Щось

Мне не понравилось здесь с самого начала и чем дальше, тем меньше нравилось. Это место совершенно отвратительно. Я уже крепко жалел, что согласился принять участие в этой миссии, но изменить что-либо не мог. Чёрт возьми, вот почему осознание ошибочности принятого решения столь болезненно

Зачем я здесь Мне тут не нравится! Мне противны мои спутники и цель миссии мне, по большому счёту, не так уж и важна. Так почему, во имя всего святого, я сижу на мокром гнилом бревне посреди этого мокрого насквозь и совершенно чуждого мне леса Лэнс, сволочь, не смей снова доставать меня своей пустой болтовнёй! Неужели тебе так трудно, Лэнс, просто сидеть и помалкивать Не начинай, слышишь, гад, закрой пасть и
— Вот ты мне всё-таки скажи, как твоё имя пишется
— Щось. Так и пишется. Четыре буквы.
— Но в нормальном языке нет таких букв, Арт!
— Значит этот язык ненормальный. Лэнс, я твоё имя могу написать и на своём языке, и на твоём.
Латник задумчиво поскрёб сквозь перчатку ладонь и дёрнул плечами.
— Английский это нормальный язык. Но написать на нём твоё имя никак не получается. Вот смотри: Shios или Shyos. Но всё равно получается неправильно. Или даже если я захочу написать Артём Artyom. Ну это ещё куда ни шло. Но Щось вообще невозможно!
Я хмыкнул и помотал головой. Мы начали этот спор ещё на базе, периодически возвращались к теме в пути. Теперь Лэнс Хантер снова принялся доставать меня. Чёртов ублюдок, считает себя сверхчеловеком. У самого в алфавите на собственную речь букв не хватает, а всё туда же Сволочь тупорылая!
— Смотри сюда, недоделок: Lancelot Hunter. Всё так
— Да.
— Теперь кириллицей: Лэнселот Хантер. Считай буквы. Сходится
— Ну да. А как написать твоими буквами твоё имя
— Сто раз тебе показывал, Лэнс. Я не виноват, что ты тупица.
Спор прервал Виктор, тоже латник, но, похоже, с богатым опытом, в отличие от Лэнса. Он подошёл к нашему бревну и, вежливо кивнув мне, пинком сбил с насеста Хантера.
— Гюнтер, факоф и гетаут нах.
Лэнс выбрался из куста и злобно зыркнул на громилу, сжимая рукоять ножа в кулаке. Я не собирался разнимать их, поскольку навредить друг другу они не смогут, пока не снимут латы. Тополев был менее неприятен, чем Хантер. Здоровяк хоть не приставал без нужды, в отличие от Лэнса.
— Меня зовут Хантер, тупой ты идиот!
Виктор вытянул руку с указательным пальцем и кратко добавил:
— Шнель туда.
— Щось, на каком языке говорит это животное
Я промолчал, а Тополев, повернувшись спиной к Лэнсу, сказал:
— Киш мири ин тухес.
Хантер сплюнул в сердцах и пошёл к остальным латникам, расположившимся на другом бревне, столь же гнилом и мокром.
— Что-то важное, Вить
— Да, громила сел рядом со мной и негромко продолжил: Маршрут надо менять. На тропе оползень, через перешеек не пройти.
— Дерьмо Пойдём по болоту, как бы это ни было противно.
Виктор согласно кивнул и, поднявшись с бревна, пошёл к латникам. Я смотрел ему вслед и думал, что Тополев, как бы там ни было, единственный из нашей группы, кому можно доверять. Спесивый зануда Хантер, тупой и трусливый Шмидт, скользкий, как говно, Сафар все эти мои подчинённые не внушали никакого доверия. Виктор и только Виктор может прикрыть спину, подать руку и никогда не трепаться попусту. Вашу ж вот мать, по каким критериям подбирали людей для этой проклятой миссии!

Читай продолжение по ссылке под изображением

Источник