Истории из жизни реальных людей
— Что значит «не существует» Молодой человек, вы в своём уме Я прожил в этом городе двадцать пять лет, и уж точно могу доказать, что он есть на карте! – невысокий мужчина средних лет размахивал паспортом перед стойкой регистрации в аэропорту.
— Алексей Афанасьевич, я всё понимаю, но не могу зарегистрировать вас на несуществующий рейс. Самолёт в Реомюр просто не полетит, потому что такого города нет,. — У стойки администрации скопилась длинная очередь. Пассажиры теряли терпение и были готовы отправить Алексея на небеса без помощи железной птицы.
— Я вам устрою! Я вам покажу, что значит публично унижать известного адвоката! Встретимся в суде, молодой человек, — мужчина схватил чемодан и направился к выходу.
В дверях он столкнулся с девушкой. Внешность её показалась весьма специфичной. Длинное платье с кринолином, аккуратный белый воротничок с кружевом и шляпка, изящно закреплённая на причёске. Мужчина посчитал это случайностью, чьей-то глупой шуткой. Мало ли теперь фриков Кто-то одевается в персонажей мультфильмов, а кто-то рядится в костюмы викторианской эпохи.
Алексей Афанасьевич Берле не был бы собой, если бы не придумал, как наказать нерадивого работника аэропорта. До города, где вырос, было рукой подать – всего три часа на электричке. Мужчина отправился на вокзал с твёрдым намерением довести дело до суда. Там он точно доказал бы свою правоту и взыскал компенсацию стоимости билета и моральный ущерб за унижение.
Неладное Алексей начал подозревать, когда вместо привычного электропоезда на платформу прибыл паровоз. Состав неторопливо полз по рельсам. Железнодорожный служащий проверил билет и провёл мужчину в купе. Вкусный ужин и приветливая официантка из вагона-ресторана помогли ненадолго забыть о досадном происшествии в аэропорту. Через несколько часов Берле сошёл на станции «Олденс».
— Алексей, ты что ли – окрикнул Берле мужчина в цилиндре.
— Смотря кто спрашивает.
— Не признал что ли Толя я. Вместе ж учились. А ты чего вырядился, как шут на ярмарку
— Нормально я выгляжу, — Берле поправил рубашку. – Это ты — как гость из прошлого. Трость и лаковые ботинки. Просто смешно.
— Ничего смешного. Между прочим, я уважаемый человек и автор научного труда о диаметральной говнистости эклектичных дворников Вавилона…
— Тош, ты обкурился там
— Между прочим, на основании этой работы был построен крупнейший в нашем городе механический станок по обработке медных труб. Это самое современное устройство, использующее принцип превращения энергии пара в машину для уборки снега на неоднородных поверхностях. Мне за неё дали усадьбу в центре и десяток слуг пожаловали. Так что неясно ещё, кто из нас неудачник. Вот ты чего по жизни добился
— Я адвокат. И ни одного дела за последние двадцать лет ещё не проиграл, — Алексей надул губы и отвернулся.
— Ты даже не представляешь, насколько кстати здесь! Есть у меня одно дельце. Давай заглянем ко мне, там всё обстоятельно расскажу…
* * *
Окружной судья пудрил парик. Этот атрибут был вовсе не обязательным, но перед рассмотрением дела маньяка, отправившего на тот свет четырнадцать женщин, двух мужчин и свинью, он решил основательно подготовиться. В соседней комнате суетилась супруга с парогенератором. Мантия должна быть идеально отпарена, чтобы ни одна складочка не раздражала вершителя справедливости при принятии важного решения.
Его покой нарушил прокурор Шебурс, ворвавшийся в комнату с банкой солёных огурцов.
— Это конец. Знаешь, кто будет со стороны защиты Нет, ты должен это знать.
— Как обычно, наш местный адвокат. Тот, с косичкой. Фамилию только не помню. Упомянет там что-то о презумпции невиновности и уступит, — судья потянулся за огурцами.
— А вот и нет. Приехал какой-то Берле. Поговаривают, что он отмазал… — тут прокурор перешёл на шёпот, — какого-то депутата.
— Нашего точно не сможет, поверь. Доказательства железобетонные. Свидетельские показания старухи Вергены. Она видела, как преступник выходил из квартиры последней девушки весь в крови.
— Так она преставилась пару дней назад. Из окна выпала, когда голубей пропавшими пирожками кормила.
— Вот же…
* * *
— Лёша, ты пойми, там дело в трёх страничках. Улик нет, доказательств нет. Шебурсу не на что надеяться, ты разделаешь его как свинью на бойне. А Элен будет тебе благодарна. Думаю, ты понимаешь, что она готова душу продать, лишь бы вытащить мужа.
— Я тебя прекрасно понимаю, но времени практически нет. Заседание сегодня, материалы дела выглядят так, будто их ножницами изрезали и склеили. Линию защиты строить не на чем.
— Ты попробуй хоть. Наш судья идиот и нарцисс. Его вокруг пальца обвести проще простого. Тем более, я уверен, что Пигский не виновен. Это чистой воды клевета. Зуб даю, — не унимался Анатолий.
— Чёрт с тобой, уговорил. Но ничего не гарантирую.
* * *
Суд был больше похож на театр. Вычурные одежды, секретарь с пишущей машинкой. Подсудимый – худощавый, маленький мужчина средних лет. У Берле не было времени на разговор с ним, поэтому полагаться приходилось только на показания, собранные прежним адвокатом.
С первым ударом молотка спектакль начался. Шебурс не просто играл, он жил своей ролью. Он написал от лица найденного на месте преступления трупа мышки целую пьесу в трёх актах. Где главный герой – злодей, убивший всех несчастных и раздавивший в придачу несчастного грызуна. История получилась настолько жалостливой, что судья пустил скупую слезу.
«Да, не то, что у нас. Какая экспрессия, какая игра… Доказательства и улики лишние, когда в обвинителе умер актёр», — пробубнил себе под нос Берле.
— Защита, ваше слово, — судья промокнул лоб платком.
— Благодарю, ваша честь, — Алексей Афанасьевич встал. – Что ж, историю господина Шебурса я вряд ли смогу превзойти, но кое-что всё же вам поведаю. Однажды на свете жила свинья. И самой большой её мечтой был полёт под облаками на… дирижабле. Небо она видела всего раз в жизни, когда фермер нёс её ещё поросёнком в свинарник. Росла свинка, рассказывала своим собратьям о мечте и верила, что однажды именно ей удастся взмыть выше кур с соседнего двора. И вот тёплым июльским днём свинку посадили в кузов грузовика и куда-то повезли. Там было холодно, неприятно, плохо кормили. Одним словом, гадкое местечко. Потом ей перерезали горло и повесили тушу на огромный металлический крюк. Всё было ради того, чтобы сделать из её мяса вкуснейшую столовую грудинку, которую потом принесли леди, пожелавшей откушать на борту дирижабля свинину. Мечта этого животного исполнилась, — адвокат медленно ходил по залу суда, разглядывая присутствующих. — К чему бы была эта притча, спросите вы Так вот, сейчас, не имея доказательств, твёрдо обосновывающих ваше обвинение, вы только мечтаете посадить этого честного, добропорядочного господина Пигля за решётку. И даже если вам это удастся при неправдоподобных уликах, и ваша мечта осуществится, это будет похоже на историю свинки. Вроде бы и желаемое получено, но, увы, не в той форме, в которой хотелось бы.
* * *
Пигля оправдали. Адвокат получил ещё одно выигранное дело и солидный гонорар от Элен. Довольный собой, мужчина отправился с другом в ресторан.
— А я говорил, что ты сможешь! Ну, голова, Леша, голова, — Анатолий просто светился от счастья. – Теперь всем расскажу, кто мой друг. Настоящий гений!
— Не преувеличивай. Это было не так уж и сложно. Но выпить за это дело не помешает.
Но их ужин прервали известием о том, что Пигль убил свою жену, написал записку, в которой признался во всём, и утопился в реке. Берле сначала не поверил. Затем закричал, что это просто первоапрельская шутка. После ещё несколько дней слонялся по городу, пытаясь осознать свою ошибку. Он выпустил настоящего преступника на свободу. Он виноват.
С одной стороны, Берле рискнул, исходя из обязательства защищать клиента во что бы то ни стало… Как говорится, кто не рискует, тот не пьёт шампанское. Но в случае Алексея Афанасьевича не случилось не то что шампанского, а даже горькой водки. С другой стороны, он не хотел разочаровать школьного друга и стремился доказать самому себе, что даже в крайне стеснённых обстоятельствах он способен выйти сухим из воды, что, несомненно, было лучше для его самомнения. Было бы лучше, не обернись дело таким жутким образом.
Пытаясь избежать позора, Берле решил сбежать из Олденса и никогда больше туда не возвращаться. Он поехал в аэропорт и попросил билет на ближайший рейс в Реомюр. Что было дальше, мужчина помнил очень плохо…
* * *
— Алексей Афанасьевич, как вы себя сегодня чувствуете Видели что-нибудь во сне – милая девушка в белом халате говорила очень мягко, с небольшими паузами.
— Хорошо. Только вот мысли мучают странные в последнее время. Только послушайте: стремясь сохранить жизнь и свободу близких людей, мы считаем этот поступок альтруистичным. Как было с Элен. Ради мужа она продала драгоценности, заплатила баснословную сумму адвокату, всё ради того, чтобы сделать хорошо ему. Но только посмотрите на этот поступок с другой стороны. Желая как можно дольше видеть рядом любимого, она забыла о его собственных желаниях и чаяниях, за что поплатилась жизнью.
— И что же следует из этого
— А следует из этого то, что все мы эгоисты и желаем исключительно личного счастья. Нет в природе альтруизма как такового. Даже жертвенность творится во имя собственного морального удовлетворения. «Я молодец, я сделал хорошо и правильно». А в действительности получаем, что мученичество сие никому и не было нужно.
Психиатр покинула палату Берле, сделав в пухлой карточке всего пару коротких записей. Затем подошла к медсестре.
— Сегодня не давайте пациенту на ночь успокоительные. От них его тянет на странные мысли. И проверьте, хорошо ли запирается дверь, а то снова попытается уехать в Реомюр на паровозе. Двадцать лет здесь лежит, а всё одно и то же поёт. Придумают же название эти больные…
— Жалко его. Всю жизнь здесь провёл ведь, за забор не вышел ни разу, — медсестра положила карточку Берле к остальным.