Шедевр

Имя человека, о котором пойдет речь в повествовании — Александр Карпов. Ни имя свое, ни фамилию он не любил, потому как имя ему казалось простым, а фамилия вычурной. Что уж говорить, он сам так до конца не понимал, хотел он быть в жизни замечен или же хотел прожить ее без приключений.

Родился наш герой в подмосковном селе в семье бедного, если не сказать, нищего, учителя. Помимо него в семье было еще два брата и сестра. Их мать сгинула в болоте, когда младшей сестре было пять лет.

Повзрослев, дети приехали в столицу, и каждый пошел своим путем. Отец так и не решился оставить свой родной дом. Так случилось, что Александр потерял своих близких. Два старших брата решили, что в большом городе нужно найти смысл и отправились его искать. Но, увы… О младшей он также ничего не знал. И как бы ни хотелось ему их вернуть, новая жизнь уже полностью его поглотила.

Потому Александр стал единственным в семье, кто нашел себя и к сорока годам необычайно разбогател. Теперь он жил в просторной квартире со множеством коридоров, путавшихся между собой. А смыслом жизни Карпова стало коллекционирование. Нет, ни бабочек, ни фантиков, ни прочих бесполезных вещей он не хранил подолгу. Карпов собирал картины.

Он стал лучшим в своем роде. Он заслужил признание среди коллекционеров, и многие признавали в нем гения, хотя он даже рисовать не умел и не считал себя творческим человеком.

В это же время живописцы Большого Города приходили к Карпову в надежде, что он примет их картины в свою коллекцию. Ведь если это происходило, великие художники еще больше укоренялись в своей сфере и получали всеобщее признание. В то же время начинающие живописцы, портретисты, да и вообще художники любых жанров, стремились в обитель собирателя искусства, дабы тот по достоинству оценил их творчество. А если им везло, и Карпов принимал их работы, им был открыт путь в настоящее царство, о котором другие могли лишь мечтать.

Однажды, прямо под дверью Карпова, случилась драка между бывалым художником и начинающим маринистом. Первый не желал, чтоб его обставил какой-то простофиля, а второй считал, что тот уже упустил свой шанс и должен пустить вперед ученика. К сожалению, они так и не пришли к выводу, кто из них первым пойдет к Карпову, и тут же вместе полетели с лестницы.

В это время из своей квартиры выходил Александр и, увидев художников, пригласил себе в дом сразу обоих. Те, потирая ушибленные места и взяв подмышку свои картины, направились к коллекционеру.
Надо сказать, Карпову всегда нравились начинающие авторы. Он и сам не мог объяснить свою симпатию к ним. Наверное, он видел в них самого себя много лет назад, когда пробивался через многотысячную толпу, дабы оказаться на вершине. И вот теперь, сидя в своей гостиной, стены которой были украшены красивейшими пейзажи, он главным образом разговаривал с начинающим маринистом, фамилия которого, кстати — Черный. Трудно не догадаться, что другой художник, чья фамилия была Жлобин, в это время скучал и даже начинал засыпать.

— Александр Карпов, — через некоторое время сказал он. — Не могли ли вы устроить нам, так сказать, экскурсию по вашей галерее.

Карпов с удовольствием согласился. И нужно добавить, некоторые картины из своей коллекции он продавал, если ему вдруг были надобны средства или если он считал, что это произведение должно уступить место другому, более талантливому.

И вот он вел их по свои нескончаемым коридорам, на стенах которых висели картины различных жанров. И он рассказывал им о каждой картине, какую только видел. И удивительно было Жлобину, что Карпов помнит практически все. А Черный только кивал головой, словно понимал Александра, как никто другой.

— Этот портрет меня особо трогает, — говорил коллекционер и шел дальше.
Молодой Черный думал, что такое выражение он сам мог употребить к каждой из представленных картин и что ничего особенно выдающегося он сам не увидел. Но вот ему на глаза попался натюрморт, который, по его мнению, стоил внимания.

— Вы ведь продаете картины спросил маринист. Жлобин посмотрел на того с некой хитринкой, потому что не мог понять, откуда бы у такого бедного художника могли бы взяться такие большие деньги.
— Не все. Одна из картин вас заинтересовала
— Да, — кивнул тот и ткнул идеально прямым пальцем в заинтересовавшее его полотно. — Оно мне приглянулась. Назовите любую цену, и я его выкуплю.
Карпов подошел к натюрморту и осмотрел его. Потрогал раму, холст и, хитро поглядев на Черного, сказал:
— Эта картина, по моему мнению, практически ничего не стоит. Назовите свою цену, я отдам вам ее.

У Жлобина подкосились ноги. Как это так, думал он, ведь это был практически шедевр. Не такой гениальный, как у него самого, конечно же, но стоить он должен был в разы дороже.
Однако Карпов так не считал, потому они пошли дальше, уговорившись, что чуть позже обязательно договорятся насчет цены.
Тут им пришлось пройти мимо запертой двери.

— А что там — полюбопытствовал Жлобин. Сделал он это скорее для того, что бы показать свое любопытство, а не из собственной прихоти.
— Раз вы спросили, я вам отвечу, — начал Карпов — За дверью настоящий шедевр. Скажу вам, что именно с него началась моя страсть к коллекционированию. В тот год, когда он оказался на моих руках, я был в Лувре и увидел известное на весь мир произведение Леонардо да Винчи. Вы ведь видели портрет женщины, который он писал Я был восхищен им также, как и шедевром, который вот уже долгие годы спрятан за этой дверью. И если кто-то спросит меня, какую из картин я предпочту иметь в своей коллекции оригинал портрета Моны Лизы или творение, направившее меня когда-то к искусству, я, конечно же, выберу второй вариант.

Жлобин решил не упускать своего шанса и сказал:
— Что ж, если так, то я желаю его купить.
— Но как! — воскликнул Карпов. — Вы ведь даже его не видели! В любом случае, он не продается. Лучше выберите что-нибудь другое.
— Но я хочу именно то, что находится за этой дверью. Я доверяю вашему вкусу.
— Оно не продается, — категорично сказал Карпов.

И они продолжили осмотр. Но Черному вдруг стало очень интересно — что же за творение в той комнате Наконец, когда они закончили с экскурсией и договорились о цене приобретаемой картины, он все-таки осмелился спросить у того:
— Александр Карпов, прошу вас, окажите нам честь хоть одним глазком посмотреть на тот шедевр.
Карпов решил, что от одного взгляда Черному и Жлобину ничего не будет и повел их к заветной двери. Отворив ее, он пригласил художников войти в комнату. И они увидели шедевр.

Но не поняли, почему это коллекционер готов был продать любую картину из своей коллекции, но отказывался продавать этот «шедевр». Ведь ничего такого из себя эта мазня не представляла. И уже оба в один голос были готовы сказать об этом, но вовремя спохватились, потому что поняли, стоит им сказать что-либо дурное, их тут же выставят за дверь.

Черный и Жлобин через какое-то время ушли из квартиры Карпова, решив, что тот чудак, а хозяин все так же продолжал стоять и смотреть на картину, которую он спрятал в этой комнате, и к которой практически никого не подпускал. Наивная акварель, которую он никогда не пытался продать и которая никогда не будет продана. Шедевр, у которого нет цены. И который одним своим существованием превосходил все другие произведения из коллекции гения.

Ответ до неприличия прост. То был детский рисунок его сына.

Источник