Падение Пальмиры (Вызываю огонь на себя…)

 

Падение Пальмиры (Вызываю огонь на себя...) - Так, ребята, ребята! Спокойно, тише, пожалуйста! - мужчина безуспешно пытался утихомирить разбушевавшихся восьмиклассников. Классный час в обычной

— Так, ребята, ребята! Спокойно, тише, пожалуйста! — мужчина безуспешно пытался утихомирить разбушевавшихся восьмиклассников.

Классный час в обычной сельской школе. День мужества, посвященный двадцать третьему февраля, один из тех немногих дней, когда официально принято вспоминать о подвигах и героях. Из необычного — классный руководитель. Увидеть мужчину-учителя в школе — редкость, а если он если еще и преподает не ОБЖ или физкультуру — чудо из чудес. Валентин Яковлевич на самом деле был чудом. Дети его боготворили, родители уважали, руководство ценило.
— Да кому вообще нужна эта армия — раздался с задней парты голос одного из мальчишек, Максима. — Раньше в обязаловку было, а сейчас всегда есть возможность откосить.

Валентин Яковлевич поморщился. Что ни говори, а ценности у нынешнего поколения иные, далеки от привычного порядка, хаос в головах.
— Кто сейчас вообще в здравом уме в армию служить идет — не унимался мальчишка.
— Я пойду, — Сашка обернулся и спокойно посмотрел в глаза говорившему.
— Ты — одноклассник немного стушевался, в голосе его звучало неприкрытое удивление.
— Я, — Саша был спокоен.

Ребята в классе шушукались, девчонки хихикали и украдкой посматривали на паренька. Валентин Яковлевич с интересом наблюдал за возникшей перепалкой. Сашка чем-то неуловимо отличался от одноклассников. Вроде, как и все, но при этом по-особенному серьезный, улыбчивый, открытый. Проблем с учебой у мальчика не было, особенно хорошо ему давались точные дисциплины. А еще с каким-то особым понятием о чести, долге. И откуда взяться такому понятию Мать и отец из простых рабочих, академий не оканчивали.
— В войнушку не наигрался — Максим никак не мог отступить.
— Война — это не главное, — пожал плечами Саша.
— А что главное Из калаша пострелять, картошку почистить, унитазы зубной щеткой подраить — ухмыльнулся провокатор.
— Хочу сделать что-то особенное, послужить людям, Родине, — не поддался Саша.
— О, Сашок решил подвиг совершить, героем стать, — рассмеялся в повисшей тишине Максим, глядя на одноклассников. — Извини, брат, нам в герои путь заказан, — посмотрел он на оппонента.

Никто не смеялся — как-то неудобно было хихикать, глядя на Сашу. Валентин Яковлевич внимательно смотрел на мальчика. Может быть, он и поспешил с выводами, вон как затихли ребята.
— Ну, Максим, что нас ждет, никому не известно. И дай Бог нам не совершать таких подвигов в нашей жизни, — учитель обвел класс взглядом, а потом снова посмотрел на Сашу. Тот сидел с привычной улыбкой и думал о чем-то своем. Может быть, о героях и подвигах.

* * *
Серебряная медаль в школе, диплом военной академии с отличием — Саша шел к своей мечте не сказать, что очень легко, скорее не сворачивая с нужного пути. Его жизнерадостность сбивала с ног, вдохновляла на подвиги и дарила такой заряд энергии, что окружающие лишь руки разводили:
— Сашка, ты человек-хаос, — смеялась мать, встречая неожиданно возникшего на пороге сына.
— Хаос — это изменчивый порядок, — парировал сын все с той же неизменной улыбкой на лице. — Есть, что поесть
— Сейчас будет. А вот предупредил бы, что приедешь, уже бы все было готово.
— Так неинтересно, — в поисках вкусного изучал холодильник Сашка. — А так сюрприз получился.

Мать легонько стукнула сына полотенцем по спине:
— Не кусочничай! Сейчас накрою. Ой, сынок, — тихо вздыхала она потом, — возвращался бы ты ближе к дому, а то что там, в твоей Москве еще будет. Времена-то нынче сам видишь, какие.
— Обычные времена, — пожимал плечами сын. — Всегда есть место подвигам.
— Да не до геройств нам сейчас… Сейчас накрыть или отца подождем, он через полчаса вернется.
— Конечно, подождем, вместе веселее.

* * *
Невысокий, коренастый, черноглазый паренек в военной форме — Настя сразу обратила на него внимание. Родители отговаривали, мол, участь офицерской жены весьма не завидна: гарнизоны, переезды, учения… Но Настя стояла насмерть:
— Мам, я люблю его. А гарнизоны… Там видно будет.

Свадьба, рождение дочки. Постоянные командировки.
— Насть, что-то Сашка не звонил давно, — спрашивала по телефону взволнованная мать. — Мы с отцом волнуемся, как у вас дела
— Да все хорошо, мам Лен. Сашка в очередной командировке, через два дня вернется, Лялька растет потихоньку. Недели через две к вам заедем. Только я вам не говорила! Сашка сюрприз хочет сделать.

Мать рассмеялась:
— Ох, уж этот человек-сюрприз. Спасибо, что сказала. Ляльку целуй за нас.

 

* * *
— Саш, может, хватит уже, а — Настя недовольно покачала головой. На руках ревела и выгибалась Лялька. Кажется, опять ночь не спать. Девушка робко коснулась острой темы: — Опять командировка Куда хоть на этот раз
— Меньше знаешь — крепче спишь, — отшутился Саша.

Он почти ничего не рассказывал о своей работе, чтобы лишний раз не волновать близких. Но близкие от этого лишь волновались еще больше.
— Зато по гарнизонам не мотаемся, — Саша сгреб в охапку жену и дочку.
— Да лучше б мотались, — вздохнула Настя. — Бросай это дело, а Подвигов все равно не совершишь, герои нынче не в почете.
— Да разве в героях дело, — Саша крепче обнял жену. — Давай так: вернусь и поговорим.

Настя грустно улыбнулась — этот разговор она заводила не первый раз, а результат всегда был одним и тем же.
— Возвращайся скорее.

* * *
В далекой Сирии Саша был не первый раз. Война — это тот хаос, который не прекращается никогда, он лишь кочует из одной точки мира в другую. Вот и нынче огонь вспыхнул здесь, на Ближнем Востоке.

Зачем нам воевать в чужой и далекой Сирии, Саша вопросов не задавал. Раз Родина послала, значит надо.
— Душу — Богу, сердце — женщине, долг — Отечеству, честь — никому! — любил повторять отец, воспитанный на советских идеалах.

В этот раз Родина забросила Сашу в Пальмиру. Когда-то здесь был богатый античный город, слава о котором гремела по всему древнему миру. Сегодня — небольшая деревенька с развалинами некогда величественных сооружений. Самый центр современной Сирии — точка, откуда открываются все пути на Дамаск, Алеппо, Хомс, Ракку… Место, где засели четыре тысячи боевиков с танками, артиллерийскими установками, БТРами. Идти напролом означало нести огромные потери, проще и эффективнее было наносить авиаудары по базам террористов. Вот только боевики свои базы прятали хорошо.

Так Саша и оказался у древней Пальмиры, в глубоком тылу врага, совсем один. Неделю он передавал своим координаты баз террористов. Неделю наши наносили по ним точечные удары. Пока боевики не стали искать шпиона…

Бой был жарким. В огненно-песчаном хаосе разобрать что-то было невероятно трудно, казалось, не было и пяди, откуда бы ни стреляли по месту, где засел Саша. Помощь не успевала, свои были далеко. Боевики подступали все ближе. Казалось, что вокруг их десятки, если не сотни. Круг сужался. Саша знал, что его ждет в плену, уж лучше смерть. Герои нынче не в почете, да и подвигам в жизни места нет. Над песками пустыни полетел последний сигнал:
— Вызываю огонь на себя…

* * *
Конечно, в этой истории многое вымысел. Возможно, не было ироничных одноклассников и молчаливого учителя. Может быть, не было внезапных приездов и трудных разговоров. Но точно был мальчишка, веселый, улыбчивый, черноглазый. С неиссякаемой энергией и жаждой жить. Мальчишка, с детства мечтавший стать военным и совершить подвиг.

По передаваемым им координатам авиация полностью разнесла артиллерию и плацдармы на всех господствующих высотах. Спустя две недели контроль над Пальмирой был полностью восстановлен. Александр Прохоренко погиб 17 марта 2016 года в возрасте двадцати пяти лет. Вместе с ним были уничтожены и окружавшие его боевики. В 2016 году Александру посмертно присвоено звание Героя Российской Федерации.

Источник

 

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *