ПАРАНОРМАЛЬНОЕ

В нашем доме неспокойно. По ночам что-то гремит, кто-то топочет, грюкает…
У нас три кота и три свинки, не считая потусторонней твари, так что шумы для нас дело привычное.
Но ночью тварь обычно тихая. Полтора килограмма костей, полкило перьев и тонна ненависти, которую она копит вот уже пятнадцать лет, сосредотачивая её в единственно зрячем глазу, чтобы жечь меня и испепелять, — всё это по ночам сидит на жёрдочке и не чирикает.
А тут вдруг: шумы, хождения, разбитые стаканы, пролитая вода…
— Что происходит – спрашиваю я жену. – Откуда опять лужа
— Это не лужа, а Жужа.
— Жужа А она причём
— Жужа — всегда причём.
И это верно. Бомжиха, она же Жужа, обычно замешана во всём криминальном. Ни один домашний катаклизм не происходит без её участия. Даже, когда Жужа спит, она либо уже натворила, либо замышляет.
Но, одно дело — перевёрнутый лоток, сброшенная ваза, разодранный мешок с песком и исцарапанная дочь, а другое — необъяснимые явления.
Поначалу я всё же грешил на потустороннюю тварь — потому что, если раньше она обитала только в моём кабинете, то теперь захватила весь дом — жена решила, что тварь бедненькая, что она не может находиться в замкнутом пространстве, и перестала её закрывать. Так что теперь я то и дело прошу жену кинуть мне палку.
«Кинь палку! – ору я ей. — Кинь мне палку!!..»
Ведь у нас взаимовыручка. И если я в беде, она может мне кинуть…
А палка – это единственное средство от потусторонней твари.
Стоит сделать ею выпад, как тварь немедленно впивается в неё когтями и клювом, после чего тварь можно легко транспортировать, а при желании, даже погладить с подветренной стороны незрячего глаза без опасения лишиться какого-нибудь жизненно важного органа.
И хоть всё это, конечно, нормальным назвать нельзя — у нас, вообще, с нормальным напряжённо, — однако и к паранормальному это не пришьёшь. Поскольку — тварь тварью, Жужа Жужей, но взрывающиеся лампочки, хаотично врубающийся полив и вырубающийся интернет они всё же не объясняют.
К стиралке, поглощающей трусы и носки, я уже как-то привык. К жене, поглощающей нервы и деньги, привыкаю с таблетками. Но двигающаяся по ночам мебель, падающие дверки душевой, гремящая посуда…
— Что происходит! – спрашиваю я жену. — Здесь разгулялся кабан!
— Это не кабан, а Вован.
— Вован А он здесь причём
— Вован — всегда причём.
И это правда. Плохо видящий, туго слышащий и вечно ищущий на свой мохнатый зад неприятности, Вован, влипает во всё и всяко.
Шарахаясь от каждой тени, от любой пылинки и мухи, словно от мчащегося на него быка, он сшибает на своём пути всё – чашки, миски, замышляющую проказу Жужу, которая, в свою очередь, сшибает Байрона, а тот – меня, и весь этот жуткий кегельбан разлетается в стороны с визгом, матом и мяуканьем.
Каждые полчаса у нас случается очередной страйк!
Но одно дело — ушибленная нога и исцарапанная рожа, а другое – падающие по ночам кухонные полки и рассыпающиеся по полу бильярдные шары.
— Что происходит!! – ору я в трубку, с ужасом рассматривая только что полученное фото вдребезги раскоканной газовой плиты. – Что это!! У нас побывали воры!!!
— Это не воры, а обжоры.
— Обжоры А они здесь причём
— Они всегда причём.
Обжоры – это наши прихожане. Их много, они разные, но все отчего-то до безумия любят наш двор. Возможно потому, что у нас «ол инклюзив» — то бишь бесплатная еда, удобные лежаки, навесы, травка и развлекательная программа в стиле «доведём до инфаркта Жужу, Вована и Байрона!».
Эта отчаянная троица мечется от окна к окну, обкладывая «прихожан» трёхэтажным ямбом, а «прихожане», запрыгивая на подоконники, суют им в сетку свои наглые, перепачканные домашней едой, рыла, источая при этом отвратительные запахи печёнки и котлет, которых домашним котам категорически нельзя, а «прихожанам» безгранично можно.
Так что бои за первородство не прекращаются у нас ни на минуту. Отчего, соответственно, — и вазы, и миски, и стаканы, и лужи…
Но закалённое, жароустойчивое стекло новой газовой плиты!!
— Всё! — ору я. – У нас завёлся экзорцист!
— Полтергейст, — поправляет меня жена.
— Вот я и говорю: нам срочно нужен полтергейст, чтоб изгнать поскорей этого экзорциста!
— Полтергейста.
— Пусть проведёт обряд! Пусть что-нибудь сделает!!
Так ору я, а свинки, тем временем, жрут, коты орут, тварь на меня охотится, а всё вокруг падает, разбивается, ломается и рушится…
Жена называет это жизнью. А я, уж извините, — паранормальной аномалией!

© Эдуард Резник

Источник