Дело номер один

 

Дело номер один — В наших уликах недостаточно преступления! – хмыкнул молодой следователь, поправляя воротник мятого пальто.— Вам не жарко – похныкивая, поинтересовалась широкоплечая

— В наших уликах недостаточно преступления! – хмыкнул молодой следователь, поправляя воротник мятого пальто.
— Вам не жарко – похныкивая, поинтересовалась широкоплечая продавщица.
— Не. Образ важнее… — не глядя отмахнулся Сумкин, он никак не мог привыкнуть к азиатской внешности девушки и писклявому голосу, входившим в резонанс с накачанным телом.

Следователь мерил шагами ювелирный магазин в ожидании, когда криминальные эксперты закончат собирать улики. Сняв последний отпечаток, улыбающийся мужчина обратился к Сумкину:
— Следов мало, все идентичны, на первый взгляд…
— А у нас положено после каждого посетителя витрины и пол мыть! – перебила его продавщица, вытирая платком опухшие глаза.

Сумкин сделал суровый вид и осмелился взглянуть в лицо столь необычной на его вкус девушке:
— Нам важна каждая деталь, спасибо, мадам Селёзнёва. Но не перебивайте больше, будьте добры, — следователь перевёл внимание на криминалиста, — что ещё нашли
— Ничего почти, тут всё очень чисто, — мужчина пожал плечами, — в самом углу лежало крошечное серое перо. Видимо, уборщице всё же стоит сделать замечание.
— Замечания не наша забота, — буркнул Сумкин и возобновил ходьбу. Он не любил стоять, особенно когда нервничает. Движение придавало ему сил и убеждения, что всё меняется, решается, делается.
— Вещественные материалы я все подготовил. Можете забирать в работу. А мне пора выезжать на новый объект, там убийство, наши салаги не справятся.
— Да-да, конечно, — погружаясь в свои мысли, пробормотал Сумкин.

«Как так случилось, что камеру магазина сбило аккурат перед пропажей кольца Что-то чёрное, откуда-то сверху И продавец ничего не заметила Музыка играет вроде бы не очень громко».

— А почему, говорите, вторая камера не работала – остановил свой бег юноша, вопросительно глядя на успокоившуюся Селезнёву.
— Так её в ремонт унесли. Там сломалось что-то, — девушка снова разрыдалась, — я не знаю ничего, я первый день на работе, и сразу такое-е-е-е…

Сумкин подошёл к пострадавшей и протянул свой платок:
— Так. Давайте ещё раз, к вам в магазин зашла дама кхм-кхм лет…
— Да, хрупкая такая, сухенькая старушка, — девушка приняла платок и беззвучно вытерла некрасивый нос, — но она примерила и сразу ушла. Колечко осталось лежать на витрине, когда я отвернулась, чтобы взять тряпку. А потом… золотое украшение с огромным бриллиантом пропало! В мою смену! В мой первый день!
— Вы могли не услышать, как кто-то вошёл в магазин
— Нет, на двери колокольчик, — Селезнёва с сомнением взглянула на следователя.
— А если старушка не закрыла дверь
— А если старушка не закрыла дверь, то это было бы видно! – девушка уже подозрительно взирала на Сумкина. – Дверь из тёмного дерева, не из стекла. И был бы сквозняк, на этой улице ветер гуляет даже в тихую погоду!
— А если…

— Хуесли! – Помятый охранник выполз из своей каморки, прервав нелепые вопросы неопытного следователя. — Ты мою Танюху тут не обижай! Она своё дело знает!
— Это ещё кто – Сумкин скривил лицо.
— Сумкин, а Сумкин, я ж твою тупую рожу ещё со школы помню, — охранник улыбнулся, оскалив редкие зубы и собрав на лице все морщины мира, — ты ж два плюс два сложить не мог!
— Научился! – фыркнул следователь, оглядывая оппонента, которого совершенно точно видел впервые. – А это у тебя что подмышкой Игрушка что ли Длинношеий леопёрд
— Это жираф, — помятое тело в форме охранника как будто даже обиделось, — Йося зовут. По ночам тут одиноко, знаете ли.

Суровая Танюха, вся в решительных намерениях, выскочила из-за стойки:
— А ты где был, когда у нас магазин грабили, а Ты тоже под ответственностью должен быть! Так ведь, Добрыня!
«Добрыня», — фыркнул про себя Сумкин, напряжённо держа улыбку.

Охранник с самым чудесным на свете именем лишь виновато обнял жирафика:
— Я тут без выходных уже почти месяц. Что мне прикажете – совсем не спать Днём хотя бы девчонки работают…
— Так! – прервал всех решительным жестом следователь. – Хватит! Вернёмся к делу. Когда потенциальная покупательница ушла, кольцо было тут – он ткнул на отполированную стеклянную витрину.
— Угу, — Селезнёва уже готовилась снова зарыдать.
— В магазин никто не входил. И никто не выходил.
— Угу… — зевнул охранник. – Наверное так, раз Танюха говорит.
— Нужно дождаться отпечатков пальцев, но, боюсь, они нас ни к чему не приведут, — Сумкин вновь широким шагом заходил по помещению, — перо, перо… мне не даёт покоя это перо. Ведь везде идеальная чистота, а тут…

Охранник вновь сверкнул редкозубой улыбкой, а в его глазах мелькнула сама доброта:
— Перо, так это Гришка! Воронёнок наш!
— Что – лицо следователя перекосило, словно зажжённую свечу со съехавшим фитилём.
— Воронёнок. Мы его птенцом месяц как приютили. Чуть не подох ведь, а мы с девоньками его выходили.
— Что! – уже закипая, повторил Сумкин.
— Ворона, — заикаясь, промямлил охранник, прижимая Йосю, — птица такая. Только не вся целая, а ребёнок ещё. Воронёнок…

 

Танюха встала в позу Таноса. Краснота с глаз перетекла на щёки, и скулы угрожающе задёргались.

Сумкин в недоумении потёр лицо дважды, не помогло. Попытался что-то сказать, но мысли никак не складывались в разумные предложения человека-профессионала, и он лишь вздохнул:
— Где этот ваш Гришка
— Так тут он, — охранник ткнул пальцем в угол за шкафом, — прячем вот, чтоб начальство не прознало.

Слегка зверея от человеческой наивности, следователь подошёл к указанному месту. Откинул тряпицу, подвешенную, как видно, на скорую руку, и действительно увидел птицу. Это была небольшая ворона, молоденькая совсем.

— Иди ко мне, не бойся! – подскочил Добрыня и забрал пернатого.
Заглянул Сумкин в гнездо, а там… и колечко обнаружилось с бриллиантом, и гранатовый браслет, и серёжки с изумрудами, и даже серебряная ложечка.

— А предупредить нельзя было – нападение Селезнёвой переставало быть просто угрозой.
— Да, Танюх, ты чего Я ж всегда тут, рядом, кто же знал! – отступал Добрыня, аккуратно сжимая Гришу и Йосю. – Сумкин… Сумкин! Ты хоть шумиху не поднимай, а Ну, ошиблись мы, с кем не бывает. Животинку-то жалко, покарают.
— Не тронут птицу твою, — огрызнулся следователь, наскоро дописывая протокол, — ценности при мне на место возвращайте, я зафиксирую!

Глянув на показушно занятые руки охранника, продавщица бросилась наводить порядок. Она и злилась, и радовалась. Ведь всё обошлось – её не накажут, и такой мил-человек работает рядом, и птичка прелестная.

— Так, вот и тут расписывайтесь, — буркнул Сумкин.
Двое поспешили исполнить просьбу, оба чувствовали вину за произошедшее: целая группа приехала, работали несколько часов, а тут – простой птиц.

Следователь собрал документы, сделал несколько фотографий и вышел за тёмную деревянную дверь, позвякивая колокольчиком.
— Ну у меня и первое дельце. Даже не комом, а полный отстой… — расстроенно думал Сумкин, ускоряя шаг. – Зря я в следаки пошёл…

— Ох, и Сумкин! — восторженно шепнул Добрыня на ухо девушке, доставая из-за пазухи прозрачный пузырёк. — Вот это человечище! Я многих повидал. Поверь мне, этот далеко пойдёт, сердцем чую.

Дело номер один — В наших уликах недостаточно преступления! – хмыкнул молодой следователь, поправляя воротник мятого пальто.— Вам не жарко – похныкивая, поинтересовалась широкоплечая

Источник

 

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *