Последний пельмешек уплыл…

Первые лучики солнца побежали по комнате, зайчиками запрыгали по обоям. С рассветом мир менялся: становился легче, радостнее. Никитишна улыбнулась – сегодня будет особенный день! Ощущение перемен кружило голову. Или это давление скакануло

Надо отметить особенный день – навернуть пельмешей. Кто не завтракал самолепными пельменями – не поймёт всё таинство и прелесть этого действа.

Никитишна распахнула балконную дверь. Ослепительно-белый снег, морозный свежий воздух. Маленькими искристыми кристаллами поблёскивал иней. На крутых боках пельменей играл свет – свет иных миров: далёких, необычных. Никитишна, окунувшись в зимнюю сказку, внесла доску с пельменями в комнату.

Пельмени – красавцы. Лежат рядами. Пухлые, крепкие, напоминающие мраморные изваяния. Никитишна подмигнула особо милому пельменю:
– С добрым утром! Сейчас вы отогреетесь чутка, и будем приготовлять.
– Утро может и доброе, а время нынче – нет, – пропищал пельмень, повернувшись лицом к старушке. Ни внезапный пельменный ответ, ни сам факт того, что у будущего завтрака есть лицо, Никитишну не смутил. Она давно знала.

Старушка присела в кресло, не сводя глаз с собеседника:
– А что со временем не так
Пельмень встрепенулся, стряхивая небольшие льдинки:
– Мы теряем душу, самобытность. Эх, – вздохнул грустно, – штампуют повсеместно. А жизнь где
Старушка, удивлённая глубиной горя мучного изделия, лишь переспросила:
– А жизнь где
– Начиняют какой-то гадостью. Соей, картоном, химией… – в словах пельменя чувствовалась печаль, – мало осталось людей, что собираются и творят пельмени. Понимаете Творят… – снова вздохнул, – семьёй. Раньше чувства вкладывали, разговоры вели, думы думали. А сейчас… – пельмень не договорил, замолчал. Но даже в молчании чувствовалась боль.
– Я вот леплю, – сказала Никитишна, – и думаю.
– Вы – хорошая, – пельмень оттаял, – только принял Пельменный Вождь решение, что наш народ покидает Землю. Так что, дорогая Ольга Никитишна, останетесь вы на завтрак без пельменей…
– Получается, вы – пришельцы – невпопад выдала старушка.
– Ушельцы мы, ушельцы… – с этими словами пельмень ярко сверкнул радугой, брызнул светом в стороны и исчез. Вслед за ним и остальные пельмени с красочными спецэффектами растворились в воздухе.

Никитишна вздрогнула – не от страха или переживаний о потерянном завтраке. Слишком долго она носила человеческий образ – устала. Старушка растеклась чернильным пятном по креслу, вытянула ложноножки, выпростала жгутики: «О, Великий Зохаваит, да будут твои тентакли и щупла могучни и зело здоровы! Взываю к те и тя, с радостями вою – Землявцы лишились защитников-оборонцев, можно навалиться фырглами и покарать неразумников!»

Никитишна улыбнулась, раззявив клыкастую пасть – сегодня будет особенный день!

Источник