свет. Только пустота осталась. Пустота и снег, падающий снизу.
Автор: Зур Звездочёт