Неправильная кикимора

– Д-д-добрый д-д-день…
Существо нерешительно топталось на пороге, не решаясь зайти. Переминалось на коротких ножках, нервно прикасалось к редким всклокоченным волосенкам, теребило подол тряпки, которая должна была заменить собой приличное одеяние. Глаза ее прятались под мутно-сероватой челкой, тонкие губы подрагивали.

– Проходи, дорогая моя. Не надо так волноваться, я не обижу.
Существо задумалось на секунду, зыркнуло на меня из-под челки и переступило порог. Легкий запах болотной тины не раздражал обоняние, он органично переплетался с образом посетительницы, встраиваясь в пространство самым естественным образом.

– Милая, я не кусаюсь. Проходи, устраивайся удобно. Может, ромашковый чай — мягко улыбаясь предложил я.
– А можно водички — прошептала юная кикимора.
– Можно и воды, – согласился с ней я.

Я смотрел на тонкие бледные руки, которые нерешительно взяли предложенный стакан. Кикимора сделала маленький глоточек и замерла, не решаясь начать разговор.

– Как тебя зовут – я разговаривал с ней как с ребенком, мягко и ровно, успокаивая и поддерживая.
– Милочка, – тихонько ответила она, с любопытством разглядывая меня из-под челки.
– Какое красивое имя. Редкое для вашего вида, правда
– Да, редкое. Совсем ненашенское, — грустно вздохнула кикимора.
– Зато красивое. Расскажешь, что случилось

Милочка задумалась, потом решилась. Откинула стеснительность в сторону и посмотрела мне прямо в глаза. Даже руки перестали дрожать, и вода в стакане обрела спокойствие.

– Да, расскажу. Я сейчас все расскажу! Только не перебивайте, ладно – попросила она. Я кивнул согласно, понимая, что решилась она на что-то важное. И Милочка начала свою историю.

* * *
Мне вчера исполнилось шестнадцать. А там уже и жених на пороге, и все, жизнь закончилась. Оглянуться не успеешь, как кикиморятки появятся, да и забот домашних видимо-невидимо сразу разных. Шутка ли – за болотом целым уследить

А я так не хочу! Я сама хочу жить, самостоятельно.

Так вот, привели нас на топи около человеческой деревушки, значит. Билеты раздали экзаменационные. Кому бабку за клюквой завести маячками, кому девушку запутать да напугать мороками. А мне больше всех не повезло! Девочку красным платочком заманить, в болото завести да потом утянуть на дно самое.

Смотрю я, значит, на подружек своих. А они довольные, мутят, крутят, с пути своих человеков сбивают. Осотка мороки страшенные напускает на парня, тот чуть не визжит только что. Ряска светляки зажигает, да хитро так – мигающие, завлекающие. Бабка старая, склонившись, плетется, клюкву по ягодке щиплет. А ягоды все больше, впереди поле целое рассыпается. Да на самой топи! То Марька расстаралась, навела мороку, сил не пожалела.

Я девчонку свою маню платочком, на тропинку вывожу. Пусть пока погуляет, в последний раз же. Веду ее, а она радуется, смеется заливисто. И как только маленькая такая тут оказалась Заманиваю ее, значит, а самой так противно вдруг стало! Одно дело, когда в теории учишь, а вот так – по-настоящему…

Вспомнила я тут о женихе своем, которого родители выбрали. Фу-у-у, толстый, старый и вообще противный! Решила довести дело до конца, чтоб к такому не попасть самой в лапы.

Девчонка моя уже устала, от платочка отвлекается, оглядывается. Самое время туману напустить да с тропинки столкнуть. Я и толкнула. А она даже не плачет! Смотрит на меня, а глаза такие голубые, волосы светлые, щечки пухлые, совсем малышка еще. Даже не понимает, что смертушка за ней пришла.

А уж как ручку с платочком протянула ко мне, так и совсем я растерялась. Схватила ее, из болота вытащила, прижала к себе да по тропке и припустила бегом! На околице девчонку с рук спустила, платок отдала ей, да и спряталась с глаз людских. Видела, что к малышке подбежали, на руках в дом унесли, а она все ко мне ручки тянула да лопотала что-то.

Сижу я в кустиках, плачу, значит. А тут голоса за спиной. «Непутевая никчемная кикимора! Даже с дитем не справилась! Гнать её! За дальнего болотника замуж, пусть там сидит, раз толку от нее нет!» Это одноклассницы мои злорадствуют, радуются, что провалила я экзамен.

А я сижу и рыдаю. Рот руками зажала, чтоб не услышали. А как все стихло, да поняла я, что меня не ищут, так и стала выбираться из родных мест. Долго шла, все ноги сбила, старалась ближе к воде держаться, чтоб не высохнуть. Нельзя ж нам без воды-то. А куда бежала – и сама не знаю…

* * *
— Вот сюда попала. Случайно почти, комар знакомый нажужжал, что тут помочь могут, — закончила Милочка свою историю. Допила воду, поставила стакан на край стола и снова потупилась, словно удивляясь своему откровению.

– Чем же помочь тебе, Милочка — история ее меня не впечатлила. Что кикимора, что человечка – невелика разница. Такие истории сплошь и рядом встречаются.
– Не знаю, – тихо ответила она.
– Вернуться к родителям могу помочь. – Она замотала головой, прижимая ручонки ко рту и глядя на меня с ужасом. – Выдадут тебя замуж, а там попривыкнешь, освоишься…
– Нет-нет-нет, – забормотала она быстро. — Не говорите им, не надо! Я уж сама как-нибудь…
– А не страшно самой – подмигнул испуганной кикиморе. — Без поддержки да без помощи Смотри, Милочка, может, и не стоит против судьбы идти да сложные дороги выбирать
– Справлюсь я! – глазки её заблестели решимостью. – Работу найду какую да буду жить. Лишь бы не в болото обратно.

* * *
Кот-баюн улыбнулся довольно в усы, наблюдая, как кикимора Милочка шустро выскакивает в коридор из его кабинета, полная решимости начать новую жизнь. Он уже точно знал, что устроится она банщицей в ближайшую баньку – там и влажность подходящая, и работа ей по душе будет. Окрепнет, сил наберется, расцветет. А там уж все у нее хорошо будет, раз сама свою жизнь в руки взять не побоялась.

Источник