Ученый на Грани

When the words weigh heavy on the heart
I am lost and led only by the stars

Ветер бил ему в лицо, закрытое плотным шарфом. Пепел, перемешанный со снегом, все еще падал. Он падал уже давно, с тех самых пор, как люди сошли с ума и решили, будто их мелкие войны и желания поделить территорию вполне стоят жизни целой планеты. Это было и давно, и недавно. Он застал. Но относился к этому с безразличием отстраненного наблюдателя. У него было дело. Была лаборатория. А война уже случилась. Черный пепел и снег уже падают, окутывая землю на многие мили вокруг. Надо жить дальше. Как-то. Думать. Изобретать. Творить. Как бы не хотелось повернуть время вспять.

Поэтому он шел, прикрывая обветренное лицо в шрамах от ветра, который нес с собой пепел и снег. Поэтому он собирался вернуться. Ушел, чтобы найти людей. Пожалел. Лучше как раньше. Интернет работает. Там пишут. Искать «вживую» неэффективно. Но так хотелось тепла.. Это неважно.

Ветер не утихал. Он шел. Ученый. Надежда. Одинокий и покинутый. Гений, как ему говорили. Гений Гений остановил бы войну. Спас жизни. Людей. Планету — от пепла и снега, переплетенных, словно два запутавшихся провода. Но нет. Поиски Это было глупо. Он возвращается.

Он не знал, сколько так шагал. Разработанное коллегами термобелье спасало от пронизывающего холода. Тело защищал мех ныне мертвых существ. Животных. Руки громоздкие, неудобные варежки. Массивные сапоги выдерживали до -40 по Цельсию. В рюкзаке запас пищи на несколько дней. Он надеялся зря. Возвращение заняло много времени. И все же. Лаборатория цела. Люди мертвы, но она работает.

Значит, он будет тем, кем был всегда. Гением. Руководителем. Ученым.
Возвращаясь, он думал. О том, что потерянное не вернуть. Нельзя воскресить. Нельзя повернуть время вспять. Нельзя даже заново терраформировать. Займет очень много времени. Ресурсов. Человеческой жизни не хватит. Никакой не хватит. Но у него ведь был такой проект Незаконченный. Заброшенный в пользу другого. Зря. Это давно владело им. Почему не теперь

And let it in
Plants awoe and they slowly grow
Beneath the sin

Эврика! Если кто-то один сможет сделать больше нужно бежать. Работать. Жизнь должна быть. Торжествовать над смертью. Нельзя допустить вымирания.

Задыхаясь, ученый бежал мимо заброшенных зданий, мимо упавших деревьев и школ с выбитыми окнами. Бежал, несмотря на серый от пепла снег под ногами. Несмотря на холод, на то, что больно было дышать. Его захватила идея. Такая же яркая, как идея найти выживших не в сети. Они ведь были. Просто не в этом секторе. Просто машины не заводились от дикого холода. Просто здесь все были мертвы, кроме тех немногих, что успели спрятаться в бункере-лаборатории. И теперь он бежал туда, обратно. Его захватила мысль, и он знал: теперь он не будет ни есть, ни спать, пока не сделает то, что задумал.

Он нашел лабораторию гораздо быстрее, чем рассчитывал. Дверь оказалась тяжеловата для одного когда-то они открывали ее вдвоем но все коды он помнил, система узнала сетчатку глаза и отпечатки пальцев.

Работа началась. Работа не ждала, потому что жизнь должна продолжаться. Переплетенные змеи снега и пепла должны уйти. Снова вернется тепло. Нужны люди. Нужны умы. Умы должны существовать в бесконечности. Руководить. Реализовывать потенциал. Он знал это. И знал, на что шел.

***
Cage me lie an animal
A crown with gems and gold
Eat me lie a cannibal
Chasing the neon throne

Идея владела им, и он запер лабораторию. Закрылся в ней, отгородившись от внешнего мира так же, как раньше искал его. Теперь важно было другое. Создать. Он вскрыл запал батончиков, дававших быстрое насыщение, хотя ненавидел их за привкус мастики. Он притащил себе кулер с водой. И он нашел старые разработки. То, что делал еще не один. То, что создавали коллеги пока были живы. Пока не отправились останавливать ядерную войну, и не поплатились за это. То, что он делал вместе с Робертом, Меланией, Алекс, Рушабом С многими. Теми, кому неважна была политика.

Он помнил, как Мелани прикусывала губу, когда ее что-то сильно интересовало, и как красные капли стекали по бледной коже, а синие глаза горели жаждой знания. Он помнил, как Рушаб сметал все, не думая, говядина это или нет, когда напряженно думающему мозгу нужна была энергия. Помнил, что Роберта все ненавидели, но ценили за талант, и что именно он хотел донести до правительств необходимость остановить войну, пока все не погрязли в пепле. Помнил, как Алекс заливисто смеялась, демонстрируя обнаженную шею, и как яростно отстаивала свою точку зрения, задыхаясь от возмущения. Он помнил и многих других, пусть и не так ярко. Подобные люди должны жить. Жить и гореть для всего человечества. Ученый это ценность. Талант это драгоценный камень человечества. Его необходимо сберечь.

Имя не важно, свое он уже забыл. Важно то, что талант может дать. Что открыть. К каким горизонтам привести человечество. Но тело так хрупко, недолговечно. Даже мозг подвержен всем процессам разложения. Тонкая, хрупкая структура. Надо сохранить. Он думал об этом. Он желал этого. Он хотел сохранить сознание для потомков. Потому что это ученые должны вести людей! Политики дрянь. Политики проиграли. Они убийцы Земли и народа. Ученые должны жить. Политики нет. Впрочем, они уже мертвы. Доигрались.

Он работал в поте лица, день и ночь. Проектировал, тестировал, писал программы в одиночестве. Только здоровье подводило. Он начал замечать проблемы. Кашель. Слишком сильный кашель, антипростудные не помогали. Страшное, свистящее дыхание. Уставал быстро. Слишком быстро. Голова горела. И грудь сдавливало так, что на глазах выступали слезы. Он ненавидел это. Он понимал. Но не хотел верить. Нет. Нет. Он успеет. Он сможет закончить. Это не то. Это не болезнь. Ему просто нехорошо.

Работа продолжалась. Проект «Рай» будет жить! Устройство прошло первые тесты. Устройство работало Нет, не проходило подключение. Новые программы. Новые тесты. Раздирающий легкие кашель. Нет. Нет, Нет. Не обращать внимания. Этого нет. Лекарства же нет. Этого не может быть. Та вылазка Нет! Он мотал головой, отрицая боль, и продолжал работать. Даже когда с кашлем появилась кровь. Даже когда дышать стало невыносимо. Обезболивающее. Морфин. Плевать на зависимость! Он должен закончить. Нужно сохранять разум. Не только его. Любого ученого. Он сможет!

Breathe in, breathe out
Let the human in
Breathe in, breathe out
And let it in
Plants awoe
And they slowly grow
Beneath the sin
So breathe in, breathe out
Let the human in

Он перестал есть слишком сильно боль заглушала любые желания. Батончики заменил морфин. Весь, что нашелся в лаборатории. Он знал, что должен закончить. В поте лица, вытирая испарину, серый от усталости но он не отходил от устройства. Оно поможет перенести человеческий мозг, сознание во всемирную сеть. В интернет, который не убила даже ядерная катастрофа. Он знает, как это сделать. Нужно лишь время. Лишь еще немного сил. Еще чуть-чуть. Продержаться пару дней. Еще немного тестов. Еще немного морфина. Он сможет.

***
В подземной лаборатории мужчина слегка за тридцать смотрел на включенный компьютер и плакал. По щекам текли слезы, сам он молчал. Лишь только кашель прерывал мертвую тишину в опустевшем подземном комплексе. Последние полтора месяца он работал без отдыха, не веря, что заболел. Не веря, что радиация поглотила его легкие. Не веря в рак. Но сейчас он плакал. Не от боли. Он понимал: не успеет. Не сможет. Все напрасно. И стоял рядом со столом, пошатываясь. Плакал. Кашлял. Ненавидел беспомощность. Но неожиданно, тишину нарушил громкий стук. Кулак мужчины опустился на стол. Не с прежней силой молодого и здорового, нет. С силой духа.

Мужчина посмотрел на странное устройство, похожее на огромный металлический шприц, опутанный проводами, и кресло для испытуемого. Шатаясь, подошел к нему. И рухнул на другое кресло, рядом с подключенным к устройству компьютером. Все такое яркое. Белое. Черное. Металл.

Он начал печатать. Его послание должно было попасть во всемирную паутину. И если бы какой-то молчаливый наблюдатель заглянул ему в монитор, то увидел бы текст:
…Не важно, кто я и что я. Я готов признать, я умираю от рака легких. Но я ученый. Я один из тех, кто пытался создать способ перенести человеческое сознание в сеть. Я хотел добиться бессмертия для разума человека, спасти таких, как я, чтобы мы служили человечеству и после смерти. Если ты это читаешь я уже мертв. Но устройство готово. Оно находится по адресу в конце письма. Я подробно описал, как добраться до нас, какие пароли стоят на лаборатории. Я снял все защиты теперь не будет проверки отпечатков пальцев и сетчатки глаза. Ты, читающий. Найди его, найди мое устройство и принеси его человечеству. Вечная жизнь возможна! Без тела, но с душой и силой творить. Пожалуйста. Это последняя просьба умирающего. Оно работает Я верю!
можно было прочесть странные несуществующие слова, и все нужные координаты, написанные вперемешку

***
Он понимал, смерть придет скоро. Кашлял. Дрожал от несуществующего холода здесь всегда было тепло. Не успевал, не успевал, не успевал. Тестировать не на ком. Он умирает. Данные в сети. Но нужно проверить. Работает ли Все напрасно Или нет Игла смотрела на него. Так заманчиво. Морфин уже не помогает. Что если.. От боли хочется рыдать. От душевной тоже. Он не успел. Не смог. Ничтожество. Не гений. Прочитают ли Поверят ли А если нет

Он снова ударил по столу. Вскрикнул. Нет! Тест. Нужен тест. Иначе смысл Игла устройства смотрела. Избавление. Тест. Больно. Что тут думать Закашлялся. Руки дрожат. Но он сможет. Тест. На себе. Просто тест. Это не суицид. Тест!

Он подошел к игле. Легкие разорвала боль теперь кашель был с кровью. Он кашлял не на устройство. Ржаветь незачем. Вздохнул. И стал подключать себя. Некорректно. Никто не будет удерживать. Получится ли

Время. Время. Подключается. Инициализируется. Игла впивается в висок. Так должно быть. Сверлит череп. Сверлит. Слезы. Больбольбольбольбольбольболь Лучше бы это был рак Слишком уже не остановить. Одна сплошная боль.

Cage me lie an animal
A crown with gems and gold
Eat me lie a cannibal
Chase the neon throne
Breathe in, breathe out
Let the

Источник