Истории из жизни реальных людей
Стояла жаркая осень. Листья уже окрасились в желтый цвет, но еще уверенно держались на своих местах. Чуть не дойдя до перекрестка, рыжеволосая девушка остановилась, пешеходам загорелся красный и юная ведьма улучила момент, развязать, наконец, терзавший всю дорогу шарф. «Всегда вот так вот! Не по погоде! — досадовала она. — И как только меня угораздило тут очутиться!»
Прохожие сновали по своим делам, самый час пик обычного московского бабьего лета, которое, впрочем в этом году выдалось непривычно жарким. Мадам перешла улицу, на ходу переключая плеер с одной радиостанции на другую. Рыжеволосая вышла на Тверскую и повернула уверенным шагом к Пушкинской. «Ну как всегда» — злилась она притворно, даже для себя, стараясь остаться в образе. «Как шабаш, так в самый неподходящий момент! И нет бы по традиции на Патриарших, хотя бы из уважения к коту, который уже стар и не может запомнить всех этих нововведений!» Прохожие спокойно шагали мимо, никого и ничто не удивляло, только у памятника на Маяковской молодежь радовалась внезапному солнышку и необычной для Москвы погоде. Компании сидели на лавках, сбросив куртки, в которые облачись по обыкновению, выходя из дома, мальчишки катались на досках с колесиками, а юные красавицы кокетливо на них поглядывали. «Эх, юнцы! — с досадой думала ведьма, — В их годы я бегала от таких же вот как эти красавцев только в рясах»
Памятник остался позади, машины сновали слева от рыжеволосой, кафешки проносились справа. «Мммм, — потянула она про себя зажмурившись, — за что люблю этот мир, так это за кофе! Сделаю-ка я остановочку! Подождут остальные! Десяток лет ждали, подождут и еще часок!»
Кофе с корицей и молочной пенкой! «Да. расплылась барышня от удовольствия, — пожалуй, ради этого стоило миновать все кострища!»
Какой-то случайный прохожий, что ждал на остановке свой автобус, загляделся в окно кофейни. Усталый мужчина средних лет, в руке его портфель, словно родившийся вместе с ним еще при Союзе, на голове шляпа, родом явно оттуда же. Он не снял плаща, и даже не расстегнул, как сделали почти все москвичи. Мужчина все смотрел и смотрел на ведьму. Рыжеволосая тоже заметила его. Но она видела такое уже сотни раз на своем веку — ничего удивительного или нового. Вот еще один, не способный узреть дальше своего носа. Ведьма хмыкнула. Допила последний глоток, и поспешила дальше на Пушкинскую и Садовое, где ее уже заждались. Кот уже взял в руки гитару и, под слезные баллады своего сочинения, пытался вспомнить о Мастере, ведьмы попивали свои напитки из пластиковых стаканчиков.
А мужчина в шляпе и с портфелем все стоял и стоял, смотря незнакомке вслед. Он никак не мог понять, почему же такая тоска поселилась в его душе. Подошел его автобус. Советский интеллигент запрыгнул в него и автоматически приложил проездной к валидатору, все высматривая рыжую в толпе.
Шабаш подходил к концу. Пьяные и веселые ведьмы покидали Пушкинскую площадь.
В Москве начинался дождь.