Чучек

– Эй! Ты видел Чучека
– Нет.
– А ты
– И я не видел.

Тамук слонялся по огромной пещере, тормошил соплеменников, задавая всем один и тот же вопрос. Соплеменники качали головами, разводили руками, а кто-то даже огрызался, разумеется, нарываясь на оплеуху, но о местонахождении друга Тамуку никто ничего вразумительного так и не сказал.

– Женщины! Чучека не видели
Женщины, начищавшие здоровенный череп снежного тигра, наперебой загалдели в том смысле, что и вечность бы ещё они этого Чучека не видели.

– А-а-а… Ну вас! – Тамук махнул на них рукой.
– А я видела, – перебила галдёж рыжая Ша-Шай. – Он наружу пошёл.
– Рисовать
– Рисовать.
– Спасибо! – Тамук благодарно похлопал Ша-Шай по плечу и отправился к выходу из пещеры.

* * *
Чучек выбивал на скале извилистую линию. По замыслу художника это была охотничья лыжня, с одной стороны от которой он изобразил два, а с другой – три дерева. Они символизировали густой лес. Глядя на своё творение, Чучек удовлетворённо кивнул, а затем принялся за охотников – они получились особенно хорошо: лыжи на ногах, в руках – луки, дубинки и копья, детородные органы победоносно торчат, а множество маленьких чёрточек изображают волосатость.

– Вот ты где! – из пещеры появился Тамук. – Ша-Шай сказала, ты рисуешь.
– Ша-Шай сказала
– Она.

Помолчали. После месяца ледяных бурь наконец выдались ясные деньки, и сегодняшний день не был исключением. Лазурное, будто брюхо хищной птицы Рых, небо манило бездонной пропастью, а на снегу плясали солнечные искорки.

– Мне нравится Ша-Шай, она добрая, и у неё широкие бёдра, – задумчиво произнёс Чучек и, кутаясь от мороза в шкуру, взялся за изображение тигра.

Гулкий стук острого камня о скалу эхом разносился по окрестностям.

– Она хорошая, да, – согласился Тамук. Он, в отличие от лысого Чучека, имевшего волосы лишь на голове, в шкуру не кутался, да и вообще находил день достаточно тёплым, чтобы обходиться без шкуры совсем. – А хочешь, я стукну Ша-Шай по голове, а ты с ней ляжешь и сделаешь всё А
– Нет. Нельзя так.
– Ну как хочешь.

Тамук, время от времени перетаптываясь и издавая на снегу хрупающие звуки, стал всматриваться, как ловкая рука его друга отточенными движениями рождает на скале образ свирепого хищника. Снежный тигр был ужасен, велик и саблезуб. Вот в него полетели копья и стрелы отважных воинов племени, а вот один из охотников пал, раздираемый когтями. Но что это Несколько взмахов руки Чучека – и самый храбрый и сильный воин стремительно обрушивает на голову зверя огромную дубину. «Да, славная была охота», – подумалось Тамуку.

– Это что же, я – воскликнул он, узнавая.
– Ага! – ухмыльнулся Чучек.

* * *
Ночью племя собралось вокруг костра в главном зале пещеры. Конечно, если бы не дружба с Тамуком, сидеть бы хилому Чучеку за спинами у всех, там, где огонь совсем не греет, а куски мяса достаются редко, всё больше необглоданные кости. Но Чучек с Тамуком дружил, а что важнее – Тамук дружил с Чучеком, поэтому тот расположился возле друга, в самом первом ряду, вместе с сильнейшими воинами и шаманом. Шаман был сегодня доволен – Чучек изобразил его, благословляющего охоту, с распростёртыми птичьими крыльями за спиной. Символ был хороший, птиц шаман любил. Постукивая ожерельем из вороньих черепов, он объявил, что духи нынче благосклонны к племени, и назначил увековечившему великую охоту Чучеку первый кусок мяса.

У костра было тепло. По стенам и потолку пещеры, рождаемые языками пламени, плясали огромные причудливые тени.
Все ели мясо, обсуждали великую охоту и рисунки Чучека. О достоинствах воинов отзывались уважительно, о тигре – с благоговением и трепетом. Начищенный и натёртый чуть не до блеска клыкастый череп, помещённый неподалёку на камне-постаменте, взирал на пирующих пустыми и страшными глазницами. Побеждённый снежный тигр с этой поры становился духом-покровителем племени. Событие было радостное.

Кто-то отметил, что охотничья лыжня на рисунке похожа на большую змею Га. Чучек улыбнулся, он любил неожиданные трактовки. Тамук поморщился: однажды летом он поймал и съел змею Га – было невкусно.

– А Варха Чучек без письки нарисовал! – выкрикнули с задних рядов, и по всей пещере разошлись дружные хихиканья.

Могучий Варх, недостаточно, впрочем, могучий для места в первом ряду, такого унижения вытерпеть никак не мог. Сидел он позади Чучека и, пользуясь удобством местоположения, ткнул художника локтем под рёбра, перебив тому дыхание. Чучек скрючился, едва не выронив мясо.

– Но-но! – прикрикнул Тамук на обидчика.
– Сам виноват, – рявкнул Варх.
– Да я тебя… – Тамук поднял кулак. Варх приготовился защищаться.
– Брось, – Чучек, морщась, прихватил друга за руку. – Оставь его. Я в порядке.
– Ну смотри, – Тамук пожал плечами. Обернулся: – И ты смотри у меня!

Шаман, было закемаривший, приоткрыл глаз и проворчал, что до́лжно быть порядку, а врагов среди своих искать – последнее дело.
Чучеку было теперь стыдно за глупую шутку. Варх вечно его доставал, а тут выдался отличный повод для маленькой мести. И Тамуку снова пришлось вступаться…

* * *
Чучек был найдёнышем. Говорили, что собственные родители, из другого племени, бросили его в лесу. Ясно было, что слабому безволосому мальчишке долго не протянуть, а кому нужна обуза Сожрать не решились – вот и бросили.

Отец Тамука нашёл Чучека во время охоты, принёс его в пещеру, воспитал как родного. Когда старик скончался от хвори, Чучек выбил на скале орла, летящего на солнце.

С Тамуком они сдружились сразу, от остальных же Чучеку доставалось. Особенно старался Варх, называл его облезлым, время от времени ставил синяки и разбивал нос, потом, правда, неизменно получая тумаков от Тамука.

Варх всё надеялся, что Чучек однажды не переживёт зиму и тогда они его съедят. Так Чучеку и говорил.

Но зимы шли одна за одной, а Чучек оставался живёхонек.

* * *
– Ша-Шай, я тебе мяса оставил, – Чучек протянул молодой женщине погрызанный кусок.
– Думаешь, она с тобой ляжет после этого – издевательски спросил проходивший мимо Варх и прижал Ша-Шай к себе.
Чучек опустил взгляд.
– Может, и лягу! – Ша-Шай оттолкнула здоровяка. – Тем более, Чучек мне обещал, что однажды и он тигра добудет.
Варх расхохотался.
– Он даже копьё не удержит. Ха-ха-ха! Тебе нужен настоящий мужчина, воин, а не этот, облезлый.
– Видели мы, какой ты настоящий! Иди, посмотри на скале, всё там нарисовано.

Смеяться Варху тут же расхотелось. Он помрачнел, наотмашь ударил Чучека по лицу и вышел из пещеры.

* * *
«Это правильно, – думал Чучек, когда все улеглись спать. – Ей нужен кто-то сильный, кто сможет о ней позаботиться и детей при этом не даст в обиду».

Снаружи доносился стук. Это Варх стучал камнем по скале. Утром выяснилось, что он перестарался – не успело взойти солнце, а острые языки уже прозвали Варха Трёхногим.

* * *
– Я пойду с вами на охоту! Я решил.

Несмотря на разбитую бровь и заплывший глаз, Чучек выглядел решительно. Тамук же, в свою очередь, от этакого заявления совершенно ошалел.

– Ты что
– На охоту пойду, на тигра. Докажу себе и… всем! Лыжник я хороший, а копьё… копьё можно взять и полегче.
– Да тебя не то что тигр, тебя заяц в лес утащит и скормит зайчатам.
– Лук. Я возьму лук. Буду стрелять издали.
Тамук почесал затылок.
– Да зачем тебе это Еды вдоволь. И рисунки – таких рисунков больше никто не делает. У тебя всё есть. Умереть не терпится
– Ну уж ты-то, лучший друг, должен понять, – Чучек смотрел умоляюще. – Я и у шамана спросил.
– И что шаман
– Развёл руки в стороны, долго нюхал воздух, потом сказал, что можно. Сказал, узнаю, кто я есть, а если вернусь, то вернусь другим человеком.
– Если
– Но ведь вернусь!

Тамук тоже поговорил с шаманом и нехотя согласился взять Чучека на охоту с собой.
– Будешь в загонщиках.

* * *
Утро первого дня охоты выдалось облачным. Кто-то сказал, что будет ледяная буря, но шаман, подставив послюнявленный палец ветру, ответил, что не раньше, чем через три дня, и поход одобрил.

Встав на лыжи, Чучек в своей идее немного было усомнился, но тут из пещеры вышла Ша-Шай, а в её присутствии он себе такого позволить не мог, потому вид принял героически-молчаливый.

Варх отнёсся к поступку Чучека одобрительно, смотрел с уважением, не издевался. На охоте все друг за друга.

Двинулись. Тамук шёл первый, тропил лыжню, Чучек шёл в середине. Предстояло долго идти по лесу, выслеживать тигра, загонять его – всё это Чучек знал и даже выбивал на скале, но тигра боялся. Чучек не был охотником, он был художником.

** *
Деревьев в лесу было много больше, чем на рисунке. С непривычки Чучек довольно быстро устал и остановился отдохнуть. Замыкающему сказал, что догонит. Теперь он шёл один, но впереди была лыжня, а в отдалении слышались голоса соплеменников. Чучек не потерялся, просто слегка отстал. Переживать повода не было, но на краешке сознания поселилась тревога, она всё разрасталась и разрасталась, и в какой-то момент Чучек понял, что больше не слышит голосов, слышит только странный гул, который становится громче и громче, заполняя собой всё пространство.

И тогда с неба посыпались огненные камни. Спереди, и сзади, и по сторонам от Чучека, они падали, поджигая деревья, заставляя снег шипеть. Один упал совсем близко, и Чучек отметил, что камень был плоский и блестящий. Надо было спасаться, бежать в безопасное место. Чучек кинулся назад по лыжне – скорее, скорее, выбрасывая на ходу лук и колчан, чудом избегая летящей с неба смерти.

Земля содрогнулась, опрокинув Чучека. Из ушей его текла кровь. Вдалеке перед ним, ломая деревья, выворачивая их с корнями, с неба обрушилась объятая пламенем чёрная скала. Скала была шарообразной, такой формы, как слепленный снежок, только очень большой снежок и чёрный. Гула больше не было, хотя Чучеку казалось, что он просто оглох. Вопреки здравому смыслу, поднявшись, он направился к упавшему громадному шару, оказавшемуся вблизи не таким уж большим – всего в два-три человеческих роста, в три – это если мерить по Чучеку.

Чучек остановился и всё смотрел в черноту шара, пока не понял, что в шаре открылась дыра и из неё на Чучека тоже кто-то смотрит. Всё было как в страшном сне – Чучек остолбенел, не мог пошевелиться, а из дыры выползало чудовище – серый человек с круглой головой без лица. На месте лица у него была сверкающая поверхность, в которой отражались огонь и деревья. Чудовище приблизилось к Чучеку, и в отражении он увидел себя. Чучек понял, что сейчас серый человек заберёт его душу, но поделать с этим ничего уже не мог.

В этот момент появились они. Чучек не слышал их, но видел, как проворно скользили они на лыжах, как копьё Варха проткнуло чудовищу грудь, а дубина Тамука обрушилась на ужасную голову, да так, что та отлетела далеко в сторону. Они действительно были храбрыми и умелыми воинами.

Чучек всё смотрел и смотрел… Время будто замедлилось.

Тамук что-то кричал ему, хлопал друга по плечам, по лицу, а Чучек смотрел…

Отлетевшая штука оказалась вовсе не головой, а тем, что прятало под собой голову настоящую. Подобной красоты Чучек никогда не видел. Он смотрел, как Варх вспарывает серую шкуру, под которой…

– Вот это да, Чучек, – внезапно, тихо-тихо, как будто издалека, услышал он. – Такая же, как и ты, облезлая.

Источник