Insania*

 

Insania* *Безумие (лат.) Лилианна. Когда небо рухнет на земную твердь, осыпав её острыми осколками, когда в мире воцарится беспредельная тишина — даже тогда твоё имя будет музыкой лететь во

*Безумие (лат.)

Лилианна. Когда небо рухнет на земную твердь, осыпав её острыми осколками, когда в мире воцарится беспредельная тишина — даже тогда твоё имя будет музыкой лететь во тьме, словно путеводная звезда для потерянных душ. Для меня.

— Можете поцеловать невесту.
Дурманящий аромат цветов висел в беседке, в которой мы стояли рука об руку. Я глядел в её сияющие глаза и не мог сдержать счастливой улыбки. Когда благообразный священник наконец назвал нас мужем и женой, обручёнными самим Небом, я подумал, что умру от счастья.

Её губы раскрылись, словно бутон цветка, самого нежного, который только мог существовать на этой грешной земле. Я припал к этим губам, отчаянно и страстно, выпивая её дыхание, впитывая каждое бесценное мгновение. Лилианна.

Моя единственная, моя истинная любовь. Я старался быть хорошим мужем и думал, что у меня получается. Радостью было даже просто сидеть рядом с ней, пока она читала, склонив голову набок. Иногда в книге встречались смешные моменты, и тогда Лилианна закусывала губу от смеха, сразу становясь похожей на проказливого эльфа.

А затем всё рухнуло.

Я вернулся домой после очередного рабочего дня и напоролся на её взгляд, словно на отравленное остриё. Как могли эти глаза цвета гречишного мёда быть такими холодными Её слова колючими снежинками падали на моё сердце, и сердце тоже сковывала ледяная корка. Лишь в глубине ещё теплился огонь. Зачем мне сердце без тебя, Лилианна

— Только не надо сцен, — попросила она. После того, первого взгляда, она больше не смотрела на меня. Как ни старался, я не мог поймать её взор, она отводила глаза в сторону. Я словно перестал существовать для неё. — Ты знаешь, я ненавижу скандалы.
— Сцен не будет, — пробормотал я, задыхаясь от острой боли. — Прошу тебя, подумай ещё раз. Неужели ты больше ничего не чувствуешь ко мне

Лилианна сделала шаг, оказавшись совсем близко. Это было мучительной пыткой, чувствовать её так близко, но больше не иметь права обнять, прижать к себе, впиться поцелуем в тёплые губы.

— Нет. Патрик, разве так сложно это понять Я. Больше. Не. Люблю. Тебя. Прощай.
Она прошла мимо меня, мазнув по лицу каштановыми локонами. Затем в прихожей тихо щёлкнула дверь. Лилианна ушла из моей жизни.

Несколько дней я пластом пролежал на кровати, слушая мерное тиканье часов. Я сотни раз звонил Лилианне, оставлял сообщения. На звонки она не отвечала, сообщения не читала. В баре нашлась бутылка виски, но от алкоголя стало только хуже. Вместо блаженного небытия я получил нашествие кошмаров, в которых Лилианна вновь и вновь оставляла меня.

Не знаю, чем бы кончилась эта история, если бы не случайность. Со мной связался семейный юрист и сообщил, что тётушка Бет, уже пару лет дышавшая на ладан, скончалась. Мне она оставила свой дом.

Ещё неделю назад я бы не задумываясь продал наследство. Тётя Бет жила в глуши, до ближайшего города несколько часов, да и то не каждая машина осилит этот путь. Теперь же домишка показался мне настоящим подарком. Я решил сбежать подальше от горьких воспоминаний, от друзей (наших общих с Лилианной друзей), от всех тех улочек, по которым мы ходили вместе, от книг на полках, которые она перелистывала своими длинными пальцами.

Уже на следующий день я осматривал доставшиеся мне владения. Всё оказалось лучше, чем я ожидал. Дом был вполне пригоден для жизни, несмотря на свои скромные размеры. Вокруг простирались зелёные леса, сплетались ветви, пели птицы. Я запасся провизией и приготовился к одинокому бдению наедине со своей болью.

Когда я вспоминаю прошлое, то понимаю, как много значили случайности. В домике тёти Бет телефон не ловил сигнал, и если бы звонок пришёлся на немного другое время…

Но случилось то, что случилось. Я выезжал из городка по направлению к дому, когда на экране высветилось имя моей бывшей жены в окружении сердечек. От неожиданности я выпустил руль из рук и едва не встретился с деревом. Лишь в последнюю секунду мне удалось затормозить.

— Алло! Лилианна! Лили, это ты
В трубке что-то прошуршало, затем раздался игривый смех, шелест одежды и низкий мужской голос. Сигнал исчез. Кабину моего внедорожника наполнили издевательские гудки.

Я кричал и ругался во всю глотку, разворачивая машину. Конечно, Лилианна и не думала мне звонить. Она вообще не думала обо мне. Да и зачем Вместо унылого Патрика у неё есть новый возлюбленный. Воображение рисовало себе успешного красавца, осыпающего мою Лилианну искушающе-бордовыми розами и ледяными бриллиантами.

Должно быть, я нарушил не меньше десятка правил, пока добрался до своего прежнего жилья. Выследить Лилианну оказалось нетрудно. Она так и не изменила своим привычкам, и вскоре я увидел, как она выходит из своего любимого ресторана в сопровождении какого-то мужчины.

Со сдавленным рыком я стиснул руль, оставляя на нём отпечатки вспотевших ладоней. Незнакомец наклонился к Лилианне, нежно целуя её на прощание. Она явно была не против. Её руки обвились вокруг мужской шеи, словно гибкие ивовые ветви.

Я заскрежетал зубами. Взгляд прилип к омерзительной картине, и отвести его я не мог. Наконец незнакомый ублюдок отлепился от моей жены и двинулся прочь. Я же вылез из машины и медленно последовал за Лилианной, оставаясь в мягких тенях сгустившихся сумерек.

 

Клянусь, я ничего не планировал заранее. Но улицы становились всё более безлюдными, а близость Лилианны — всё более ощутимой. Случайно, видит Бог, случайно, я провёл рукой по поясу. Металлической тяжестью лёг в руку охотничий нож — незаменимая вещь в глуши, в которой я жил.

В несколько шагов я нагнал свою блудную супругу. Лезвие прижалось к нежной шее. Лилианна охнула, поднимая на меня полные ужаса глаза.

— Патрик Что ты…
— Иди со мной, — прошипел я, подталкивая Лилианну вперёд.

Проулками мы добрались до моего автомобиля. Я ловко пристегнул жену ремнями безопасности, перекрутив их так, чтобы она не могла быстро освободиться. Лилианна прерывисто дышала, в карих глазах метались тревожные тени.

— Молчи, — приказал я, заводя мотор. — Ни слова, Лилианна.
Я не узнавал собственный голос. Низкий, напряжённый рык не мог принадлежать милому старине Патрику. Это было ворчание дикого зверя, почуявшего свою добычу.

Я не мог не чувствовать жалость. Бедная Лилианна замерла, словно птичка. Мне хотелось утешить её, но я не имел права рисковать. Одно неверное движение, и моя любовь будет потеряна, теперь уже навсегда.

Легко представить, что было дальше. В маленьком домике среди густого леса появилась ещё одна обитательница. Лилианна, мой свет во мраке, мой маяк среди бушующего моря.

Я делал всё, чтобы она была счастлива. Любое её желание немедленно исполнялось. Она могла даже гулять среди деревьев, рука об руку со мной. Всё стало почти так же, как прежде.

— Это тебе, дорогая, — улыбнулся я, протягивая букет искушающе-бордовых роз. Разумеется, перед тем, как отдать подарок, я закрыл дверь на все замки и привычно обвёл взглядом комнату: нет ли следов попыток побега. Вынужденная предосторожность.
— Спасибо.

После минутного колебания Лилианна придвинулась ко мне, закрыв глаза. Я запустил пальцы в тёмные локоны, притягивая жену к себе. Её губы были мягкими и сладкими, они послушно приоткрылись от моего прикосновения.

Когда я скользнул ладонями по её груди, Лилианна задрожала, но не отстранилась. С трудом сдерживая стоны, я подхватил её на руки и понёс в спальню. Моя страсть, так долго кипевшая под тонким слоем льда, вырвалась наружу и захлестнула меня с головой. На пике удовольствия Лилианна выгнулась, и слабый крик сорвался с её губ.
— Артур!

Глаза цвета гречишного мёда широко распахнулись, встретив мой, полный ярости, взгляд. Лилианна пискнула, пытаясь отстраниться, но я не позволил ей. Её тело казалось миниатюрным рядом с моим, её руки — хрупкими веточками в моих пальцах. Я сдавил её запястья, оставляя тёмные следы.

— Вот значит как Артур Это о нём ты мечтала, Лилианна
— Нет, нет. Я просто…
Ужас пах, словно дорогие французские духи. Я чувствовал его вкус на языке. Не сказав больше ни слова, я оделся и вышел, не забыв запереть дом. Птичка не вырвется из клетки.

Мне понадобилось не так уж много времени, чтобы найти лощёного хмыря, соблазнившего мою жену. Подруги Лилианны были не против пообщаться, и, хотя каждая из них обронила всего несколько фраз, я составил достаточно полную картину происходящего.

На этот раз нож на поясе не был случайностью.

Я подкараулил Артура после тренажёрного зала. Он вышел покурить (какое лицемерие — давиться дымом после занятий спортом), и я наполнил тупичок позади зала его болью и кровью. На лице ублюдка было страдание, но что мог он знать о настоящем страдании В моём сердце тоже был нож, гораздо более острый, чем любая сталь.

В лучшем ювелирном магазине я купил бриллиантовое колье. Бриллианты равнодушно блестели, не зная, что им предстоит украсить шею красивейшей из земных женщин. Всю дорогу домой я любовался на камни, рассыпающие брызги света по кабине внедорожника.

— Патрик, прости меня, — Лилианна кинулась ко мне, едва я вошёл. Под карими глазами залегли тени.
— Это ты прости меня, любимая. Я погорячился. Смотри, я привёз тебе подарок.

Я защёлкнул застёжку колье и провёл губами по шее Лилианны. Быстро билась голубоватая жилка под её кожей.

Лилианна, моя Лилианна. Даже когда вечная темнота разольётся над землёй, ты останешься моим светом, моей путеводной звездой в чёрных небесах. Никакое адское пламя не сможет выжечь мою любовь к тебе из моей души.

Я провёл ножом чуть выше бриллиантовой ленты. Алая-алая кровь потекла по драгоценным камням, гася их сияние. Я люблю тебя, Лилианна. И буду любить тебя вечно.

Источник

 

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *