Истории из жизни реальных людей
Пришлось пройти через операцию, восстановление, депрессию, воздержание и новые попытки зачать дитя.Спустя время, когда уже начинают опускаться руки, ухожу с головой в работу и забываюсь. Перестаю высчитывать цикл и благоприятные дни, пускаю все на самотёк.
И вот наступил очередной мой день рождения. Пошли с мужем в ресторан, а меня от любимой пасты воротит. Это был мой самый счастливый день!
Естественно, в силу предыдущих событий, надо мной тряслись как над хрустальной вазой. На 34/35 неделе меня увозит скорая со схватками. Ежедневно капают гинепрал, чтобы доносить беременность до нужного срока. Капельницы помогают, беззаботно шатаюсь по дородовому болтая по телефону. Пусть и тяжёло было ни с кем не видеться, везде карантин. Но в больнице я по крайней мере чувствовала себя более уверенно и не торопилась выписываться. И не зря.
Иду я после очередного ужина заварить чаёк. Как обычно на телефоне с любимым мужем. Внезапно чувствую тепло по ногам и огромную лужу крови. Спокойным голосом говорю мужу: «Перезвоню.» и сбрасываю. Зову дежурного врача, кладут на кушетку, тапки под подушку, поехали в родовое. Очень быстро передо мной собралась бригада. Делают узи — отслойка плаценты. Врач объясняет, надо кесарить, чтобы спасти нас обоих. Бегло рассказывает о рисках и несут бумаги на подпись. Спрашивают: «Вы согласны» Я отвечаю: «Да, давайте пожалуйста быстрее», также бегло расписываюсь.
Везут в операционную. Анастезиолог — женщина чуть старше средних лет, в такой стрессовой ситуации не выбирала выражения и успела меня отругать за съеденный ужин. Как-будто я знала, что так будет. Проваливаюсь в сон.
Не помню, сколько времени прошло. При наркозе тоже видений не было. Первое, что помню, как меня будят в лифте во время нереальной тряски как у эпилептика, и проверяют, как соображаю. Первый мой вопрос, что с ребёнком. Медсестра тычет мне в бирку на руке, где написано: мальчик, 2590. Я счастлива, опять засыпаю.
Просыпаюсь в реанимации. Сначала пришёл доктор посвятить меня в детали операции. Кровопотеря 1200 мл, мне переливают плазму, ребёнок жив, вставать и поворачиваться пока нельзя. Позже пришла неонатолог и объясняет, что мой малыш тоже в реанимации на искусственной вентиляции лёгких.
Ребёнка я увидела только на следующий день. Меня пускали только посмотреть, как его кормят. Сначала через зонд, потом уже самостоятельно. Ел так мало, что никаких бутылочек не нужно, достаточно шприца и соски. Слезы наворачивались, но я себе позволяла дать волю чувствам только в коридоре.
Через пять дней меня выписывают. Да, только меня. Ребёнка переводят в детскую городскую больницу 17 Святителя Николая Чудотворца. Меня отправляют делать флюорографию и сдать анализ на корь. Носимся с мужем, естественно платно, для скорости. Меня допускают в больницу. К моему удивлению, меня не кладут. Все мамы приходящие с 8 утра до 5 вечера по пропускному режиму. К детям разрешают приходить только на кормления каждые 3 часа.
Так прошёл месяц. Малыш окреп, набрал вес. Нас выписывают. Счастью нет предела, мы наконец-то будем дома! Так уж вышло, что папа впервые увидел сына, когда ему уже было чуть больше месяца. Но это уже ушло на второй план.
Конечно, роды и выписку я представляла иначе. Никто не застрахован. И хочу поблагодарить работников роддома СПбГБУЗ РД 6 имени профессора В. Ф. Снегирева за оперативную работу и спасение наших жизней! Вы обладаете невероятной силой духа и настоящие профессионалы!
А также, сотрудников ДГБ 17 за то, что заботятся о детях в такие трудные моменты. Вы делаете очень важное и доброе дело!
Спасибо за сына!
Благодарность