Вчера бутылка, сегодня чекушка, завтра шкалик, послезавтра мерзавчик. Если это простое правило не соблюсти, то развивается синдром ОРЗ – «очень резко завязал». Три дня и три ночи изнывает добрый молодец от абстинентного синдрома, а потом неожиданно приходит она – белая горячка.
Вызвали нас как-то на кровотечение изо рта. Приезжаем: очередной алкаш, словив белочку, решил, что у него в горле завёлся червяк. После взгляда в зеркало подозрения подтвердились – с нёба что-то свисало. Мужик попытался достать до него пальцами. Не вышло. Но он был мужик рукастый, имел дома целый ящик инструментов. Выбрав пассатижи нужной формы и длины, он «вырвал грешный свой» язычок, как говорится, с мясом.
Это был обычный язычок мягкого нёба – по латыни мы его называем uvula. Действительно, uvula часто беспокоит профессиональных алкоголиков. Это вызвано тем, что пьяные спят с открытым ртом и мощно храпят. В результате uvula всю ночь обдувается «выхлопом», засыхает и воспаляется.
Другой случай еще интереснее.
Скорую вызвали родственники, поводом к вызову являлся всё тот же синдром ОРЗ. Приезжаем: посреди комнаты на табуретке сидит мужичок средних лет и делает руками странные движения, как будто вытаскивает изо рта длинную нитку и наматывает на клубок. Причем занимается этим уже несколько часов.
— В чем дело, голубчик? – спрашиваем.
— Вы что, не видите? У меня в желудке нитки! Вот я их вытаскиваю и наматываю на клубок. Вдруг в хозяйстве пригодится? – отвечает он, не отрываясь от своего занятия.
Всё понятно, посадили в машину, везём в психушку. Заехав в психбольницу, мы выгрузили больного и стали рассказывать психиатру историю. Глядь: а пациент уже ничего на клубок не «наматывает».
Психиатр радостно начинает оформлять отказ в госпитализации: мол, здорового привезли… Но тут выручил опытный фельдшер с моей бригады. Тёртый калач. Подходит к больному и говорит:
— Что же Вы, милейший, нитку наматывать перестали?
— Так ведь кончилась — отвечает, — Нету больше…
— Как это кончилась? — не сдается фельдшер, — Вот же кончик изо рта торчит!
— Ой! И правда! – сказал пациент и снова начал сосредоточенно «мотать на клубок». Больного в психушку взяли…
Третья история связана с казачьим движением. Развивается оно у нас бурными темпами: казаки в нарядных мундирах ходят по улицам – что ни казак, то генерал или маршал. Рядовых практически нет. Весело звенят жестяные медальки, никакого отношения к боевым наградам не имеющие. Пропагандируют, зовут в свои ряды. Один мой друг недавно вступил в их ряды, теперь он есаул. Звал меня, саблю обещал выдать. Я отказался, с саблей на скорой помощи неудобно ездить, я уж лучше по старинке, с пистолетом.
К одному такому казачку как-то раз и приехали мы на скорой помощи. Случился с ним небольшой запойчик, дней этак на пятнадцать — двадцать. А отпуск не резиновый … Огромным усилием воли он поборол в себе зеленого змия, пережил абстиненцию и уже было расслабился. Тут-то его и настигла белочка.
Белая горячка характерна тем, что действует на всех по-разному: верующим мерещатся черти, атеистам – инопланетяне или насекомые, воинам-интернационалистам — «духи».
Этот был из ветеранов боевых действий, поэтому ему мерещились террористы. Нарядившись в парадный казачий мундир, он взял саблю и начал крошить в щепки всё, что попадалось на глаза: мебель, двери, окна. Чуть кошку не зарубил.
Вызвали почему-то нас, а не психиатрическую скорую. Приехав, мы заглянули в комнату: вся мебель изрублена, на полу сидит «казак» в парадной форме и плачет. Родственники слёзно просили не вызывать психоскорую, а то «с работы попрут». Битый час мы с ним разговоры разговаривали, но без особого эффекта. Больной периодически хватался за саблю и начинал снова крушить всё подряд. Уже и окна выставил. Вызвали мы всё-таки «психов».
Психиатрическая скорая помощь работает быстро и эффективно. В споры они не вступают. Тощий сутулый дедушка-доктор с бородкой клинышком сказал только одно слово – «Где?» В комнату к казаку проследовали два мордоворота размерами «два на полтора», в рваных халатах. Послышались глухие звуки борьбы, и через десять секунд они вынесли казака, спеленатого, как грудной младенец. Только соски не хватало. Через минуту их уже не было на горизонте.
(с) Лев Падалко