Истории из жизни реальных людей
Казалось, что этот момент никогда не настанет. И все мои угрозы уволиться никогда не превратятся в жизнь.Я пришла в свою поликлинику в 2014 году, отработав 2 года в другом учреждении. Было разное. Плохое, хорошее, весёлое и грустное. Были бешеные приёмы по 100 человек в день, были весёлые пациенты, с которыми можно и пошутить и посмеяться до коликов в животе. Были цыгане, какашки в коридоре, откушенные уши, хорошие котики на визитах, ковидные покатушки и многое другое.
А ещё были люди. Врачи и сёстры, фельдшеры и медрегистраторы — все, кто каждый день работал рядом, помогал сам и обращался за помощью. Пожалуй, люди, это решающий фактор, удерживающий якорь. И вроде бы все плохо, начальство задолбало, работы немерено, пациенты нескончаемые, а придёшь в ординаторскую, поржешь с коллегами и жить становится легко.
Когда начался ковид, мы все думали, что это ненадолго. Меня отправили на визиты, я почти 6 месяцев шаталась по домам, без всякой защиты. Был ли какой-то прок от моей тогдашннй работы… Я не знаю. Тогда, в апреле — мае 2020 года с пцр тестами все было очень плохо, с лечением и госпитализацией ещё хуже. Но я освежила свои знания в терапии, прошла ‘курс молодого бойца’, находила миллион шагов по району обслуживания. Потом подсела на антидепрессанты, заболела короной, слегла на 3 недели дома, начлаждалась одиночеством, тишиной и спокойствием.
Потом была бригада. Или контактная группа. Мы катались по вызовам в костюмах космонавтов, в зной, дождь и холод. Пытались как-то брахтаться в шторме эпидемии. Даже среди бесконечного числа визитов, людей, доведенных до отчаянья, всегда можно было найти повод посмеяться, сбросить стресс, танцевать в комбезах и есть шаурму, сидя на каталке в скорой.
После был инфекционный блок, красная зона. Все та же бригада, только на месте. Попа в тепле как говорится. Продолжила совершенствовать свои навыки в терапии (я лор), помогла многим, кого-то даже спасла.
А сегодня я отработала последний день. Или, как говорит мой друг летчик, крайний. Я не пережила смену власти. Не прижилась, не пришлась ко двору. Слишком много требовала, наверное. Всего лишь хотела оплаты своего труда соответственно выполненной работе, хотела адекватного отношения руководства, хотела работать по трудовому кодексу, а не согласно какому-то крепостному праву. Не хотела работать ‘по совести’ а хотела по протоколам. Меня выжили, а я не стала бороться.
Сдала больничные и рецепты, попрощалась с коллегами (регистраторы даже целой делегацией пришли пожелать мне удачи), освободила шкаф и ушла.
Сижу и плачу. Целый день плачу. Как будто кусок жизни отрезали. Хотя вроде не о чем плакать, всего лишь работа, но так гадко на душе.