Истории из жизни реальных людей
Уж сколько раз я был в нашем русском похоронном доме Станецкого… Знаете, в Бруклайне, напротив греческой кофейни Athens. Возле Русской Школы Математики. Здесь всех наших хоронят.
Вот и в это воскресенье я был там. Не надо соболезнований, Прасковья Абрамовна прожила лет на 15 больше, чем мы все вокруг ожидали. Так что ее уход ни для кого не был шокирующим.
Уж сколько раз она была на грани! Например, в 2016 году. Вызвали родственников в больницу, пустили их в реанимацию. Последние часы. Прасковья Абрамовна в коме. Все стоят, разговаривают негромко. Еле-еле пикает монитор. О чем поговорить у смертного одра Ну, в 2016 году ясно, о чем. О Трампе и о Хилари.
И вдруг монитор запикал, пульс Прасковьи Абрамовны участился, давление пришло в норму. Неожиданно она поднялась со смертного одра. И, обмотанная проводами, и свесила босые ноги с кровати.
— Хилари!!! – воскликнула Прасковья Абрамовна. – Чтобы никто мне не смел голосовать за эту воровку! И думать не смейте!
Ну, выписали ее тогда. В очередной раз.
А на прошлой неделе вдруг случилось неизбежное. На этот раз Прасковья Абрамовна действительно всех удивила. И вот мы все в доме Станецкого. Знаете наверняка, где это. В одном квартале от русского магазина «Базар».
Я запарковался. «Немного теплее за стеклом, но в злые морозы Вхожу в эти двери, словно в сад июльских цветов», — слышалась музыка из окна какой-то машины. Негромая музыка, похороны все-таки. «Белые розы, белые розы — так беззащитны шипы.
Что с ними сделал снег и морозы, лед витрин голубых»
У входа табличка. Praskovia Abramovna Golodopulko. 1932 – 2022. Я вошел. А там внутри уже все наши. Здороваются, улыбаются, шутят. Все иностранцы всегда удивляются на нас, евреев. Если у других народов на похоронах принято вести себя скорбно, то евреев перед лицом смерти всегда пробивает на юмор.
Знаете старый английский анекдот Гуляет чета Рабиновичей по кладбищу. Смотрят на памятники. У Кого побольше, у кого поменьше. А Ротшильда – огромный.
— Видишь, — обращается Рабинович к жене. – Живут же люди! This is what I call living!
В этот раз похороны были необычными. Обычно же как Одни 70-летние вокруг. А сейчас – полно 25-летних девушек. В мини-юбках. Такие ноги, закачаешься! Это потому что сейчас много иммигрантов понаехало. Но что они делают на похоронах Непонятно.
Через минут 15 появился раввин.
— Чья там металлическая бэха стоит – по-русски спросил раввин. – Кто так паркуется не по-еврейски Второй выход заблокирован. Бэвакаша, пойдите и перепаркуйтесь по-человечески.
Бэха была моя. Я вышел из Станецкого, перепарковался. И вернулся. У входа стояли две юные девушки в мини-юбках и курили длинные тонкие сигареты. Я остановился, прислушался издалека.
Даша и Ксюша. Даша только вчера прилетела из Перми. А Ксюша здесь уже два месяца. Уже опытная. Уже знает что к чему. Поэтому Ксюша наскоро вводила Дашу в курс дела.
— Вначале я поехала в Нью-Йорк, — рассказывала Ксюша. – Что сказать, Нью-Йорк – это не вариант. Если хочешь замуж, из Нью-Йорка надо уезжать. Там все без обязательств хотят. Ну, без обязательств – ладно, но они к себе не пускают жить. Хотят встречаться по выходным. Приходится платить за аренду. А по будним дням они даже не хотят перезваниваться. Им только качественное время с тобой нужно по субботам и воскресеньям. А с понедельника по пятницу тебе приходится пахать за 15 долларов в час. Запомни, мужчины в Нью-Йорке – это не мэрридж материал.
— Я поняла, что надо уезжать, — рассказывала Ксюша. – А куда
— В Майями – догадалась Даша, и по-деловому стряхнула пепел в урну.
— Точно, — затянулась сигаретой Ксюша. – Но Флорида – тоже не вариант.
— Почему – удивилась Даша. – Туда же все наши едут.
— Дуры потому что, — прокомментировала Ксюша. – Во Флориде живут одни пенсионеры. Они всю жизнь пашут у себя в Миннесоте, зарабатывают пенсионный фонд миллионов в десять. И на пенсии покупают себе дом в Бока Ратоне.
— Жениться в их планы не входит, — объясняла Ксюша. – Это не мэрриэдж материал! Они только качественное время от тебя хотят.
— Причем! – воскликнула Ксюша. – В этом вся разница между Нью Йорком и Флоридой. Если в Нью Йорке у вас разница в возрасте лет 10-15, то во Флориде меньше, чем на 30 лет рассчитывать не приходится. И у них у каждого по 3 или 4 девушки. Во Флориде ничего не светит, скажи всем нашим в Перми!
— Остается Бостон, — затянулась сигаретой Ксюша. — Мэрриэдж материал есть только в Бостоне! Но как тут познакомиться с мужчиной
— Ну, ясно как, — улыбнулась Даша.
— На похоронах! – воскликнула Ксюша. – Никакие сайты знакомств не нужны. Нужно чесать по русским похоронным конторам! И захомутать себе какого-нибудь свеженького вдовца! И, по горячим следам, утешить его в его горе.
— Это уже не работает, — вздохнула Даша. – Посмотри, сколько нас здесь. Никаких вдовцов не хватит!
Вадим Ольшевский