Истории из жизни реальных людей
— Лиска, вставай! Проснись, слышишь Мама ушла, сказала, на весь день. Поднимайся же!
Лиска приоткрыла один хитрый зелёный глаз. Мамы не будет до вечера Значит… Значит, они с братом целый день сами себе командиры. А она, Лиска — старшая. Значит, главнокомандующая.
Тимка щёлкал пальцами у печи, но желанный огонь под чайником не появлялся. Мальчик сосредоточенно сопел, выводя руками фигуры, как мама, но ничего не получалось. Даже Лиска это умеет! Первые слёзки обиды уже набухли в глазах.
Сестра подошла, мягко направила его руку… Соскользнула с кончика пальца ярко-оранжевая бабочка, коснулась крылом щепок в печи — мигом занялось весёлое пламя, зашипел-загудел чайник.
Слёзы были забыты. Тимка повторял заклинание. Новые бабочки вспархивали с его ладоней, сыпали радужными искрами и вылетали в открытое окошко.
— Искры — детям не игрушка, — наставительно, «по-взрослому» поучала Лиска, приглушая сияние от наиболее жарких бабочек. Тимка послушно остановился.
—А чем мы сегодня займёмся
Хитрые глаза сестры прищурились.
Эту книгу она стащила уже давно. Разбирала старое барахло в чулане и нашла. Выцветшая, потрепанная, с замусоленными страничками — книга явно раньше пользовалась большим спросом. На обложке значилось «В…лш…бство в быту», некоторые буквы истёрлись. Лиска старательно дописала недостающее, и «Валшыбство» теперь хранилось у неё под кроватью.
Но сегодня они с Тимкой разберутся, что там да как. Лиска гордо вытащила сокровище и показала брату:
— Сегодня будем колдовать. По-настоящему, по книге! Не забоишься
Глаза у Тимки, казалось, увеличились вдвое. Еле дыша, он провел пальцем по страничке. На бумаге проступил силуэт бабочки, махнул крылышками и снова скрылся, спрятался за буквами.
— Я! Забоюсь Да ни в жизнь! Давай, что там у тебя
Лиска старалась скрыть от брата дрожь в руках. «Что там у тебя» Да она и сама ещё не знает! А вдруг это слишком сильная, взрослая магия Вдруг они с Тимкой не справятся Ох, попадёт тогда от мамы…
Пока она рассуждала, Тимка уже дочитывал первую страницу. Зажмурился, пошевелил пальцами… И ничего. Вздохнул, уткнулся в книжку.
Лиска заглянула через его плечо. Матерли… Материль… Матерлизация желаемого, во как. Надо чего-то пожелать. Она закрыла глаза, вздохнула, провела рукой, вздрогнула от визга Тимки, открыла глаза.
На столе стоял торт. Огромный, яркий торт, с ягодами и фруктами, с кремовыми розочками, с украшениями из конфет и печенья, он источал дивные ароматы и истекал нежными начинками. Тимка одним прыжком оказался у стола и схватил ложку.
— Ты нафтоящая волшебница, Лифка! — бормотал он между кусками. — Хотя, я бы карамели добавил.
Бах! Хлопнулся на стол второй торт, выше и краше первого. Украшенный мастичными бабочками, с затейливыми узорами по бортам… Тимкиной ложке прибавилось работы.
Лиска не смотрела на него. Она взмахивала руками, кружась, а вокруг неё распускались невиданные цветы, искрились драгоценные камни, сверкали расшитые бисером и пайетками наряды, нетерпеливо стучали каблучками новые туфельки…
В углу умывался кот. Тоже мне, волшебники! Еда в мисочке — вот где волшебство! Поел, прилёг поспать, глядь — снова миска полная. Учитесь, мальцы!
В доме становилось тесновато. Лиска с Тимкой вышли во двор. Точнее, Лиска вышла, а Тимка вылетел. Он осваивал заклинание полёта, но получалось плохо. Только подлетит на вершок — и вниз, больно, кубарем. Лиска хохочет, так ещё обиднее. Не слышит Тимка, что сестра тихонько колдует ему усиленную тяжесть, не даёт взлететь.
Звенит над лесом детский смех. Кружатся волшебные бабочки, летят разноцветные искры. Радуются дети новым выученным заклинаниям, помогают друг другу с тяжёлыми фигурами, вместе по слогам читают древнюю книгу.
На краю опушки с улыбкой смотрит на это мама. Стоит тихонько, не хочет нарушить их веселье. Главное, не спалили бы дом, как она с сестрой в детстве.