Шпиц

— А он точно немецкий — спросил я, разглядывая комок шерсти.
— Ну, он настолько немецкий, — ответили мне. — Что остзейский барон по сравнению с ним самозванец и выскочка.

Так начиналось знакомство с собакой. Я ведь искренне думал, что добавление к названию любой породы определения — немецкий, это, как знак качества на «Жигулях». Немецкий дог, овчарка. Кто там у нас ещё с оттуда Я ведь думал, что собака с родословной, уходящей корнями в среду баварских бюргеров, это порядок в доме, расставленные рядами тапочки, идеальная чистота, бравурные марши и почти сваренный суп, киндер вечерами и кирхен по воскресеньям.

Оказалось, что вскормлённый в неволе шпиц, якобы не умеющий переваривать ничего, кроме элитного корма из филе винторогой антилопы, с удовольствием жрёт малину с куста немытыми лапами, с удовольствием копает червей и с удовольствием спит в луже, как пропившийся матрос.

Команды эта собака выучила мгновенно, но после того, как ты ему приказываешь сесть, он всем своим видом говорила:
— Не, я могу, конечно, но зачем! Что я буду с этого иметь! Ну, хорошо, хорошо. Если вам от этого будет приятно…
Любимые команды это — «кушать» и «спать».

Засомневался я в арийском происхождении после того, как собачка кинулась ко мне после моей командировки. Кинулась, но на пути встретились косточка и муха. Тут уже было не до нежностей, существуют более важные вещи, чем хозяин без еды.

А окончательно разуверился в европейском происхождении зверя, после наблюдения за его тактикой нападения. Он с громким лаем бежал на жертву и перед боевым столкновением спотыкался. Спотыкался, пропускал меня вперёд и с отчаянным лаем, прикрывал тыл.

Ох, не немецкий это шпиц. Какой-то он уж очень интернациональный. Хотя, может, от хозяина как-то зависит.

Сергей Серёгин

Источник