Жизнь

Пушистый здоровенный кот-сибиряк вновь пришел в их двор. Виктор Павлович уже несколько недель наблюдал за этим красавцем с балкона своей квартиры. Видно было, что кот дворовый, не домашний. Нет, он был ухоженный, шерстка лоснилась на солнышке, упитанный, так что издалека можно было подумать, что есть у него хозяева. Но стоило посмотреть в его зеленые глаза, как сразу становилось понятно это вольный парень, кот, который гуляет сам по себе.
Виктор Павлович с присвистом отхлебнул чай из большого керамического бокала и вновь выглянул в окошко кот подошел к кормушке, которую оборудовали соседки-«кошатницы» для дворовых кошек, обнюхал содержимое мисочек и принялся лакать молоко. «Надо же, завтракать пришел, бродяга», — подумал Виктор Павлович и ухмыльнулся. Котяра же словно прочитал мысли мужчины, поднял голову и в упор посмотрел на него, потом кивнул, вроде как пожелал приятного аппетита и продолжил трапезу. Виктор Павлович допил чай и пошел мыть посуду.
Он оглядел уютную кухню, полочки с посудой, почти пустые после смерти жены он остался совсем один. Да, прошло три года, как Маша умерла. Ей было всего 68 лет, не совсем старая, но третий инсульт доконал женщину. Палыч иногда думал, что смерть для жены была избавлением, как говорится, отмучилась. Дети приезжали к отцу в то время часто, боялись оставлять одного, но Время Время лечит Ни хрена оно не лечит, если честно! Просто одни проблемы заслоняются другими, вот и все лечение, да и потом, человек ведь ко всему привыкает. Привыкает и к одиночеству, как вот Виктор Павлович. Да он и не был одинок, собственно говоря: были дружки-приятели, иногда собирались на лавочке, дети навещали, внуки, чего ж еще Денег на жизнь хватает слава Богу, детей они с Машей воспитали правильно: и дочери, и сын помогали отцу и продуктами, и «тугриками». Живи, сколько тебе осталось, и радуйся.
Вечером мужчина вышел на балкон выкурить сигаретку перед сном. Прокашлялся после первой затяжки, вторая уже не так драла горло, выпустил струйку дыма и снова увидел кота. Тот сидел на скамейке и глядел на ясное весеннее небо, первые звезды, потом обернулся и вновь поглядел в упор на Палыча.
— Ну, чего глядишь, полосатый Кого ждешь Подругу небось
Кот внимательно смотрел на мужчину, как будто понимая его слова. Потом поджал под себя лапки и улегся на скамейку, чуть прикрыв глаза. Палыч вдруг подумал, что вот и он так же любил сидеть в одиночестве где-нибудь в парке, на лавочке, после трудовой недели. Маша знала об этой привычке мужа тот уставал за неделю от постоянного общения, хотел тишины, ведь работал контролером ОТК на заводе. Он покупал булку с маком и шел после работы в пятницу в парк, выбирал свободную лавочку, кормил голубей, дышал воздухом, думал О чем думал Да ни о чем, так, о жизни в целом, а потом, отдохнувший, шел домой.
«Наверное, тоже наработался где-то, устал, — глядя на кота, подумал Палыч. Ну сиди, сиди, отдыхай, работяга».
Уже совсем стемнело, и мужчина, почувствовав, что сон смыкает веки, отправился на боковую.
Утро следующего дня выдалось дождливым, серым, хмурым, холодным. На вчерашних лужицах застыл хрустальной корочкой ледок. Кота не было. «Греется, наверное, где-нибудь в подвале», — решил Палыч. Сегодня ему нужно было сходить в магазин за продуктами.
Виктор не любил современные супермаркеты, он в них как-то терялся, обилие продуктов ошеломляло его. Поэтому он отправился в маленький магазинчик, где его знали все три продавщицы. Он тоже их знал, улыбчивые, молодые, лет по сорок, женщины, полненькие, симпатичные, добродушные. Но главное они были какие-то живые, что ли, всегда посоветуют, что взять, а что не стоит.
— Здрасьти, Виктор Палыч. Что, выручку нам пришли делать с хохотком спросила Аля, бойкая на язык брюнеточка.
— Ох, Алечка, да какая с меня выручка, я ведь не олигарх, с моей пенсии не особо разгуляешься. Давай-ка, милая, как обычно: маслица постного, колбаски граммов триста, ну, крупы какой-нибудь положи, молочка Да ты ж все сама знаешь, умница.
Аля деловито сложила покупки мужчины в его сеточку, выбила чек, отсчитала сдачу, а потом спросила:
— Виктор Палыч, а чего ж Вы все один Вы ж еще и не старый, сколько Вам
— Летом 71 будет, Аля. Совсем еще пацан, ага.
— Ох, все-то вы смеетесь. А я ведь серьезно говорю может быть, нашли бы себе жену, вдвоем-то вроде как повеселее.
— Нет, Аля, как-нибудь уж скоротаю. Да и лучше Мани моей нет, — и Палыч, как-то погрустнев, пошел домой, провожаемый сочувственным взглядом продавщицы.
А войдя уже в свой двор, увидел кота тот тащил в зубах кусок мяса.
— А, бродяга, тоже скупаться ходил Ну, это дело нужное.
Кот подошел поближе к мужчине и вопросительно взглянул на него. Виктор Павлович прикоснулся к пушистой шерсти, потрепал кота по спинке. Тот зажмурил глаза, видимо, от удовольствия, потом гордо задрал хвост, что-то коротко мявкнул и не торопясь пошел в укромное местечко.
— Давай, брат, давай. Обедай, приятного аппетита. И я тоже пойду, суп себе варить буду. Ты заходи, если что.
Чуть передохнув, мужчина занялся своим обедом. Споро почистил картошку, покрошил лучок и морковку, снял пену с бульона готовить он умел. Маня всегда так благодарно смотрела на него, когда он приносил ей в постель тарелочку горячего супа и кормил ее с ложечки. Да, тогда она лежала больная, ее привезли из больницы, слабенькую, маленькую. Виктор Павлович заботился о ней. Впрочем, она тоже всю себя отдала, когда он упал с крыши и сломал ногу, да еще в двух местах. Эх, Маня-Маня, как ты там, наверху-то, видишь меня Хоть бы приснилась, что ли, а то давно тебя не видел, соскучился.
Весна теперь неслась на всех парусах: птицы по утрам щебетали, как будто все разом вылечились от застарелой простуды, на вербе набухли почки, снег кучками цвета перца с солью кое-где еще лежал, сопротивляясь жарким лучам солнца. А небо! Какое чистое голубое небо! Виктор Павлович любил это время с середины марта по середину апреля: казалось, что вот теперь-то все точно будет хорошо.
Странно, но его полосатый друг почему-то не появлялся. Палыч уже как-то привязался к нему, даже волновался немного. Сегодня он в магазине купил пакетик кошачьего корма, так, на всякий случай вдруг заявится котейка.
И заявился-таки, паразит! Почему паразит Потому что пришел в два часа ночи и стал распевать серенады, да так громко, прямо Паваротти.
— Да угомонись ты, холера! шепотом крикнул Палыч из окошка. Вроде бы и сердито крикнул, а все же в душе радовался. Да и как тут кота винить, ведь самое его время. Он ведь вон какой красавец, наверное, кошки все как одна повлюблялись в него.
«Да, брат, и я когда-то тоже вот так, как ты, песни распевал, под гитару. Ага А с кем же мы это под окнами стояли С Денькой Еремкиным, точно. Он тогда в Катерину влюбленный был, они с моей Марусей в одной комнате в общежитии жили, студенческом. Бывало, придем к ним уже ночью, сначала камешки в окошко покидаем, они нам откроют, а мы девчатам концерты устраиваем, Денька играет, я пою, потом уж комендантша выйдет, а мы текать! Да, хорошо было. А как-то пьяные пришли, ну, выпимши, но покуражиться охота, так мы комендантше частушки спели, с матерками». Палыч вдруг понял, что сидит и улыбается своим воспоминаниям. А все кот, певун такой. Мужчина так и заснул с улыбкой на лице, и даже сны ему снились легкие, светлые, хорошие.
Наутро Виктор вышел во двор и выложил в миску весь корм. Он не надеялся, что кот придет, но тот вдруг выпрыгнул откуда-то сзади, подошел к мужчине, потерся о его ноги и как-то торжественно, как только кошки умеют, прошел к мисочке с едой. Попробовал. Съел все. Аккуратно вылизал и уставился своими зелеными глазищами на мужчину.
— Ну, чего глядишь Что, нагулялся, Казанова Слыхал я, как ты вчера тут песни распевал.
Кот виновато, но вместе с тем несколько горделиво склонил голову, мол, да, было дело. Палыч вновь погладил его по спине, тот довольно замурчал и ткнулся головой в ладонь старику. Вдруг распахнулась дверь подъезда, вышла соседка с четвертого этажа, дородная женщина лет 50 с внуком. Палыч отчего-то засмущался, что его увидят разговаривающим с котом и быстро пошел к дому.
Теперь по ночам часто раздавалось хриплое и протяжное мяуканье, а вот сам кот куда-то пропал. «Загулял парнишка молодой», — так думал Палыч про животное, волновался, но успокаивал себя тем, что кота хоть и не видно, зато слышно.
Время шло, уже густой аромат сирени и черемухи витал в воздухе, стрижи летали вовсю. Палыч частенько теперь по утрам выходил на лавочку с кружкой чая приятно было по холодку, по свежему воздуху выпить крепкий сладкий чай с душистым лимоном.
В выходные, когда весь работающий народ отсыпался, Палыч спозаранку вышел во двор, устроился поудобнее, достал очки и вчерашнюю газету, как вдруг увидел в кустах полосатую шкурку, а буквально через минуту появился кот.
— Ах ты, бродяга! Нагулялся Где ходил-то Палыч широко улыбался коту, а тот, словно почувствовав, что по нему скучали, довольно выгибал спинку, пританцовывал возле мужчины, охотно принимая мужскую ласку. Виктор все гладил и гладил кота, разговаривал с ним, и тут к этой мужской компании подбежала маленькая беленькая кошечка с очень круглыми бочками. Она робко жалась у скамейки, поглядывая на сибиряка.
— Эге, дружище, так ты жену домой привел и скоро папашей станешь Вот ведь шельма, и когда только успел! с каким-то теплым чувством ласково проворчал Палыч. Ну что ж, устраивай ее, ей, вон, видишь, покой нужен, а не беготня.
Кот словно понял Палыча, муркнул что-то на своем, и они вдвоем с кошечкой удалились в подвал.
Теперь у Палыча появилась забота с утра он выкладывал еду в мисочки и следил, чтобы кот и его «супруга» поели. А потом кошечка перестала показываться, и Палыч точно понял окотилась. Да и вечером кот пришел к старику какой-то весь взъерошенный.
— Что, брат, разродилась твоя-то Ну и хорошо, детки это всегда хорошо. У меня, брат, трое, две дочки и сын, да и внуков семеро, дай Бог каждому. Да ты не бойся, сдюжишь, ты вон какой здоровенный.
Кот мурлыкал, как бы соглашаясь с мудрыми словами.
Шел теплый летний дождь, когда впервые из подвала показались пять пушистых комочков, ковыляющих на еще некрепеньких лапках. Соседи, особенно детки, умилялись, а сибиряк-отец явно гордился своим семейством.
Но однажды Палыч, сидя вечером на лавке, услышал рычание, утробное мяуканье и истошный визг. Он бросился к подвалу, но поздно три собаки уже убегали, оставив пять маленьких растерзанных трупика, кошка была еще жива, но это были ее последние минуты, а кот Он обернулся на Палыча, и тот прочел в глазах животного такую тоску и боль, что у него самого сжалось сердце и на глазах выступили слезы. Палыч плакал вместе с котом, а в голове проносились похороны Мани, ее бледное, словно восковое, лицо, худенькие ручки Больно, ах ты Боже мой, как больно!..
***
Теплые летние сумерки сгущались. На балконе, опершись на подоконник, стоял седой мужчина, а рядом с ним лежал кот. Оба смотрели на зажигающиеся звезды, каждый, казалось, думал о своем, но было ощущение, что мысли у них схожие.
— Ну что, брат, не тужи. Всяко бывает жизнь, она такая. Ничего, пока вместе мы, справимся, так, что ли
Полосатый красавец придвинулся к мужчине и положил голову ему на руку. «Конечно, справимся, дед, мы же теперь вдвоем, а это много стоит», — такие мысли были, вероятно, у него. Виктор Павлович их понял, улыбнулся, погладил кота и вновь вгляделся в красивую летнюю ночь жизнь продолжается и она прекрасна, несмотря ни на что…

Елена Процевская

Источник