Истории из жизни реальных людей
«…Танцуй, Ингилейв, пока ноги твои легки; пройдёт ещё день — и облетят лепестки.»
Инга была одета не по погоде. Лёгкие туфли, тонкие чулки, подол сарафана — то там, то здесь в грязных каплях. Волосы мокрые, спутанные, неугомонная чёлка прилипла ко лбу. Прохожие вжимали головы в плечи, прятались под чёрными зонтами, обходили лужи. Им не было дела до внешнего мира: только бы не промочить ноги.
Лето кончилось — что календарное, что бабье. Октябрь наступал на пятки, хватал ледяной лапой за горло. Всё более настойчивый с каждым днём, промозглый и тягучий, писал на грязных трамвайных стёклах: «Тепла не будет». И все вокруг верили, покупали свитера на распродажах и несли зимнюю обувь в ремонт. Все, кроме Инги: она кокетливо поправляла соломенную шляпку в ожидании зелёного сигнала светофора.
«…Танцуй, Ингилейв, с ясным солнышком на руках; пройдёт ещё день — лепестки обратятся в прах.»
— Не замёрзла — Алекс, улыбаясь, протянул Инге фартук. Девушка привычным движением завязала пояс и осмотрела рабочее место.
— Что ты, погода прекрасная!
Инга любила кофе, людей и солнце. И это, казалось, было совершенно взаимно: гости возвращались из раза в раз, просили сделать «так, как только ты можешь», оставляли то чаевые, то небольшие подарки. Инга улыбалась открыто и искренне, и её веснушки, казалось, становились чуточку ярче.
Алекс то и дело отвлекался, чтобы понаблюдать за напарницей. Как ловко она обращалась с увесистым холдером, с какой точностью знала, когда прольётся порция эспрессо. Как из питчера вылетали лебеди и колибри, как распускались тюльпаны и розетты. Как в картонном стаканчике оказывались не кофе и молоко, но концентрированные объятия. Тёплые, как июльский закат.
Гости шли один за другим, и Инга успевала улыбнуться каждому. И даже Алексу обязательно перепадал раф. Всегда ореховый, но всегда разный.
«…Танцуй, Ингилейв, пока прячутся в тень сады; пройдёт ещё день — лепестки превратятся в дым.»
— Слушай, а что ты сегодня добавила — Алекс приводил в порядок рабочую станцию, пока Инга поливала цветы и поправляла книги на единственной полке.
— Хм, дай подумать… Две капли лесного ореха, половина щепотки кардамона…
— И — парень чуть ли не свесился с узкой стойки. — Что ещё Там же было что-то ещё!
— …три кристаллика соли, — Инга улыбнулась и принялась протирать столик у окна.
Она знала: каждому человеку — свой рецепт, каждому рецепту — своё время. Если не добавлять что-то новое в привычный уклад, можно напрочь лишиться вкуса. И не важно, к кофе или к жизни. В обновлении был главный секрет мироздания. Второй главный секрет — чтобы что-то поставить на полку, нужно убрать с неё что-то лишнее.
«…Танцуй, Ингилейв, пока память твоя светла; с осенним закатом тебе догорать дотла.»
Инга ёжилась, куталась в тонкий тренч, прыгала через лужи. В их пустых чёрных глазах отражались жёлтые блики фонарей. Старый парк, рядом с которым была кофейня, был неприветливым и холодным. Октябрь бродил там вольготно, по-хозяйски.
Алекс не решался взять спутницу за руку. Он вообще мало на что мог решиться рядом с ней, поэтому прятал смущение за бесконечными шутками. Инга всегда смеялась: казалось, в эти секунды отступала даже гнетущая осенняя тьма.
— Нет, серьёзно, ты чего так легко одета Давай я… — парень начал стягивать с себя куртку.
— Не нужно, Алекс, спасибо. Мне правда не холодно, — мгла вновь на мгновение рассеялась. — Кто-то же должен бороться за вечное лето. Вот я и буду так ходить, пока снег не выпадет.
— Заболеешь — что я гостям скажу Инга, честное слово, без тебя кофейня просто-напросто развалится!
— Ингилейв, — девушка посмотрела коллеге в глаза и улыбнулась. — Меня зовут Ингилейв. Только никому не рассказывай.
Алекс и не планировал с кем-то делиться. Наоборот, ему даже льстило такое доверие. Он стал, вроде как, избранным. Хранителем секрета девушки, от одного взгляда на которую хотелось жить. Жить по-настоящему, не для галочки.
— Ого… Скандинавское, да
— Да, — Инга отвела взгляд, — вроде того.
«…Танцуй, Ингилейв, и не смей потерять лицо: вместе с первой звездой ты предстанешь перед отцом.»
Первого ноября Алекс, как обычно, пришёл в кофейню первым. Достал и развесил гирлянду жёлтых лампочек, включил обогреватель, начал настраивать эспрессо. Взгляд скользнул по стойке и зацепился за небольшой красный конверт с серебристой подписью: «Для Алекса».
Внутри был браслет. Хорошо выделанная и обработанная кожа, небольшая деревянная пластина, на ней — три руны. Алекс тут же, не задумываясь, надел украшение. На секунду показалось, что по руке прокатилась волна тепла.
«Алекс, я не думаю, что мы увидимся. Мне, наверное, стоило сказать раньше. Но пусть этот браслет помогает тебе двигаться дальше. Как только он порвётся — начнётся новый этап.
В жизни такое бывает, Алекс. Иногда лучшее, что можно сделать — уйти, оставив что-то после себя. Передавай привет нашим гостям. И смотри на них внимательно: на лицах же написано, кому чего добавить. Только не пересоли, я тебя очень прошу.
Тебя и кофейню ждёт большое и светлое будущее, я точно это знаю. Тебе нужно быть сильным, только и всего.
Всегда твоя,
Ингилейв, наследница Инга, бога плодородия
(на самом деле нет).
P.S. Чтобы не пришлось гуглить: Уруз, Беркано, Ингуз*. Просто доверься мне. Эти руны тебе точно помогут.»
Алекс дрожащими руками сложил письмо обратно в конверт, убрал в нагрудный карман. В ту же секунду телефон истерично сообщил о новом сообщении.
«Отработай сегодня сам, пожалуйста. Инги не…»
Дочитать до конца не хватило сил. Парень медленно, не давая злости и боли выйти на волю, положил телефон экраном вниз и подошёл к окну. Первый снег таял, не касаясь асфальта.
*Рунический став, помогающий пережить утрату